Это сейчас официальная украинская пропаганда и подконтрольные ей медиа в компании с системой образования подают события Майдана как исключительно мирный гражданский протест. В то время как и история, и интернет свидетельствуют, что это далеко не так. Чего только стоит прозвучавший 21 февраля 2014 призыв нынешнего украинского нардепа Владимира Парасюка, который представлялся тогда командиром «боевой сотни» и грозил идти на штурм государственных зданий «с оружием».
Впрочем, то, что власть в Киеве с самого начала планировалось захватить силовым путем, теперь не вызывает никаких сомнений. Это в те дни, введенные в заблуждение романтически-сочувствующими репортажами практически всех телекомпаний, украинские обыватели думали, что в центре Киева вооруженному «Беркуту» противостоят исключительно худосочные студенты, кутающиеся в хипстерские шарфы, и прочая «вегетарианская» и пацифистки настроенная публика.
Но появившийся на всех телеканалах сразу после победы Майдана приснопамятный Сашко Билый, увешанный автоматами, пистолетами и прочими орудиями убийства, как елка игрушками, меньше всего походил на мирного митингующего. А его поведение и вовсе рассеивало последние сомнения в том, что с этого момента власть в стране контролируется исключительно теми, кто обладает вооруженным ресурсом, боевым подразделением, личным батальоном или полком. К слову, скоропостижная гибель Сашко Билого от рук предположительно людей Авакова только лишнее тому подтверждение.
Несмотря, а может как раз именно потому, что звездный час именно этого героя оказался ожидаемо коротким, что могло напугать и отшатнуть обывателя, вся украинская пропагандисткая машина начала неустанно раскручивать тезис о важности воинского долга, который должны отдать Отчизне все ее сознательные граждане. Эта мысль зазвучала особенно громко после того, как отшатнувшиеся от обезумевшего Киева Крым и Донбасс были объявлены соответственно аннексированным и сепаратистским регионами, вернуть которые в лоно родного государства следовало исключительно военной силой, наступлением и респрессиями.
Но если в отношении Крыма силовой вариант по ряду очевидных причин не был задействован, то против Донбасса военная украинская машина начала работать на полную катушку.
Оставим за скобками перечисление видов оружия, использованного против юго-востока, в данном случае, гораздо интереснее тот пропагандистский вал, который обрушился на сознание украинского обывателя синхронно с «градами» и снарядами, начавшими сыпаться на Донецк и Луганск. Призывы и агитация преследовали одну цель — убедить население Украины в необходимости с оружием в руках отстаивать независимость страны, несмотря ни на какие жертвы.
Одновременно выяснялось, что Украина — это не имеющее аналогов на Земле исторически сложившееся средоточие непобедимых бойцов и воинов, по сравнению с которой край викингов или Шао-Линь являлись неприметными скаутскими лагерями, не больше.
Конечно, Украина не первое государство, которое в основу своей идентичности решило положить некий миф, героизация славного прошлого, в том числе и военного, присутствует в ценностной системе любого режима, но Киев образца 2014-го и последующих годов поставил в этом отношении определенно нездоровые рекорды.
И дело даже не в объеме, хотя он был устрашающим, ошеломляло содержание агиток, которыми изо дня в день украинскую аудиторию пичкали и продолжают это делать, ставшие под пропагандисткое ружье, медиа. В результате отутюживания медийным и образовательным катком общественного сознания, сложная и трагически кровавая история Украины, летопись земли, на которой в течение веков все сражались со всеми, была интерпретирована исключительно как годами тянущееся сопротивление Киеву Москве, в котором Украине всегда помогал весь мир. Так было всегда, а значит, поможет и в этот раз.
И крымские татары, и поляки, любой, наугад взятый этнос или государство, с которыми у украинцев были, мягко говоря, весьма неоднозначные отношения в прошлом, обелялись и накрахмаливались, как больничные простыни. Их немедленно провозглашали извечными историческими союзниками Украины в борьбе с Московией, под что немедленно подводилась необходимая историческая база, благо профильная наука никогда не жаловалась на нехватку ученых-конъюнктурщиков. Квинтэссенцией псевдоисторической мобилизации явился вытащенный из нафталина актер Владимир Талашко, который в агитационном ролике изображал некоего ветерана Великой Отечественной войны, благословляющего на бой своего внука, воюющего в АТО. Талашко, очевидно, должен был ассоциироваться с Сергеем Скворцовым, героем фильма «В бой идут одни старики…» которого актер когда-то сыграл. Классический пример того, как трехминутным видео можно помножить на ноль свое участие в гениальной киноленте, которой суждено жить вечно, но уже без тебя.
