Толчком к этому послужила резонансная история с депортацией на Украину украинской журналистки, участницы политических программ на российских телеканалах Елены Бойко.
«Получается, что Россия выслала на Украину человека, который публично отстаивал интересы русских и русскоязычных, правоту народных республик Донбасса. Этот позорный случай бросает тень на нашу политику в отношении соотечественников, наносит ущерб имиджу страны, защищающей их права и свободы», — говорится в заявлении, текст которого обнародован на официальном сайте Комитета по делам СНГ.
Авторы документа указывают, в частности, что «происшедшее с очевидностью доказывает экстренную необходимость принятия законопроекта о «иммиграционной амнистии» для беженцев с Украины, не сумевших преодолеть многочисленные бюрократические и иные преграды для получения вида на жительство или гражданства России».
Ранее Преображенский суд Москвы признал Елену Бойко виновной в нарушении режима пребывания в России, оштрафовал на пять тысяч рублей и постановил выдворить её за пределы страны. 16 декабря журналистку доставили на пункт пропуска «Нехотеевка» на границе, откуда её забрали украинские пограничники. На Украине Бойко взяли под стражу в рамках возбужденного против неё уголовного дела.
Журналисты издания Украина.ру поинтересовались, что думают по этому поводу российские политики и эксперты.
Константин Затулин, депутат Государственной Думы:
— История с депортацией Елены Вищур (она же Елена Бойко) нашумела и вызвала всплеск эмоций, и не только в кругах украинских беженцев, но и в российских кругах, в том числе и в Государственной Думе. Мы считаем недопустимым депортацию людей, которые преследуются украинским режимом и которые ищут убежища на территории Российской Федерации. Это именно тот случай.
На самом деле актуальность этого заявления связана еще и с тем, что в настоящий момент идёт интенсивная дискуссия в правительственных и депутатских кругах по поводу законодательства о миграции, по поводу эмиграционной амнистии и других вопросов, которые мы, депутаты, считаем необходимыми для того, чтобы снять проблему или часть проблем вынужденных переселенцев с Украины, которые существуют в России.
Далеко не все с нами согласны. Мы добились проведения 30 января совещания у первого вице-премьера Антона Силуанова, который возглавляет в правительстве комиссию по миграционной политике, где я буду докладчиком и буду настаивать на том, чтобы законопроекту, который упоминается в этом заявлении (он внесен мной и моими коллегами еще в июне прошлого года), был дан ход. Сегодня он лежит без движения, поскольку на нем — гири формального несогласования с правительством, Администрацией президента, где есть сомнения, что нужно идти по этому пути. Мы считаем, что случай с Еленой Бойко — он как раз должен послужить тому, чтобы развеять такие сомнения.
Я при этом должен сказать и другую вещь. В случае с Бойко, как ни в каком другом, мы понимаем, что, конечно же, люди-человеки… и далеко не всем Бойко здесь нравилась, в том числе в среде беженцев с Украины. Есть свои взаимоотношения, которые тянутся ещё с тех времён, когда люди спорили или ссорились, живя на Украине, — и это переносится иногда в среду, по сути, политэмиграции украинской в России.
Как бы то ни было, какими бы ни были там свои споры и так далее, одно ясно: торговать людьми — в условном, конечно, контексте — и сдавать их киевскому режиму, какими бы они не были, хорошими или плохими, — нельзя.
Я хотел бы при этом ещё и подчеркнуть, что я надеюсь, что среди украинской диаспоры, возникшей после 2014 года в России, будут развиваться механизмы, если хотите, самоочищения, будут внедряться всё больше демократические нормы поведения и как можно меньше будет простора различным инсинуациям и слухам. Дело дошло до того, что пошла гулять по некоторым сайтам, связанным с украинской эмиграцией, информация о том, что чуть ли не я настаивал, и по моему запросу Бойко была депортирована.
Я хотел бы сказать, что люди, которые это распространяют, очевидно злонамеренные, ничего похожего не было и быть не могло. Я никогда бы себе не позволил, как бы я к кому ни относился — а я с Бойко даже не был знаком — как бы я к кому ни относился, никогда я не позволю себе ухудшать положение кого бы то ни было из тех, кто вынужден был бежать в Россию.
За год мне поступило около 2500 обращений, связанных с видом на жительство, с угрозой депортации, с невозможностью пробиться через барьеры для получения гражданства, и так далее. И по всем этим письмам я и мои сотрудники ведем активную работу с властями, добиваясь решения вопросов.
Просто, на мой взгляд, стыдно должно быть людям, которые изобретают подобные фейк-новости. Я могу лишь сказать, что ни Бойко, ни кто-либо по её поводу ко мне не обращались, и я узнал о происшедшем, в том числе о депортации, из СМИ. И, как только это произошло, я предпринял определённые меры, включая, кстати, и рассмотрение этого вопроса на Комитете по делам СНГ. Я считаю, что дело это не закрыто и, конечно, нужно будет спросить у людей, которые таким образом подставили, если хотите, российское государство в этом эпизоде. Я надеюсь, что это будет уроком для всех.
