Своеобразным штампом для украинских журналистов и политологов является фраза о том, что «первые демократические выборы на Украине состоялись в марте 1990 года, это были выборы Верховной Рады УССР».
Но такое утверждение — явная натяжка. Во-первых, потому, что первыми выборами с элементами состязательности были выборы народных депутатов СССР весной 1989 года. А во-вторых — выборы депутатов областных советов на Западной Украине, особенно во Львовской области, также состоявшиеся в марте 1990-го, были куда более демократичными, чем парламентские. Более того, по их результатам именно украинские национал-демократы получили большинство в областных советах Галичины, которое во Львовском облсовете стало подавляющим.
Технологии, позволившие им год спустя победить, национал-демократы отработали во время выборов народных депутатов СССР. Именно тогда они создали первые команды агитаторов, членов избирательных комиссий и т.п.
Правда, в 1989-м даже стадию регистрации удалось преодолеть немногим потенциальным оппозиционерам: во-первых, приоритет при выдвижении имели КПСС, ВЛКСМ и профсоюзы, а во-вторых — окончательный перечень кандидатов утверждали «окружные предвыборные собрания», на которых выдвиженца трудового коллектива вполне советского учреждения могли «зарубить».
К примеру, так случилось во Львовско-Железнодорожном округе №487, где отказали в регистрации Ростиславу Братуню, которого выдвинул коллектив Института проблем механики и математики Академии Наук УССР.
В качестве причины было указано «отсутствие чёткой регистрации участников собрания трудового коллектива и нарушение процедуры голосования во время выдвижения кандидатов в народные депутаты СССР, в результате чего нет возможности установить правомочность собрания».
Братуню тогда удалось зарегистрироваться кандидатом по соседнему, Ленинскому округу №486, но там победил заведующий кафедрой Львовского университета Иван Вакарчук, будущий министр образования Украины, отец певца и политика Святослава Вакарчука. Профессор Вакарчук впоследствии стал членом Межрегиональной депутатской группы, созданной «демократами» на Съезде народных депутатов СССР.
Уже на выборах 1989 года началось использование технологий, которые в значительной мере в ходу и сейчас.
К примеру, во время избирательной кампании Львовский обком КПУ обвинял анонимных «экстремистов» в «противоправных действиях», в частности, в «угрозах лицам неукраинской национальности, призывах к вооружённой борьбе, глумлении над государственным гербом и флагом».
Кроме этого, для агитации за кандидатов от правящей ещё партии в проблемный регион прибыл лично первый человек в стране — Михаил Горбачёв.
Как вспоминал тогдашний первый секретарь Львовского обкома КПУ Ярослав Погребняк, до этого руководители такого ранга на Галичину не приезжали.
«Только в 1939-м первый секретарь ЦК КП(б)У Никита Хрущев принимал участие в Народном Собрании, проголосовавшем за установление советской власти в Западной Украине. И однажды проездом останавливался Брежнев. И всё. Хотя Львов — крупнейший политический и экономический центр Украины», — говорил Погребняк в интервью киевской газете «Факты».
Причём Горбачёв прилетел на день раньше запланированного — 21 февраля 1989 года.
Как вспоминал Погребняк, утром того дня в его кабинете раздался звонок спецсвязи: «Товарищ Погребняк? Будете говорить с бортом самолета…» Я успел только подумать: может, какой-то космонавт или американский президент? Как вдруг услышал в трубке голос Щербицкого: «Здравствуй! Знаешь, из-за сильного тумана Донецк не принимает, поэтому мы меняем курс на Львов». Я опешил: ведь встреча планировалась на завтрашний день! А Владимир Васильевич продолжил: «Михаил Сергеевич передает привет и уверен, что Погребняк примет нас на должном уровне. Так что через час будем во Львове».
Обычно в поездку с генеральным секретарем отправлялись его помощники, охранники, стенографистки и другой обслуживающий персонал — всего около 30 человек. В Киеве к ним присоединилось руководство Украины: первый секретарь ЦК КПУ Владимир Щербицкий с супругой, председатель Президиума Верховного Совета УССР Валентина Шевченко и председатель Совета министров республики Виталий Масол.
