Проректор Донецкого университета, доктор наук, профессор Татьяна Мармазова была одной из тех дончанок, которая своей деятельностью в нулевых и в начале десятых годов текущего века идейно готовила «Русскую весну». При Ющенко она вместе с другими представителями городской интеллигенции возглавляла идеологическое сопротивление киевскому националистическому режиму. Противостояла попыткам тогдашнего президента навязать Донецкому университету имя украинского поэта-националиста Василя Стуса, а при Януковиче публично ратовала за федерализацию Украины и активное сопротивление евромайдану.
— С чего и как для вас началась «Русская весна» в Донецке?
— Это было раннее субботнее утро, 1 марта 2014 года. Мы с мужем (Руслан Мармазов, в ту пору начальник пресс-службы ФК «Шахтёр» — прим. авт.) отправились на митинг на площадь Ленина. В центре города все бурлило, колоссальное количество народа двигалось по бульвару Пушкина, по улице Артема.
Накануне, в пятницу, 28 февраля, нас, депутатов Донецкого городского совета из фракции «Партии регионов», пригласили в здание городского исполкома на собрание нашей фракции, где прозвучало предложение провести митинг на площади Ленина. Было сказано много правильных слов о том, что городские депутаты должны поддержать народную инициативу. Под народной инициативой недвусмысленно понималась поддержка «Русской весны». Решение о митинге приняли, как водится, единогласно.
День 1 марта 2014 года был по-весеннему теплый и солнечный, что придавало праздничности настроению собравшихся. Площадь была сплошь забита митингующими, пройти поближе к трибуне не было никакой возможности. Пришлось перейти в небольшой скверик, расположенный рядом с драмтеатром, чтобы хоть немного видеть трибуну. И тут мы неожиданно оказались в самом эпицентре событий.
— В смысле?
— Буквально в паре метров от того места, где мы стояли, находился флагшток, на котором кто-то из участников митинга поднял небольшого размера триколор — флаг России. Что тут началось!
Это был просто какой-то взрыв энтузиазма. Народ одобрительно загудел и начал скандировать: «Россия! Россия!». Многие бросились фотографировать флаг. В общем, было вдохновение, радостное ликование.
— Но 1 марта события в Донецке разворачивались не только на площади Ленина, но и здания областной администрации.
— Этот момент вообще был во многом знаковым, показательным для Донбасса. Ведь возле здания Донецкой ОГА по инициативе руководства области собирался митинг как раз в поддержку единой Украины. Но людей на нем оказалось мало, выглядело это действо каким-то уж больно вяленьким, выбивающимся из общих настроений города. Так что немудрено, что подошедшие на площадь к администрации несколько сотен митингующих во главе с Андреем Пургиным быстро рассеяли всех «заединщиков». А мероприятие в поддержку генеральной линии Киева автоматически превратился во второй массовый митинг в поддержку референдума и «Русской весны».
Помню, как к нам с Русланом, когда мы уже побывали и на площади Ленина, и возле здания обладминистрации, и по второму кругу возвращались на площадь, подошла какая-то женщина и спросила, а какой из двух митингов за Россию. Мы ответили: и тот, и другой. Ее это чрезвычайно обрадовало.
Потом на площади Ленина Павел Губарев был избран народным губернатором. И все собравшиеся яркой и радостной манифестацией двинулись по улице Артема к Донецкой облгосадминистрации, чтобы объединится с митингующими там.
— Вы были депутатом Донецкого городского совета. Какие настроения царили там после известий о государственном перевороте в Киеве?
— Свою позицию и отношение к государственному перевороту депутаты городского совета выразили аккурат 1 марта 2014 года, на внеочередной сессии. Она произошла во второй половине дня, когда митингующие с площади Ленина переместились к зданию Донецкой обладминистрации.