Одновременно с этим мы ведём, более или менее успешно, целый ряд вопросов, которые, не будь нашего в этом участия, может быть, закончились бы по-другому. Я имею в виду и попытку депортации бывшего проректора Донецкого университета Татьяны Мармазовой, и историю с задержанным ещё в ноябре у нас в России активиста Антимайдана Сергея Михайличенко, по поводу которого ко мне обратился Олег Царёв и которого мы не дали депортировать, разобрались в этой ситуации.
Украинский режим прибегает сегодня к разным способам расправы со своими оппонентами, в том числе изобрёл и такой — фабрикует уголовные дела, и затем по линии Интерпола на голубом глазу запрашивает у наших правоохранительных органов выдачи как бы уголовников. На самом деле речь идёт, конечно, о политических преследованиях. Не всегда у нас, к сожалению, сотрудники правоохранительных органов сразу в этом разбираются, приходится обращаться к руководству МВД и так далее, и так далее. Вот в случае с Михальченко именно так и пришлось поступать.
Дмитрий Белик, депутат Государственной Думы:
— Введение на законодательном уровне защиты от депортации с территории Российской Федерации украинских граждан, несогласных с политикой нынешнего киевского режима, назрела давно. Сам факт того, что спасение пророссийских активистов от нашей беспощадной миграционной службы проходит в ручном режиме, бросает тень на нашу политику в отношении соотечественников. Как только появляется информации о возможной депортации пророссийского общественника гражданина Украины из России на родину — начинаются депутатские запросы, шумиха в СМИ, прямые просьбы к руководству МВД — это не нормальная практика.
А 26 февраля 2018 года произошла трагедия — в днепропетровском СИЗО покончила с собой пророссийская активистка с востока Украины Марина Меньшикова, которая попала туда за то, что ударила атошника. Она попала в тюрьму после того как мы выслали её из Крыма за нарушение миграционного законодательства!
Вы все знаете об этих чудовищных случаях, когда наша миграционная система сбоит и высылает на Украину ополченцев ЛДНР, защищавших Русский мир в широком смысле и бежавших от преследования в Россию.
Это же не просто соотечественники, для нас, севастопольцев и крымчан — они родственные души, ищущие защиты России от фашистов, захвативших Киев. Слава Богу, Севастополю и Крыму удалось законным, мирным, бескровным путем вернуться в Россию. На востоке Украины мы видим совсем другую ситуацию — официальные власти объявили войну, тотальную зачистку Донбасса. И люди, живущие там, бегут в Россию, спасая свои жизни, жизни своих детей. И вот тысячи украинцев оказываются в России, а мы их ровняем под одну гребенку — по вопросам выделения РВП, по вопросам получения гражданства. И эти перекосы на местах выливаются в то, что мы депортируем тех, кого на Украине называют «сепары» — людей, воюющих за свою свободу в ДНР и ЛНР.
Кроме того, сама норма о необходимости гражданам Украины раз в 90 дней пересекать границу — это игра в русскую рулетку. Вернется ли он живым и здоровым? Или останется в застенках СБУ, если речь идет о людях, активно поддерживающих ЛДНР или выступающих за дружбу Украины и России. Действующая норма, когда политические эмигранты обязаны в течение 7 дней обратиться за политическим убежищем, сегодня не отражает реальной ситуации. Ведь она оставляет за бортом тех, кто приехал в Россию уже давно или не уложился в отведенный срок по иным причинам. Безусловно, эта норма требует корректировки, и я надеюсь, она будет поддержана на всех уровнях.
Руслан Осташко, журналист и политолог:
— В ситуации, по сути, гибридной войны с Украиной давайте называть вещи своими именами: выдавать, депортировать и выдворять граждан Украины, которые приехали в Россию для того, чтобы избежать политического преследования, это, как минимум, преступление перед человечностью.
Напомню, что государственный переворот на Украине в 2014 году — это в России официально, по суду принятое определение. Есть решение Дорогомиловского суда Москвы (по иску экс-депутата Верховной Рады Владимира Олейника) по этому поводу.
Соответственно вопрос законодателям Государственной Думы только один: почему так долго его (законопроект. — Ред.) не принимали? Это с одной стороны. А с другой — хорошо, что хоть сейчас примут.
Эти темы стали поднимать только после того, как большое количество украинских граждан совершенно неправомерно были депортированы на территорию Украины.
Надеюсь, что закон будет принят в ближайшее время и поможет украинским политэмигрантам избежать судьбы Елены Бойко и других граждан Украины, которых от нас выдворили и жизни которых на Украине прервались после этого.