Мера нацизма
В 2015-м автора этих строк вместе с другими участниками запорожского Антимайдана таскали на допросы в СБУ. Сначала сказали: «Рассказывай, мы все уже знаем». Что рассказывай, одному Аллаху известно, и зачем, если вы уже и так все знаете. Примерно так я и ответил.
Реакция последовала странная. Пытались запугивать, кричали как резаные, что «подельники меня сдали» (просто сдали и все, без конкретики), ставили с отвернутого от меня ноутбука по 5 секунд записи допросов с другими товарищами, из которых вообще не было ничего понятно, но на которых якобы находились показания против меня.
Поскольку я молча сидел и с вытаращенными от изумления глазами смотрел на все эти безумные пляски с бубном, сотрудники СБУ решили сменить тактику и заговорили иначе. Суть их душевных излияний сводилась к тому, что мы (Антимайдан) нормальные ребята, поэтому должны сидеть тихонько и не нарушать закон…
Тут я немного осмелел и поинтересовался, почему на допросе мы, а не майдановцы, которые бегали по городу с оружием и нацистской символикой? Ответ откровенно удивил: «Мы хорошо знаем, кто они такие, и в свое время они свое получат».
Понимая, что "жить в эту пору прекрасную, возможно, уж не придется ни мне, ни тебе", с вопросами я решил заканчивать — сильно хотелось домой. И уже на выходе вдруг подобревший следователь заговорщически, почти на ухо произнес: «Делай все, что делал, но строго в рамках закона. Такие, как вы, нам еще понадобятся против таких, как они».
Потом то ли этого следователя уволили, то ли изменились планы, но в 2017-м меня арестовали и больше года продержали в тюрьме именно за то, что я продолжал делать то же, что и раньше, — писать и говорить о нацистской угрозе стране. А во время судов наци-боевики из С14 и «Нацкорпуса» — те самые майдановцы, которые, по словам, следователя, свое получат, — получали указания уже от СБУ ходить в суд и давить на коллегию.
То, что С14 — сексоты (то есть секретные сотрудники) СБУ, на самом деле секретом никогда ни для кого не было. Об этом во множестве интервью говорил их главарь Жека Карась, а однажды поведал даже сам глава МВД Арсен Аваков.
А вот «Нацкорпус», который как подразделение полка нацгвардии «Азов» должен был бы находиться в подчинении у того самого Авакова, в регионах был вынужден «шестерить» на СБУ вместе с С14. Оно и понятно — шпана, футбольные ультрас, рэкетиры, татуированные свастиками наци с криминальным прошлым и международными связями — на всех них у СБУ имелось сколько угодно информации, достаточной для ареста. У МВД тоже, но МВД находилось в руках Авакова и в лучшем случае могло защитить от прямых физических нападений (если полицейские бы оказались рядом).
В общем, наци висели у СБУ на крючке и делали что велят.
При этом в политической активности, митингах с зигами и свастиками, международных нацистских конференциях, травле и нападении на оппозиционно настроенных граждан их никто не ограничивал. Не ограничивал настолько, что их постепенно начали замечать даже на Западе, где с 2014 года на украинских нацистов закрывали глаза, поскольку они воевали на Донбассе и затыкали рты оппозиции. Главное, почему власть закрывала глаза на все выходки неонацистов, — они были нужны для войны с пророссийскими организациями и вообще пророссийскими настроениями в обществе. Фактически нацисты выступали неофициальными боевыми группировками, действующими против мирных граждан неправовыми методами, которые сама власть (и правоохранители) применять против граждан не могли.
Неонацистские группировки медленно, но верно шалели от собственной наглости и вседозволенности и постепенно стали использовать в своей деятельности не только лозунги и угрозы, но и акты прямого действия, рэкет, рейдерские захваты предприятий, насилие в отношении политических оппонентов и т.д. А еще установили широкие связи с международными неонацистскими группировками. Так постепенно Украина стала превращаться в "нацистский заповедник" в центре Европы.
Но всему есть мера. Нацисты появились в отчетах ООН, Amnesty, Human Rights Watch, Госдепа США (правда, исключительно в связи с антисемитизмом и нападениями на ромов и ЛГБТ, но хоть так), о них заговорили в стенах Европарламента и Бундестага.
