Уже давно освобожден Киев, ниже по Днепру — Кременчуг и Днепропетровск, а Черкассы, находящиеся «за поворотом», в огромном изгибе реки, оставались в руках немцев.
Город был превращен в центр укрепрайона, прикрывающего дорогу на местечко Смела, крупный железнодорожный узел на рокадной магистрали между Белой Церковью и Кривым Рогом, а также к станции Бобринская. Эта магистраль широко использовалась противником для оперативных перевозок, и в конечном итоге выводила на Никополь, обладание которым Гитлер с военно-экономической точки зрения считал исключительно важным.
Наличие плацдармов, известных под общим названием «Букринский», партизан и отрядов бойцов из разгромленного Днепровского десанта, оперирующих в окрестных лесах, никак не смущало обороняющуюся сторону.
Кроме имевшейся железнодорожной линии Черкассы-Смела, противник построил две узкоколейные железные дороги Черкассы-Свидовок и Черкассы-Геронимовка. Узкоколейная дорога была также проложена в центральной части города.
Северо-западнее него в Днепр впадали реки Рось и Ольшанка, болотистая низменность, труднопроходимая для техники, а правый берег Ольшанки позволял оборудовать господствующие позиции. В западной части лежала полоса болота Ирдынь, для проезда через которое существовал всего один железнодорожный мост, а для прохода — семь гатей, легко ликвидируемых.
В районе восточнее с. Свидовок, где состоялась первая переправа, были оборудованы опорники для ведения огня прямой наводкой из танков и самоходных орудий, которые, отработав до полутора десятков выстрелов, немедленно уходили в тыловые укрытия.
Прямолинейная планировка самих Черкасс, в которых было полно каменных домов с подвальными и полуподвальными постройками, тоже располагала к обороне. Улицы и переулки были перерыты траншеями, подходы обнесены рвами, оплетены колючей проволокой и заминированы, на перекрёстках города стояли орудия и танки.
Фабрики и заводы располагались главным образом в прибрежной части города и на его окраинах, в частности, в паре километров юго-восточнее имелось четыре кирпичных завода, которые могли быть приспособлены для обороны непосредственных подступов. На юго-западной окраине города размещались капитальные постройки военного городка. В двух километрах северо-западнее находился курорт «Сосновка» с каменными домами. Южнее города имелся ряд выгодных для организации обороны высот.
В общем, немцы использовали все выгоды местности, а вдобавок на их стороне была погода: всю первую половину ноября моросило, потом наступили заморозки, быстро сменяющиеся оттепелью, тяжелыми туманами и низкой облачностью — не полетаешь. А еще предстояло форсировать ледяной Днепр.
Основная роль в операции по освобождению Черкасс была возложена на входившую в состав 2-го Украинского фронта 52-ю армию уроженца Харьковщины, генерала Константина Коротеева. Ей должны были помочь отряды партизан Украинского штаба партизанского движения, которые действовали в Каневском, Миргородском, Ржищевском и Смелянском районах Черкасской области, и десантники командира 5 воздушно-десантной бригады полковника Прокопия Сидорчука. С воздуха штурмовала и бомбила противника 5-я воздушная армия под командованием генерал-лейтенанта Сергея Горюнова, но, с оглядкой на погоду, не очень удачно.
В «Записках командующего фронтом» маршал Иван Конев об операции и действиях 52-й армии говорит очень скупо:
«Войска этой армии форсировали Днепр почти без всякого усиления, самостоятельно, на значительном удалении от главной группировки фронта и создали большой плацдарм в районе Черкасс, третий по величине после киевского и днепропетровского. Он достигал 60 км по фронту и 30 км в глубину. Овладев в тяжелых боях сильно укрепленным оборонительным Черкасским узлом, войска стремительно пошли вперед…»
На вот это «овладев» на самом деле был потрачен месяц.
Штурм Черкасс начался 13 ноября с форсирования Днепра севернее города у сел Сокирно и Свидовок. Здесь разведкой был нащупан стык 72 пехотной дивизии и танковой дивизии СС «Викинг», а возле села сплетались в узел лесные дороги, выводившие и в партизанский лес, и в сторону Черкасс и Смелы. В период подготовки личный состав двух инженерных батальонов тренировался в работе с паромным парком — плавать в воде температурой около ноля никому не хотелось. Но пришлось искать рыбацкие лодки, поскольку переправочными средствами армия оказалась обеспечена всего процентов на 30 от необходимого.
В полночь 12 ноября началась переправа. Первый плацдарм создавали полки и дивизии 73-го стрелкового корпуса под командованием генерала Павла Батицкого, естественно, без артподготовки, которую вести было неоткуда. Да и подвезли из-за раскисших дорог только половину боекомплекта. Немцы засекли переправу и открыли ураганный огонь.
У 929 стрелкового полка, переправлявшегося у с. Секирна, сразу потопили семь лодок, а те, кто добрался до берега, вступили в неравный бой без прикрытия артиллерии. Следующие попытки переплыть Днепр немцы успешно подавили.
Участник операции Дмитрий Сапронов вспоминал:
«Был кошмар: в воде вперемешку плавали живые и мёртвые. Всё плывёт, кричит, стонет. Я и сейчас не могу сообразить, как в этом аду удалось выполнить приказ и переправиться на правый берег».
У Свидовка первый эшелон успешно проскочил и организовал противотанковую оборону, дав возможность уже под обстрелом форсировать реку тем, кто шел сзади. Один батальон даже сумел прорваться через село и встретил десантников, подтянувшихся на шум боя.
