Пять лет назад я опубликовал статью под названием «Выборы Рейхстага», посвященную прогнозам на выборы нынешнего состава Верховной Рады. Такая формулировка, безусловно, могла показаться в то время кому-то излишне резкой. Да, война в Донбассе уже шла, но еще не все понимали, куда она приведет Украину по итогам парламентских выборов. Хотя это казалось вполне очевидным, мы прогнозировали, что состав нынешней, уходящей в прошлое Рады явится наиболее шовинистическим и самым абсурдным за всю историю украинского парламентаризма — полностью ориентированным на Запад и всецело направленным на борьбу с Россией. Как, в общем-то, и сформированное тогда правительство.
«Несложно понять, что новоизбранный состав парламента станет парламентом сторонников войны, и будет не только самым правым в истории Украины, но и в истории всей послевоенной Европы. Буде им вздумается, они могут запретить в стране красный цвет и окрестить ее Великим Гетьманатом, обязать граждан видеть сны на государственном языке, переименовать Артемовск в Бандеровск — вместе с изготавливаемым там шампанским, ввести уголовное наказание за мыслепреступления и заставить покрасить в желто-голубой цвет всех котов Украины. Причем, как показал опыт последних месяцев, в реальности инициативы депутатов могут быть еще абсурднее этих не очень веселых на деле шуток», — с иронией писал я в те дни.
Однако шампанское в итоге действительно переименовали — вместе с все тем же Артемовском и еще сотнями населенных пунктов страны. Кота по кличке Пампух на полном серьезе включили в дело политзаключенного Василия Муравицкого. Мыслепреступления действительно наказывают — поскольку некоторые прокуроры и следователи считают возможность самим домыслить в той или иной фразе политические намерения в статьях диссидентов, чтобы подвести их под совсем не газетную статью. Вся левая символика официально запрещена, что на днях подтвердил Конституционный суд, узаконивший репрессии против серпа, молота и звезды. Ну а что касается Великого Гетьманата — сейчас хорошо известно, что предложение назвать страну двойным названием "Украина-Русь" совершенно серьезно обсуждалось и озвучивалось некоторыми патриотическими парламентариями.
Но дело не в шампанском и не в коте. Главным было то, что парламент превратился в боевой отряд националистических вассалов западной политики, что вызвало у некоторых бурю восторгов.
«Впервые в новом украинском парламенте не будет ссор по поводу языка, церкви и стратегических государств-союзников. Впервые за годы независимости в Украине не будет существовать раздела политики на «пророссийскую» и «прозападную». Впервые в украинском обществе не будет споров относительно геополитического вектора Украины… в парламент не имеют шанса пройти политические силы, которые поддерживают стратегический союз с Россией. Зато туда попадут политические силы, которые поддерживают европейский и евроатлантический выбор. То, что называется маркерами идентичности — язык, история, культура — перестанет быть предметом политики», — радостно рассуждал в те дни известный получатель западных грантов, директор Международного института демократий Сергей Таран.
Хуже всего то, что идеей-фикс этих сил стала война с Востоком, под которым традиционно понималась Россия — и ей придавали сакральный, цивилизационный и вообще вечный характер. Предложения мирных переговоров с Кремлем, робко озвученные где-то в публичной сфере, считались не невинной гуманистической позицией, желанием мира с людьми, которые десятилетиями или веками совершенно спокойно жили рядом, а коварной изменой, предательством высших идеалов нации и державы. А любые решения, которые были направлены против российских интересов, — неважно, на деле или в воображении депутатов — должны были быть непременно проголосованы. Хотя очень часто они оказывались по факту классическим «выстрелом себе в ногу» — то есть били не по интересам Владимира Путина, а по самим гражданам Украины.