Надо сказать, что утренний митинг за единую Украину, организованный областным начальством, спровоцировал митингующих занять первый этаж Донецкой ОГА. К народу вышел пообщаться только Донецкий городской голова Александр Лукьянченко. Руководители же Донецкого областного совета и Донецкой облгосадминистрации закрылись в помещении. Митингующие скандировали «Беркут!», «Россия!», требовали проведение референдума. На флагштоке у здания областной администрации, под ликование площади, был поднят флаг России.
Я увидела вышедшего из здания ОГА Александра Лукьянченко, которого тут же окружили митингующие, в том числе и ребята Павла Губарева. Рядом с мэром были мои коллеги по депутатскому корпусу Константин Савинов и Игорь Мартынов. Подошло еще несколько депутатов, мы присоединились к Лукьянченко. Митингующие требовали от Донецкого городского головы проведение референдума. Тогда я стала уговаривать Александра Алексеевича собрать внеочередную сессию. Коллеги эту идею поддержали.
— Лукьянченко легко согласился на это?
— Сначала он немного поколебался, его смущало, сможем ли мы собрать кворум. Все же была суббота, нерабочий день. Мы сказали, что готовы всех обзвонить немедленно. Словом, решение о созыве внеочередной сессии Донецкого городского совета было принято в считанные секунды.
Депутаты Донецкого городского совета съехались буквально за час. Никому ничего особо объяснять не приходилось, все понимали важность и ответственность момента. Сессия прошла довольно быстро. Единогласно было принято решение поддержать народную инициативу о проведении референдума о судьбе Донбасса, обратиться к депутатам Донецкого областного совета с требованием принять соответствующее решение. Отдельным пунктом было провозглашено, что стратегическим партнером Донбасса является Российская Федерация. Потом Александр Лукьянченко и секретарь горсовета Сергей Богачев поехали к зданию ОГА и объявили митингующим принятое решения.
— В общем-то получилась по-своему историческая сессия?
— Она могла бы стать таковой, если бы ее решение было реализовано на практике. Но тут уж не хватило решительности, смелости и политической дальновидности в вопросе организации и проведения референдума. Руководство Донецкого городского совета начало апеллировать к областному совету о принятии такого решения для всей Донецкой области. Но у областных депутатов не получилось сформулировать свое отношение к этому, из сессионного зала они были изгнаны народным губернатором Павлом Губаревым и его сторонниками, присутствовавшими на сессии. На вопрос, успели ли проголосовать депутаты областного совета за проведение референдума, я от некоторых из них, живущих и работающих в ДНР, как и от самого Павла Губарева, слышала совершенно противоречивые ответы.
Можно констатировать только следующее: легитимная власть не справилась с политической ответственностью и фактически самоустранилась от руководства регионом. А Донецкий городской совет как-то тоже не особенно торопился выполнять свое же решение о проведении референдума, ссылаясь на отсутствие решения сессии областного совета.
4 марта 2014 года мне позвонил Павел Губарев и попросил о встрече. Скажу честно, меня его звонок несколько удивил, хотя я и знала, что наши с Павлом пророссийские политические взгляды совпадали. На встречу, которая состоялась поздно вечером возле моего дома, вышли мы вдвоем с мужем. Губарев приехал на машине. Появление народного губернатора было эффектным.
— В чем это выразилось?
— Павел в окружении своих сторонников и с перебинтованной рукой, буквально вывалился из машины. Причем, довольно громко обозначил, как болит его рана. Руслан тогда не преминул съехидничать, мол, красиво зашел. Подойдя ко мне, Павел совсем уж обескуражил вопросом: «Татьяна Ивановна, а что делать дальше?»
Сказать, что это удивило — ничего не сказать. Я поинтересовалась, а почему Паша мня спрашивает сейчас, когда здание обладминистрации уже ими захвачено? Он рассказал, как себя недостойно повели депутаты областного совета, и что тогда на сессии решать пришлось мгновенно. Это был достаточно странный разговор. Но я все же дала совет: «Паша, вы бы вернули депутатов Донецкого областного совета в сессионный зал и дали им возможность проголосовать». На этом мы и простились.
