Если бы не заметная вывеска с приветствием, наверное, пришлось бы мне еще долго бродить по закоулкам. Двери «Пифа» открыты для всех, но как-то уж он слишком хорошо спрятан от чужих глаз за высоким металлическим забором из профнастила. Просто какая-то военная база.
На территории приюта немыслимое количество будок, вольеров — они везде, куда ни бросишь взгляд. За ними несколько зданий. Мне навстречу вышла миловидная девушка Юля, волонтер. За ней лениво, но вполне по-хозяйски плелась небольшая черная дворняга по кличке Соня. Собака находится здесь уже много лет, она ветеран приюта. Соня нового гостя одобрила и еще долго ходила за нами по пятам.
В приемной, меня встретила дружелюбная и улыбчивая светловолосая женщина среднего роста. Это Виктория Васильева, директор приюта. Странные кривые коридорчики привели нас в ее кабинет, не очень большой, но уютный и светлый. Рядом с нами разместилась Соня, которая делала все, чтобы внимание принадлежало только ей.
Когда-то Виктория даже не помышляла заниматься бездомными животными. Просто работала на предприятии, где было много собак, но когда оно внезапно закрылось, пришлось думать, куда их пристроить. Подходящее место было найдено довольно быстро. Правда, участок находился в ужасном состоянии, раньше здесь располагалась свалка. Так, на голом энтузиазме и в отсутствии понятных перспектив, в 2005 году появился «Пиф», который с тех пор ни на день не прекращал свою работу.
Когда мы начинаем говорить уже непосредственно о питомцах, голос Виктории меняется. Она любит и это место, и своих подопечных — каждое произнесенное слово наполнено неподдельной теплотой. Если вам нужен пример истинного подвижничества, любви к малым сим и заботы о них, то, наверно, это тот самый случай.
Директор рассказала, что, несмотря на то что у жителей республики и своих проблем достаточно, а в связи с войной на улице оказались тысячи животных, собак продолжают разбирать по домам, причем независимо от их возраста. Этому способствуют социальные сети.
Белочка попала в приют после того, как умерла ее хозяйка. Как правило, на таких возрастных собак, как она, уже никто не обращает внимания. Они так и доживают свои дни в приюте. Но после размещения информации в сообществе «Пифа» Белочку забрали в семью.
А потом мы отправились на экскурсию по собачьему миру. На месте свалки вырос целый городок — чистый, ухоженный, оборудованный всем необходимым, с множеством новых и не очень будок, вольеров, площадкой для прогулок и дрессировки.
Сейчас в приюте квартирует около 800 собак. А до войны их было максимум 600. Однако кровавая каша, в которую Украина затянула Донбасс, коснулась всех: людей в первую очередь, но и их домашних питомцев. Дончане, уезжая, зачастую не могли позволить себе вывезти собаку, пристроить же ее тоже было некуда. В 2014 году, когда, засыпая вечером, человек не знал, проснется ли он утром, собачьи судьбы волновали не в первую очередь.
У каждого пса, попавшего в приют, есть своя грустная история. В одном из вольеров я увидела в компании двух подружек собаку без лапы. Они не рычали, не лаяли, а восторженно приветствовали меня хвостами-пропеллерами. Трехногую красавицу сбила машина, в приют она поступила в крайне тяжелом состоянии. Лапу спасти не удалось. Удивительно, что она вновь обрела веру в людей и готова любить их так же, как и раньше. И таких историй в «Пифе» хватает.
На носу холода. Напрашивается вопрос, как собаки переносят мороз на открытом воздухе? Виктория меня успокоила: «Мы специально закупаем сено, они в него зарываются и греются таким образом». В приюте есть еще 20 будок с подогревом. Их предоставляют животным, которые проходят курс реабилитации после болезни.
Отдельная проблема — корм. Нет, в приюте никто не голодает, но еда все время норовит закончиться. Поэтому основная задача волонтеров — это поиск продовольствия. Постоянно нужны крупа и консервы. Несколько магазинов отдают приюту просроченные продукты, которые добавляют в кашу. Процесс приготовления собачьей пищи впечатляет. На улице стоят гигантские печи, на которых с раннего утра кипят огромные кастрюли. На предстоящую зиму приют полностью обеспечен углем, недавно волонтеры раздобыли его — около 15 тонн.
С недавних пор собачьему семейству пришлось потесниться. Виктория приняла непростое решение забрать около 40 кошек из другого приюта. Его хозяйка скончалась, и судьба питомцев повисла в воздухе. А воздух ныне в Донецке фронтовой — не слишком целебный. Для новичков оборудовали отдельное помещение бывшей сторожки. Когда мы зашли туда, они заметно ожили, стали царапать когтями дверь и почти хором грянули классическое «Мяу!».
Мы прошли внутрь и тут же попали в плен к мохнатым существам, которые, кажется, решили нас не отпускать. Все были накормлены, но, видимо, им не хватало ласки. Или им просто хотелось поиграть. Уже спустя пару минут интерес к нам был потерян — все разбежались по своим делам. Куда ни глянь — на шкафу, на подоконнике, на полках — везде кошки. Самые неутомимые успели при нас подраться.
Ветеринарная клиника при приюте — это настоятельная необходимость. Лечить животных в городских больницах дорого. Бюджет приюта этого просто не потянул бы. В ветлечебнице есть операционная, процедурная, диагностический кабинет и стационар. Ветклинику удалось оборудовать современной диагностической аппаратурой и хирургическими приспособлениями для проведения операций любой сложности. Здесь же проводят стерилизацию животных.
Еще одна важная статья расходов, закрывать которую удается с большим трудом, — это лекарства и вакцины. Все необходимое приют получает или закупает исключительно за счет волонтерских групп и отдельных жертвователей. Что-то в избытке, чего-то не хватает. В коридоре мы встретили главного врача клиники. Но в этот раз ему явно было не до разговора, он спешил в операционную.
К каждому жителю приюта здесь относятся как к родственнику, ну или почти так. Перед тем как отдать собаку или кошку в новую семью, Виктория проводит с будущими хозяевами собеседование, стараясь понять, заслуживают ли те доверия.
Два часа разговоров и экскурсии пролетели как одно мгновение. Я уже знала, что обязательно сюда вернусь. За любовью, которой здесь больше, чем где бы то ни было, за умением заботиться о тех, кто сам о себе позаботиться не в состоянии. Спасибо «Пифу» и его подвижникам за удивительный опыт человечности в городе, на окраинах которого идет война.