По имеющейся информации, и канцлер ФРГ Ангела Меркель на переговорах с президентом США Дональдом Трампом, и министр финансов Германии Олаф Шольц во время визита в Вашингтон попытаются добиться особых условий для немецкого бизнеса в санкционном противостоянии с Россией. Главными инициаторами этого вопроса стали концерны Siemens, Daimler и Volkswagen, которые несут потери от сокращения сотрудничества с Москвой.
«Все санкции, которые вводят главные модераторы из Вашингтона, сказываются на немецком бизнесе. Наш торговый оборот с США сравнительно небольшой, он не превышает $30 млрд, в то время как объём торговли России с Западной Германией составляет около $100 млрд. Поэтому санкции, которые вводили США, играют серьёзную роль, снижают объёмы доходной части бюджета европейских стран и сказываются на их социально-экономической политике»,- сказал директор Института стратегического планирования Александр Гусев.
Он напомнил, что Германия остаётся стратегическим партнёром как России, так и США. Основная часть торгового оборота между Москвой и Берлином приходится на энергоносители, около 34% импортируемого в ФРГ природного топлива составляет российский газ. Кроме того, насчитывается более 3500 совместных российско-немецких предприятий. Таким образом, Германия — лидер среди европейских государств по потерям от действующих ограничительных мер.
«Американцы убивают двух зайцев: с одной стороны, они ослабляют РФ, с другой — экономику европейских стран. Поэтому, я полагаю, санкционное давление не ослабнет, оно будет всё время усиливаться — американцы в этом смысле абсолютно ничего не теряют. Я убежден, что США будут контролировать российско-германские отношения вплоть до достаточно серьёзного давления на весь германский бизнес и политическую элиту», — заявил Гусев.
По оценке российско-германской внешнеторговой палаты, санкции, введённые США 6 апреля против компаний «Газпром», «Русал» и группы «ГАЗ», которые тесно сотрудничают с немецкими партнёрами, в краткосрочной перспективе речь нанесут Берлину ущерб в несколько сотен миллионов евро, а в долгосрочной — под угрозой окажутся проекты стоимостью в несколько миллиардов.