Поток пропаганды, льющийся с экранов телевизоров и мониторов компьютеров и смартфонов, личным примером усиливали представители первого эшелона украинского государства, то и дело публично примеривавшие на себя различные виды воинского обмундирования и вооружения.
Фотографии брутального, словно коммандос Александра Турчинова, в тактических очках и бронежилете Яценюка, торчащего из танкового люка или Порошенко в неизменном камуфляже, до сих пор веселят определенную часть публики в интернете, но, кажется, совершенно иначе воспринимаются непосредственными участниками фотосессий. Очевидно не доигравшие в «войнушку» детки из «хороших семей», впоследствии первые лица украинского государства, попали под очарование стиля «милитари» и уверовали, что простое облачение в военную форму делает из них непобедимых бойцов, что порой провоцировало новоявленных «морских котиков» на совершенно неожиданные заявления.
«У Украины появилась одна из наиболее мощных и самая патриотичная армия на континенте». Об этом президент Петр Порошенко заявил на церемонии открытия памятника Ивану Мазепе в Полтаве в 2016 году, чем спровоцировал тогда бурю обсуждения и комментариев и в медиа, и в сети. Главный вопрос — может ли считаться мощной и патриотичной армия, главной задачей которой является изоляция и окружение гражданского населения и поборы с проезжающих через блок-посты?
К тому же, многие указывали, что наиболее верный ответ на вопрос — какая армия на континенте является самой мощной, можно получить только после окончания полномасштабной войны в Старом Свете, в ходе которой и определится победитель или их коалиция. Очевидно, что подобное драматическое развитие событий вряд ли входит в планы европейских держав, но, видимо, не Украины, коль уж ее лидер не гнушается хвалиться будущей победой в возможно предстоящем миру глобальном противостоянии.
Вопреки призывам и подстрекательству Петра Порошенко, не хотят воевать европейские страны, но не хотят идти в украинскую армию и сами украинцы. «Мы должны вместе с районными комиссарами и главами райгосадминистраций приложить все усилия, чтобы выполнить поставленные задачи» — говорит заместитель главы КГГА Дмитрий Давтян, рассчитывая все же призвать на воинскую службу упомянутых 563 молодых киевлянина. И сам же признается, что сделать это будет нелегко. По его словам «по результатам 2-3 уведомлений к призывным участкам появляются только около 3% граждан призывного возраста».
Таким образом, получается, что количество пришедших на участки призывников, по отношению ко всему населению Киева удобнее измерять уже не в процентах, а в промилле, как степень опьянения. Оказывается, что, несмотря на титанические усилия государственной пропагандисткой машины, желающих служить срочную катастрофически мало и даже личный пример «лидеров нации» не спасает. Так обстоят дела в украинской столице, но можно с уверенностью предположить, что похожая картина наблюдается и в других крупных и не очень украинских городах, где столь желаемый официальным Киевом патриотизм аннигилируется осведомленностью и пониманием молодого поколения, с кем и за что сейчас воюет Украина.
Украинские призывники пока еще не попадают в АТО, там проходят службу преимущественно контрактники, тем не менее, предполагаемые показатели весеннего призыва демонстрируют истинную степень поддержки милитаристского курса Киева среди украинских граждан. В ВСУ сейчас идут только за деньги, исключительно из стремления получить гарантированную зарплату в условиях окружающей тотальной безработицы и нищеты. Служить даром — увольте! В столице и других крупных населенных пунктах страны, где уровень доходов населения пока позволяет откупиться от службы, а степень понимания ситуации в стране заставляет это сделать, желающих отдать жизнь за личный бизнес Порошенко и компании исчезающе мало.
А это значит, что основную часть украинских новобранцев, как и во все века, составят выходцы из забытых богом небогатых сел и городишек. Из провинциальной и хуторской Украины, брошенной когда-то Майданом в ад войны и нищеты, выхода из которого пока не видно.