«Всё завертелось в бешеном темпе, — вспоминал Яков Погребняк. — В аварийном порядке нашли для встречи других девушек с хлебом-солью и рушниками. Оказалось проблемой даже запечатлеть визит — все аккредитованные на поездку фотокорреспонденты и телеоператоры программы «Время» ожидали Горбачева в Донецке. Я посадил секретарей обзванивать директоров львовских оборонного завода, телевизионного завода «Электрон», картинной галереи, чтобы готовились принимать гостей, а сам помчался в аэропорт. Хотя все дороги были перекрыты, на езду потребовалось 20 минут. Правительственный «Ту-154» уже приземлился и рулил по летному полю.
Здороваясь, Михаил Сергеевич пошутил: «Ну что, успели?» А ведь альтернативы ни у кого не было. В центре Львова кортеж встречали толпы людей — машины даже не могли развернуться на узеньких улочках».
«Уезжали Горбачевы довольные. Наверное, приём им понравился», — хвалил сам себя Погребняк.
По крайней мере, «картинку» для генерального секретаря никто из местных диссидентов не испортил: накануне визита были задержаны активисты Украинского Хельсинкского Союза Ирина Калинец, Богдан Горынь, Иван Гель. Остальные намёк поняли, и встреча Горбачева с представителями творческой и научной интеллигенции Львова прошла без инцидентов.
Уже через год Иван Гель и брат Михаила Горыня, Николай, станут заместителями председателя Львовского областного совета, а супруг Ирины Калинец, Игорь — одним из его депутатов.
Закон о выборах депутатов местных советов, принятый Верховной Радой УССР, предусматривал прямое выдвижение альтернативных кандидатов (без «сита» в виде «окружных предвыборных собраний»), а также контроль наблюдателей за процессом выборов.
Для участия в местных выборах во Львовской области был сформирован единый фронт демократических сил — «Демократический блок», ядром которого был «Народный Рух Украины за перестройку».
Выборы Львовского областного совета проходили по мажоритарной системе в 200 одномандатных округах. Первый тур выборов состоялся 4 марта, второй — 18 марта 1990 года. «Демократический блок» одержал на них безоговорочную победу, как и на выборах большинства местных советов Галичины.
Среди 200 новоизбранных депутатов Львовского областного совета народных депутатов XXI созыва (таково было его первоначальное официальное название) лишь несколько придерживались прокоммунистических взглядов, подавляющее же большинство было национал-демократами.
Первая сессия нового Львовского областного совета начала свою работу 9 апреля 1990 года в помещении Львовского театра оперы и балета имени Ивана Франко.
В честь того, что данный состав совета был избран на действительно демократических, альтернативных выборах, было принято решение ввести новый порядок исчисления созывов. С этого момента на Украине начался отсчет «демократических созывов» советов различного уровня, вплоть до Верховной Рады. Позже слово «демократический» отбросили, и первым созывом стали считать депутатский корпус, сформированный в 1990 году.
Первая сессия Львовского облсовета была театрализованной, и дело не только в помещении театра (кстати, его выбирали как по политическим причинам — чтобы не собирать депутатов в помещении, где размещался в том числе обком КПУ, так и для того, чтобы вместить множество гостей).
Хотя открывший работу сессии самый старый депутат, 65-летний заведующий кафедрой нервных болезней Львовского мединститута Павел Скочий был членом КПСС, его вступительное слово было весьма далёким от «линии партии». Он призвал почтить минутой молчания память борцов за Украину, павших в боях и погибших от репрессий. Когда это было сделано, Скочий предложил ещё перед открытием сессии поднять над помещением оперного театра сине-желтый флаг, а также установить его в президиуме, что было встречено овациями.
Примечательно, что среди четырёх депутатов, которым была поручена миссия подъёма сине-жёлтого стяга над Львовской оперой, двое вполне вписывались в образ «строителя коммунизма»: корреспондент львовской газеты «Ленінська молодь» Сергей Герман был членом КПСС, а студент исторического факультета Львовского университета Андрей Парубий — членом комсомола.
