До избрания нового короля формально во главе государства встал архиепископ Мацей Лубенский, но реально страной руководил великий коронный канцлер Ежи Оссолинский. Вместе с воеводой киевским Адамом Киселем они стояли во главе «партии мира», которая считала, что с казаками необходимо вести переговоры и по возможности принять их условия. Эта партия поддерживала кандидатуру Яна Казимира. Ей противостояла «партия войны» во главе с магнатами и военачальниками воеводой русским, князем Иеремией Вишневецким и князем Александром Конецпольским. Их претендентом был Кароль Фердинанд.
Третьим кандидатом был Зигмунд Ракоци, сын трансильванского князя Дьёрдя Ракоци — протестанта дружественно настроенного к Богдану Хмельницкому. Его поддерживали польские «диссиденты» — протестанты и православные, а наиболее могущественным лоббистом был польный гетман литовский Януш Радзивилл.
Тем временем в руки к казакам попали послы царя Алексея Михайловича, направлявшиеся к Киевскому воеводе Адаму Киселю. Эти послы были радушно приняты Хмельницким и 8 июня отправлены обратно с письмом, в котором гетман от имени Войска Запорожского сообщал царю о своих победах, а так же о том, что после смерти короля земля их сделалась пуста и казаки хотели бы «соби самодержца господаря такого в своей земли, яко ваша царская велможност православний хрестиянский цар». Однако для такого предложения был выбран не лучший момент — в Москве как раз вспыхнул т.н. Соляной бунт и к новой войне с Речью Посполитой в поддержку тамошних повстанцев ситуация явно не располагала.
Сейм, собранный в Варшаве в июле 1648 г., стал ареной борьбы фракций. В итоге было решено начать переговоры с Богданом Хмельницким, в надежде расстроить его союз с Крымским ханством, и назначить новых командующих армией. Сразу трех: любителя роскоши князя Доминика Заславского, интеллектуала Михаила Остророга и двадцативосьмилетнего Александра Конецпольского. «Перина, латина и детина» — так охарактеризовал полководцев противостоящей ему армии Хмельницкий.
Канцлер Оссолинский специально добился удаления «ястребов» от высших командных постов, чтобы те не помешали замириться с казаками. Но, вероятно, поляки и сами понимали, что их командующие не блещут полководческими дарованиями, а потому помимо них войском руководил и военный совет из нескольких десятков «комиссаров». Сама армия собиралась не для разгрома противника, а для обеспечения переговорной позиции. Поэтому в количественном отношении она была довольно внушительна. Полякам удалось собрать около 30 000 воинов (коронных хоругвей, частных дружин и наемников) при 90 пушках. Местом сбора
Все это время казаки и татары разоряли Правобережье, продвигаясь на запад. Армии встретились у поселка Пилявцы на границе Подолии и Волыни и встали лагерем по берегам речки Иквы. Единого решающего сражения так и не состоялось — оно распалось на несколько самостоятельных эпизодов.
Хмельницкий, который значительно уступал в основной ударной силе — кавалерии, выбрал оборонительную тактику, дожидаясь подхода татарского подкрепления, призванного хотя бы отчасти компенсировать эту слабую сторону казацкой армии. Зато в обороне казацкая пехота отличалась высокими боевыми качествами.
В источниках фигурирует численность армии Хмельницкого в 100 000 человек, но для той эпохи эта цифра обычно обозначает, что войск было «очень много». Правда эту цифру корректируют данные перебежчика, который сообщил полякам, что по-настоящему боеспособны из этого числа не больше четверти, остальные — вероятно восставшие крестьяне: плохо вооруженные и не имеющие боевого опыта. Главный союзник Хмельницкого — крымский хан, ограничился отправкой ему на помощь только сил Буджакской орды, численностью в 4000 — 6000 всадников.
11 сентября, передовые силы поляков по собственной инициативе атаковали укрепленную дамбу, через которую нужно было переправиться для атаки на лагерь Хмельницкого. Дамба несколько раз переходила из рук в руки, пока поляки не нашли поблизости брод и не ударили через него в тыл защитникам дамбы. Казаки отступили в лагерь, но поляки не развили успеха, поскольку командование не планировало общего наступления. Они удовлетворились занятым плацдармом на вражеском берегу реки и принялись его укреплять. Параллельно другие польские подразделения атаковали второй казацкий лагерь, которым командовал М.Кривонос, но тоже безрезультатно.
На следующий день по всему фронту возникали столкновения. Часто они имели форму «герца» т.е. рыцарского поединка по вызову, в котором участвовали индивидуальные воины или небольшие отряды. Тем временем казацкая пехота возводила дополнительные укрепления. Вечером в лагерь Хмельницкого прибыли буджакские татары, которых встречали демонстративно громко с пальбой из ружей и пушек и криками «Алла!». Казаки распустили слух, что на помощь им пришло сорокатысячное войско самого хана. Это произвело на поляков угнетающее впечатление.
Утром 13 сентября казаки атаковали плацдарм защищавший дамбу, оборонявшиеся там пехотинцы дрогнули и начали отступать и натолкнулись на хоругви тяжелой кавалерии, направленные им на подмогу. В возникшей давке войска потеряли управляемость и превратились в легкую мишень для казаков. Тем временем татары и казацкая конница обошли польский лагерь и стали активно действовать в тылу и на флангах. Это добавило в ситуацию хаоса.
Поляки решили, что окружены татарскими полчищами и самые нестойкие из командиров начали самостоятельно покидать лагерь. Это вызвало цепную реакцию — командование пыталось организовать хотя бы планомерное отступление, но в итоге шляхтичи бросили лагерь, обоз, артиллерию и пехоту и побежали.
Хмельницкий сперва даже не понял, что одержал грандиозную победу. Он опасался, что это хитрый тактический маневр, что его заманивают в засаду ложным отступлением. Но вскоре стало ясно — польское войско просто в панике бежало с поля боя.
Битва под Пилявцами продемонстрировала все слабости архаической польской феодальной военной системы. Бесконечные конфликты знатных особ, выяснявших, чей статус выше и кто кому должен подчиняться, как следствие отсутствие единоначалия и дисциплины, неприязнь между представителями различных регионов и политических группировок.
Это одно из самых тяжелых и одновременно позорных поражений в польской военной истории не могло не повлиять на исход выборов короля. Элекционный сейм открылся в конце сентября. Вскоре одним из кандидатов на престол стало меньше — в Трансильвании скончался князь Дьёрдь Ракоци и его сын Зигмунд выбыл из борьбы за польский престол. В этих обстоятельствах Януш Радзивил, лидер «диссидентов» поддержал кандидатуру Яна Казимира, давшего гарантии соблюдать права протестантов и православных.
Позиции партии войны окончательно ослабли, поскольку выбор Кароля Фердинанда обозначал бы неизбежное продолжение войны с Хмельницким в условиях полной неготовности к ней Польского королевства. В конце концов, он снял свою кандидатуру и в ноябре 1648 г. был избран королем. Богдан Хмельницкий признал избрание короля, в надежде, что с ним можно будет заключить мир на приемлемых для казаков условиях. Однако эти надежды не оправдались, требования казаков новый король отказался удовлетворить.
Весной 1649 г. война возобновилась с новой силой. Поляки сумели извлечь уроки из поражений 1648 г. Несмотря на то, что Хмельницкий одержал еще ряд побед, для того, чтобы выиграть войну казацких сил было недостаточно. В результате в 1653 г. Богдан Хмельницкий вновь обратился за помощью в Москву. На этот раз такая помощь пришла.