Поиграли и хватит
Летом 2020 года, после митинга Партии Шария в Киеве за свободу слова и свободу журналистской деятельности, «Нацкорпус» взвыл. Мало того что их попытки напасть на мирный митинг были пресечены полицией, так они еще получили по голове от самих шариевцев, на которых наци напали в метро после митинга. Да, потом последовали жуткие по своей жестокости нападения на членов оппозиционной партии в регионах, но нацисты все-таки взвыли. Стали кричать о «зраде», зачистке «патриотов» и о том, что они никому не отдадут улицу, истошно стараясь показать свою полезность для кураторов.
Ведь реально кому они нужны, если на улице их не боятся и есть альтернатива, начиная от ставших антифашистами фашистов, фашистов-грантоедов и даже оказавшихся вполне боевыми ребят из Партии Шария?
Но самое интересное началось в 2021-м после встречи Владимира Путина с Джо Байденом и подписания американо-германской сделки по газопроводу «Северный поток —2». Сначала «соросята» (непосредственные ретрансляторы американского дискурса) дружно указали пальцем на, по их убеждению, убийцу белорусского оппозиционера Шишова и журналиста Павла Шеремета — близкого к Авакову одного из командиров «Нацкорпуса» Сергея Коротких. Правда, намекая, что Коротких — внедренный в националистическую среду агент ФСБ, но это уже допустимые издержки медиапузыря.
И вдруг подельника Коротких, гражданина Литвы Родиона Батулина, не пускают на Украину по распоряжению СБУ — угроза нацбезопасности, понимаешь ли. А ведь еще вчера эти люди были героями и защитниками Украины от российской агрессии.
5 августа СБУ начинает обыски и задержания членов «Нацкорпуса» в харьковской вотчине Авакова. В результате изъяты оружие, боеприпасы и толстые пачки гривен и долларов. В пресс-службе СБУ заявили, что «бандиты» получали благодаря своей незаконной деятельности (создание ОПГ и рэкет учреждений здравоохранения и предпринимателей) более 1 миллиона гривен в месяц. Все члены ОПГ — Сергей Величко, Артем Мошенский, Олег Скрипка, Кирилл Крикунов, Дмитрий Колесников, Сергей Козлюк, Артем Субочев, Иван Никифоров и другие лица, которых еще не установили, — из так называемого азовского движения.
Все как один — расписные, в свастиках, рунах и черных солнцах.
В самом «Нацкорпусе» тут же заявили, что все в порядке, никаких масштабных обысков нет, все оружие законно и зарегистрировано, а вытатуированные свастики — это «языческая символика, которая имеет отношение к религиозным взглядам человека, а не к "нацистской идеологии". Разнообразная солярная (солнечная) символика широко использовалась на территории Украины еще со времён Трипольской культуры».
В общем, древних трипольцев задержали, а не нацистов.
Никогда не понимал, почему наци так стесняются своих взглядов и символики?
Может, потому, что Украинская Хельсинкская группа за деньги американского государственного фонда Freedom House создала проект ReportingRadicalism, где указала «Традицию и порядок», «Азов», «Нацдружины», «Фрайкор» и др. как экстремистские неонацистские организации, а их символику — символикой ненависти.
Правда, грантовая контора говорит, конечно, только о ненависти к евреям, ромам и ЛГБТ. Письмо, в котором я предложил им создать на сайте раздел о русофобии, было проигнорировано. И все же это показатель того, как изменилась политика США в отношении украинского нацизма. Похоже, американские кураторы, наигравшись с нацистами, решили их укротить или пока укоротить. По принципу Шурика из "Операции "Ы", который порол дебошира Федю со словами: "Надо, Федя, надо!"
Нацисты-лоялисты
Лидеры «Нацкорпуса» это понимают и в своих телеграм-каналах не столь беспечны и спокойны, как их пресс-служба. Так, боевик Максим Жорин написал, что Зеленский зачищает улицу, на что наци осенью ответят массовыми беспорядками. А почему нельзя ответить массовыми беспорядками завтра? Или все делается только по указанию кураторов в политически подходящее для них время?
Главарь харьковского «Нацкорпуса» Константин Немичев тоже заголосил о «политической зачистке», «сдаче Украины» и планируемых массовых мероприятиях атошников против Зеленского.
В чем суть? В том, что Авакова больше нет, а его боевики есть. И лояльность их Зеленскому очень сомнительна.
Нет, толпа, конечно, побежит туда, куда скажет руководство, а руководство — это прежде всего преданный Авакову уголовник Андрей Билецкий, которого экс-глава МВД вытащил из тюрьмы сразу после Майдана. Логично, что Офис президента хочет от него гарантий лояльности — например, расформировать полк «Азов» и полностью лечь под СБУ, выполнять, скажем так, конфиденциальные заказы.