Кстати, отец Андрея, тогда научный сотрудник Института общественных наук Академии наук УССР Владимир Парубий, был членом Компартии, из которой вышел только в 1991-м.
После поднятия флагов депутаты и гости хором прочитали «Отче наш» и выслушала гимн «Ще не вмерла Украина» в исполнении оркестра академического театра, и лишь тогда сессия была объявлена открытой. Следует отметить, что в то время ни сине-жёлтый флаг, ни гимн «Ще не вмерла…» ещё не были введены в официальный обиход и не имели никакого нормативного обоснования.
Первым решением совета стало принятие «Воззвания к народу», в котором выражалась благодарность избирателям Львовщины, давалась негативная оценка советскому прошлому и обещание придерживаться курса на революционные изменения — независимую демократическую Украинскую Державу.
Против воззвания проголосовало 3 депутата (среди них — Яков Погребняк), воздержались — 5. Именно в этом документе текущий созыв Львовского областного совета был назван «первым демократическим» (за что ещё раз отдельно проголосовали, против были 7 депутатов).
Текст воззвания зачитывал Вячеслав Черновол, которого позже в ходе тайного голосования избрали председателем Львовского областного совета («за» — 141, «против» — 41). Его заместителями стали вышеупомянутые Иван Гель и Николай Горынь, председателем облисполкома избрали Степана Давымуку, а зампредом — Владимира Парубия.
Из известных впоследствии на Украине персонажей в состав президиума облсовета вошли журналисты Василий Базив (один из пропагандистов Леонида Кучмы, в том числе был заместителем главы АП) и Александр Кривенко (создатель ряда СМИ, начиная с легендарной львовской газеты «Пост-Поступ»).
Однако среди двух сотен тогда рядовых депутатов Львовского областного совета «первого демократического созыва» был ряд людей, которые позже стали известными украинскими политиками, а некоторые остаются ими до сих пор. Причём речь не только о «семейных династиях» типа Парубиёв или Черноволов (Тарас Черновол, числившийся в 1990-м санитаром на скорой помощи, также был избран депутатом от Франковского района Львова).
Депутатами облсовета (а чуть позже и депутатами Верховной Рады — тогда это не запрещалось) стали Михаил Батиг и Степан Хмара, лидер Союза независимой украинской молодёжи Олег Витович (как депутат ВР второго созыва запомнился приходом в зал парламента в камуфляже и разрыванием российского флага на трибуне Верховной Рады). И конечно же — тогдашний секретарь Львовского обкома комсомола по вопросам национального возрождения Игорь Грынив, который вскоре также получил парламентский мандат.
Хотя политтехнолог Грынив ныне находится «в тени» после того, как его подопечный Пётр Порошенко проиграл президентские выборы, и в список «Европейской солидарности» не попал, никто не сомневается в его возвращении в большую украинскую политику.
Одним из феноменов работы Львовского облсовета первого созыва стал беспрецедентный интерес населения Львовщины к ходу сессии.
Публицист Вячеслав Черновол прекрасно понимал силу СМИ, кроме того, у населения уже выработался интерес к «публичной политике» после многочасовых трансляций заседаний Съезда народных депутатов СССР. Поэтому он ещё до избрания на должность руководителя области договорился с властями об организации прямой трансляции сессии облсовета. А после того, как Черновол стал председателем облсовета, такие решения он смог принимать уже сам.
Напомню, тогда на Украине была ещё советская система власти, то есть областной совет был высшим её органом на всей территории региона, и его решения могли отменить только в Киеве. При этом даже милиция подчинялась Черноволу — ведь формально это было УВД Львовского облисполкома. В союзном подчинении были только армия и КГБ.
Выступления депутатов и решения сессии живо обсуждались, что объясняется рядом факторов.
Во-первых, в регионе ещё не спала волна послевыборного восторга, и многим хотелось в режиме реального времени наблюдать за воплощением их избранниками «революционных идей».