Депутатов никто, конечно же, не вернул. Павел Губарев через несколько дней был арестован СБУ. Андрей Шишацкий сложил с себя полномочия председателя Донецкого областного совета, а это серьезно затрудняло вопрос о созыве сессии. Но по регламенту внеочередная сессия могла состояться по инициативе депутатов.
Тогда я предприняла попытку самостоятельно собрать подписи депутатов о созыве такой сессии. Это обращение подписали все представители фракции Компартии в Донецком областном совете и всего 4 депутата Донецкого областного совета из фракции Партии регионов. Я успела обратиться примерно к 30 депутатам-регионалам, но часть из них уже покинула Донецк, а другие отвечали примерно одно и то же: нам скажут сверху, мы подпишем, не скажут — извини. Подписи собрать так и не удалось.
— Многие полагают, что инициатором митингов в марте был Ринат Ахметов. Якобы он этим самым давил на Киев с целью добиться от руководства Украины автономии Донбасса. Она ему был нужна, чтобы стать самому полноценным хозяином региона и получить серьезную независимость от центра. Так ли это?
— Не знаю, был ли Ринат Ахметов инициатором митингов. Скажу только, что у представителей Партии регионов, в том числе и у Ахметова, с 2004 года до 2014 года были исторические моменты, когда можно было легитимным путем добиться федерализации Украины, провозглашенной съездами советов всех уровней в Северодонецке и Харькове. Однако эти шансы были упущены.
Скажу больше. Даже в январе 2014 года слова «федерализация» у нашего руководства вызывало панику и желание куда-нибудь подальше спрятаться. 21 января 2014 года в связи с политической обстановкой в Киеве и на Украине была созвана внеочередная сессия Донецкого городского совета, на которой я предложила обратиться от имени нашего депутатского корпусам с требованием к Верховной Раде Украины и к руководству страны принять законодательные акты по немедленной федерализации.
— Депутаты горсовета поддержали это предложение?
— Поддержали! Причем, длительными одобрительными аплодисментами. Но решение так и не было оформлено. И только полгода назад мне стало известно при встрече в Москве с одним из бывших коллег по Донецкому горсовету, что после моего выступления всех депутатов вызывали к руководству, чтобы они подписали бумагу о том, что не разделяют мое предложение, и что в принципе не поддерживают идею федерализации. Подчеркиваю, это был январь 2014 года! И до государственного переворота в Киеве оставалось около месяца.
— Какую позицию занял губернатор Андрей Шишацкий в ходе этих событий?
— У Шишацкого никогда никакой своей позиции не было. Он всегда занимал ту позицию, которая озвучивалась сверху. Как знать, возможно, единственное самостоятельное решение он принял в те дни только одно — об уходе с поста председателя Донецкого областного совета. И случилось это после того, как в интернет попало видео, где его пинками гнали из здания Донецкого областного совета митингующие. Следует сказать, ролик этот был отвратителен с человеческой точки зрения.
— Как отреагировали в городе на то, что на митингах появились российские флаги?
— Это был полнейший восторг. Видя российские флаги, в особенности у здания Донецкой ОГА, народ ликовал и радовался. Непередаваемые эмоции, нескрываемая радость и неподдельное счастье.
Помню тогда на митинге, возле ОГА мой муж Руслан сказал: «Вот уж не думал, что доживу до такого счастья — увидеть флаг России над Донецком!»
Конечно, были и противники российской и советской символики, были и те, кто хотел усидеть одновременно на всех стульях, вернее, на всех флагштоках сразу.
Расскажу забавный случай. В начале марта 2014 года ректор ДонНУ Роман Гринюк на заседании малого ректората решил посоветоваться, считаю ли я целесообразным покрасить стволы деревьев по периметру возле зданий учебных корпусов в желто-голубые цвета, как это сделал ректорат медицинского университета? На что я, не задумываясь, ответила, кого повеселив ответом, а у кого и вызвав оскомину: «Да вы что, Роман Федорович? Потом заморимся в триколор перекрашивать!»
Так вот, представьте, через месяц деревья возле медуниверситета были перекрашены в цвета российского флага.