А у с. Дахновка противник сумел сбросить десант в воду; понеся большие потери только что высадившийся полк был вынужден вернуться на левый берег. Зато получилось переправить на остров юго-восточнее Черкасс стрелковый батальон и два орудия. Основную же часть артиллерии стали перетаскивать на паромах у Свидовка, где дела были лучше всего, а затем саперы приступили к сооружению 9-тонного моста.
К 18 ноября северо-западнее Черкасс был создан плацдарм и в оперативно-тактическом отчете к этой дате в боях уже начинают фигурировать наши танки и самоходные орудия. Немцы отбивались яростно, но линия соприкосновения неуклонно ползла к окраине Черкасс.
Интересный эпизод произошел у с. Геронимовка, в восьми километрах от Днепра.
Разведка установила отсутствие подготовленной обороны, хотя здесь и в соседнем селе расположилось порядка 600 человек боевого состава немцев, включая эсэсовскую артбатарею «викингов». Чтобы не выдать маневра, пехота с минометами и проводниками-партизанами выдвинулась по лесным дорогам, а бронегруппа из семи самоходок со 122-мм орудиями и двух Т-34, взявших на прицеп пушки догнала их к 4.30 утра.
Тогда и жахнули, израсходовав только мин разных калибров более 800 штук, с последующей успешной атакой: рота пленных, 30 автомашин, обозы, куча трофеев и главное — выход во фланг черкасской группировке.
Отсюда и начался первый штурм города, окончившийся неудачей, хотя казалось еще чуть-чуть — и город будет взят. Но не имея опыта уличных боев даже те группы, которые ворвались в Черкассы, просто потерялись на улицах.
До четвертого, решающего наступления части 52-й армии учились на своих ошибках, постоянно теряя людей и матчасть. Характерным эпизодом тут можно назвать гибель самоходной батареи лейтенанта Петра Вернигоры, уроженца Киевской области, служившего в 1817-м самоходно-артиллерийском полку.
22-летний офицер рассчитал маршрут для своих СУ-122 так, чтобы пройти по лощинам от Геронимовки и не попасть под обстрел. Шесть огромных машин прорвались через первую линию обороны и, преодолев район скотобойни, выскочили к железнодорожной станции, где стояла танковая засада. В ходе уличного боя самоходка самого Вернигоры сумела дойти до центральной площади, однако подкрепление так и не пришло. В итоге последняя машина была подбита и сгорела вместе с экипажем… Посмертно лейтенанту было присвоено звание Героя Советского Союза.
Как и другому командиру, гвардии старшему лейтенанту, командиру взвода 45-мм пушек 7-й гв. воздушно-десантной дивизии Григорию Мацу с Днепропетровщины, уже отличившемуся в боях и награжденному орденом Отечественной войны II степени.
Его пушкари оказались на острие немецкого удара со стороны Смелы и ж/д узла Бобринская, которым в первых числах декабря противник прорвал кольцо вокруг Черкасс. Пройдя оборону на участке 18-го воздушно-десантного полка, вражеские танки уткнулись в огонь батареи и ПТР-щиков.
Такие поединки всегда заканчивались одинаково для пушек по прозвищу «прощай, Родина», бессильных против тяжелых танков — на глазах у бойцов Мац был смертельно ранен, а батарею смяли немецкие гусеницы. Но, как оказалось впоследствии, старлей остался жив и попал в плен, отправлен в концлагерь Майданек, где сумел сохранить себя до спасительного освобождения. Золотую звезду ему вручили уже в Киеве, после лечения в госпитале.
9 декабря в 8:30 начался решающий штурм города.
Предстояло очищать от немцев дом за домом, квартал за кварталом. Здесь 45-мм орудия выступали уже в более органичной роли, чем в чистом поле против «Тигров»: они подавляли пулеметы противника в здании, 76-мм полковая пушка держала под обстрелом второй этаж, 76-мм дивизионная пушка вела огонь на разрушение, 122-мм гаубица использовалась для стрельбы по верхнему краю с задачей разрушить его и завалить кирпичом подвальные помещения.
10 декабря штурмом были взяты тринадцать кварталов. 11 декабря еще двенадцать кварталов. 13 декабря после артподготовки танки и пехота прошли железнодорожный вокзал, тесня противника. Одновременно батальон 62 гв. стрелковой дивизии завязал бой у Ирдынских болот, угрожая перерезать пути отступления зажатых в городе немцев, начавших к 16 часам выводить отсюда тяжелую артиллерию, но реально помешать им не смог.
К вечеру 7-я гв. воздушно-десантная дивизия очистила последние 4 квартала на юго-восточной окраине города. Другие подразделения отбивали контратаки врага. Наконец гитлеровцы, потеряв надежду на помощь, начали отход через Змогайловку (Красную Слободу) на Смелу.
Город Черкассы был полностью освобожден 14 декабря в 2 часа 30 минут. А на то, чтобы отбить Смелу, понадобилось еще полтора месяца.
Тысячи людей навсегда остались в черкасской земле. Можно ли назвать эту операцию безусловным успехом?
Наверное, нет. Но не будь этих двухмесячных боев на сравнительно небольшом участке за Днепром — не случился бы и котел под Корсунем-Шевченковским, в который быстро учившаяся Красная армия загнала более 300 орудий и САУ, около 70 танков и штурмовых орудий, и порядка 60 тысяч солдат и офицеров противника, из которых сумели спастись далеко не все.