Эти заказы и так выполнялись, но теперь все должно происходить по-тихому, без уличного движения, которое раздражает Европу и позволяет оппозиции как внутри страны, так и вне ее говорить о нацизме на Украине. Задержание членов «Нацкорпуса» в Харькове — показательное. Нацистов предупреждают о том, что государство все равно сильнее, и если они не будут делать то, что надо государству, любого из них легко нейтрализуют.
Впрочем, а ведь не только «Нацкорпус» и не только в Харькове. В Киеве схватили боевика «Традиции и порядка», который «кошмарил» бизнесмена-застройщика. «ТиП» вместе с «Фрайкором», пожалуй, самые активные борцы с ЛГБТ. Истинным хозяевам Украины такие кадры начали приносить больше издержек, чем прибыли. Никакого живого русского движения (даже сформированной диаспоры) на Украине уже нет, а значит, нет больше и задач у наци-боевиков, которые переключаются на евреев и ромов, а также на банальный криминал. Но это тем, кто заказывал нацистскую музыку, не нужно.
Но не в духе германской, которая проходила после Победы, а в духе испанской или чилийской, когда режим не поменялся, но его потребовалось прилизать, внешне «либерализировать» и легитимировать среди приличных людей.
Нацизм на Украине — уже не в нацистских группировках, он в государственных законах о языке и среднем образовании, он в решении КСУ, где сказано, что русскоязычные граждане — это «политический конструкт», который не имеет юридических прав. Нацизм — в привычке большинства населения как минимум с опаской, как к чужакам, относиться к своим согражданам русской национальности, нацизм — в запрете группе Green Grey петь на русском языке на концерте на День Независимости, нацизм — в запрете писать художественные и научные произведения на русском языке, нацизм — во внедренном в лексикон новоязе ненависти («сепары», «русскочелюстные»). Он впитался в законодательство и в психологию общества.
Банды штурмовиков в центре Европы больше не нужны. Точнее, они всегда нужны, но тихо, под контролем СБУ, без политической деятельности, уличных маршей и так далее. Дураков, которые этого не поймут и не примут, закроют, а остальные останутся в деле и будут себя прекрасно чувствовать, действуя не на улице, а в подворотне, исподтишка, практически тайно. Возможно, нацистские группировки, лишенные центрального официального руководства, будут действовать как и раньше, в виде «спящих» ячеек для резкой активизации в случае, если вдруг русские граждане Украины через время смогут консолидироваться для отстаивания своих прав. Главное, чтобы не на виду.
О нетерпимости к нетерпимым
Великий социальный психолог Курт Левин, который занимался теоретическими вопросами денацификации гитлеровской Германии, писал:
«Аналогом демократической свободы личности на уровне функционирования групп является культуральный плюрализм. Но любое демократическое общество должно препятствовать тому, чтобы гангстеры или, пользуясь другим термином, «нетерпимые» граждане пользовались неограниченной личной свободой. И до тех пор, пока в каждом обществе не будет провозглашен принцип терпимости и равенства прав, демократический миропорядок будет находиться в опасности: ему будут угрожать «нетерпимые» культуры. Нетерпимость к существованию таких «нетерпимых» культур — вот необходимое условие для воцарения мира между народами».
«Нетерпимость к нетерпимым», считал Левин, является принципиальной базой для установления демократии как «терпимости к терпимым». Но чтобы осуществить такую трансформацию в обществе, принявшем нацизм внутрь себя, нужно нарушить баланс сил, который обеспечивает саморегуляцию системы.
«Очень сложно представить себе, как… люди могут действовать свободно и без опаски, когда на другой стороне улицы живут гестаповцы и другие служители террора, десяток лет исправно исполняющие свои функции. И очень трудно надеяться на что-то иное кроме поверхностных, неустойчивых изменений, если немецкому народу не будет предоставлена возможность целиком и полностью избавиться от той немалой группы людей, которые многие годы самым безжалостным и жестоким образом правили страной».
Трудно говорить о демократизации украинского общества без избавления его от людей, которые больше 7 лет сеют ненависть и террор. Поэтому внешняя денацификация ничего не изменит в сущности того режима, который пришел к власти в результате госпереворота 2014 года и с тех пор лишь меняет лицо своего приказчика на посту президента.
А СБУ, как обещали мне несколько лет назад, действительно может переключиться с пенсионеров с фотографиями Брежнева в «Одноклассниках» на неонацистских боевиков. Ведь вопрос с такими пенсионерами, по большому счету, уже решен. А для зачистки неонацистских боевиков нужна только команда: «надо!»