Во-вторых, советская система создала настоящий информационный вакуум в средствах массовой информации, и особенно — на телевидении. В таких условиях трансляция сессии играла роль многих современных телепрограмм одновременно — развлекательных и политических ток-шоу, информационных выпусков (поскольку живо реагировала соответствующими обращениями на актуальные политические события) и т.д.
Такого депутатского «телемарафона» не знала еще ни одна область — не только УССР, но и всего СССР. Первая часть первой сессии Львовского областного совета (апрель — начало мая 1990 года) проходила в «живом» эфире 63 часа, а продолжительность видеорепортажей в вечернее и ночное время составляла 42 часа.
Можно сказать, что трансляция сессии была вне конкуренции с другими продуктами тогдашнего телевидения. И хотя как раз телевидение находилось в ведении Киева, там решили не запретить трансляцию заседаний, а… заработать на этом.
Гостелерадио УССР выдвинуло требование оплатить трансляцию согласно существующих расценок.
Как только об требовании было объявлено на сессии, в области начался массовый сбор пожертвований с этой целью. Деньги несли постоянно, как правило, наличными, передавая их даже через случайных лиц непосредственно в зал, где проходила сессия. В перерывах между выступлениями депутатов, председательствующий объявлял наиболее знаковые пожертвования и обращения, которыми они сопровождались (оказывается систему донатов придумали не современые видео-стримеры, а львовские депутаты).
Иногда это действительно напоминало шоу и выглядело несколько комично. Для организации приёма средств, их учета и сдачи в банк была организована специальная комиссия. В день поступало от 50 до 100 000 и более советских рублей. В одной передаче могло содержаться от 50 рублей до нескольких тысяч.
За всё время первой части первой сессии поступило 2,769,000 рублей, при этом за трансляцию было уплачено всего 177,439 руб. Хотя сразу после оплаты было объявлено, что денег больше не нужно, они еще некоторое время продолжали поступать.
Таким образом, Черновол получил в своё распоряжение достаточно большую на то время сумму денег, часть из которых впоследствии была потрачена на организацию одного из самых известных его детищ — «Галицкой Ассамблеи», то есть общих заседаний Львовского, Ивано-Франковского и Тернопольского областных советов. Именно тогда Вячеслав Черновол предлагал переустройство Украины по земельному, то есть федеративному принципу.
Хотя как во время избирательной кампании, так и на первой сессии Львовского облсовета много говорили о необходимости экономических реформ, приватизации, в том числе земли, и т.п., до этого у Черновола дошли руки только осенью 1990 года.
А на первой сессии принимались в основном идеологические решения: о национальной символике и национальных праздниках, многопартийности, департизации предприятий и организаций, местном времени, признании ветеранов УПА* ветеранами войны и т.п.
Так, 24 апреля 1990 года было принято решение «О разграничении функций советских и партийных органов», 28 апреля — «О провозглашении украинской национальной символики и национального гимна официально принятыми на территории Львовской области» и «О праздновании национальных и основных религиозных праздников на территории Львовской области», а 8 мая 1990-го — «Об установлении поясного времени на Львовщине».
По большому счёту, все эти шаги были калькой с соответствующих решений парламентов стран Прибалтики, и позже Черновол пытался провести их через Верховную Раду Украины, депутатом которой он также являлся.
Собственно, именно выбор в пользу Киева, который Вячеслав Черновол сделал после провозглашения независимости Украины, оказался роковым для Львовского областного совета — как «первого демократического», так и всех последующих созывов.
Лишённые харизматичного лидера депутаты вскоре стали привычным приложением сначала к представительству президента, а позже — к главе областной государственной администрации. Более того, Черновол публично отказался от своих федералистских взглядов, посчитав, что они несут для Украины угрозу сепаратизма.
При этом абсолютное большинство решений, принятых на первой сессии Львовского областного совета, во времена «преступного коммунистического режима», в условиях нынешней «европейской и демократической Украины» стали бы поводом для открытия уголовных дел по статьям «сепаратизм» или «государственная измена».
Возможно, Вячеслав Черновол это просто вовремя предвидел.
* Деятельность организации с таким названием запрещена в РФ