Усталость от специфической политики, бессмысленной и безумной практически для всех, кроме идеологически ориентированных элит, сформированных в стране в течение постсоветской эпохи, как раз и проявилась в голосовании на президентских выборах — наряду с усталостью от постоянного ухудшения жизни. Не секрет, что люди выступали не столько за «Слугу народа», сколько против политики Петра Порошенко, связывая пожелание смены политического курса со сменой главы государства и неизбежной после этого сменой парламента и Кабмина. Эти надежды, в общем-то, двигали «команданте Зе» и на парламентских выборах, когда партия «Слуга народа» получила самый большой процент поддержки на выборах в Верховную Раду за всю историю независимой Украины — после подсчета более 93% бюллетеней она набирает в своем активе рекордные 43,14% голосов, получая карт-бланш, чтобы провести реформы, выбросив на свалку истории всех политических соратников Порошенко.
Сейчас парламент сменился. И, как кажется очень многим, эти желания оправдались — если не полностью, то хотя бы частично. Так считают и в Министерстве иностранных дел России. Отметив тот факт, что три миллиона украинцев так и не получили возможность голосовать на территории Украины, в то время как российских наблюдателей еще раз не допустили на украинские избирательные участки, дипломаты высказались в подчеркнуто мирном ключе, и даже оптимистично назвали украинские выборы «голосованием надежды».
«Показательно, что националистические силы не получили широкой поддержки от населения Украины. Довольно скромный результат продемонстрировала «Европейская солидарность» П. Порошенко. Группировка экстремистов из «Свободы» и других радикальных организаций и вовсе не проходит в парламент. Все это свидетельствует о том, что народ Украины устал от политики запугивания и террора, проводившейся предыдущими властями. Можно, видимо, назвать прошедшее голосование «голосованием надежды», — говорится в официальном коммюнике МИД РФ.
Да, все это действительно правда. В новом составе Верховной Рады будет гораздо меньше одиозных персон украинского националистического бомонда, а лидер «Слуги народа» Дмитрий Разумков, которого уже прочат на пост нового спикера, совершенно не похож на персонажей вроде Андрея Парубия или замещавшую его Ирину Геращенко. Но оптимизм должен быть сейчас более сдержанным и осторожным.
Для начала стоит напомнить, что президент Петр Порошенко далеко не всегда являлся патриотическим "ястребом", прежде он имел репутацию вполне договороспособного, конструктивного человека, и — что еще важнее — собственные активы в России. То же касается Блока Петра Порошенко. Его основу, как сейчас забывают, составили аполитичные и совершенно не воинственные бизнесмены, многие из них когда-то сотрудничали с представителями «Оппозиционной платформы — За життя» или даже состояли с ними в рядах одной "Партии регионов", организовывая акции памяти с георгиевскими ленточками. Репутация и обеспечила ему победу в одном туре — во многом еще более сенсационную и убедительную, чем победа Владимира Зеленского. Да и российские власти пытались наладить с новой властью адекватные отношения.
Но все это не спасло шоколадного барона от быстрого превращения в камуфляжный образ героя войны. Этому способствовала тотальная политическая и экономическая зависимость постмайдановской власти от давления со стороны Запада. А также менее сильное, но критически важное давление со стороны улицы — то есть оперившихся и окрепших патриотических активистов, медиадеятелей и прочих. В итоге у Петра Алексеевича возникло желание поменять курс на мир и выбрать курс на войну. Ведь антироссийская риторика приносила ему щедрые бонусы и поддержку евроатлантических структур, а националистов можно было использовать против своих противников и врагов — в первую очередь, нейтрализуя таким образом озлобленных социальным положением граждан. Даже известная своим идиотизмом история с угольной блокадой, когда правые бандиты добились того, чтобы Украина перестала получать критический важный для нее уголь, была использована самим Порошенко — хотя он публично заявлял о том, что блокада наносит государству миллиардный ущерб. Поскольку его окружение быстро освоило теневые «роттердамские» схемы, переправляя тот же самый донбасский уголь через территорию третьих стран.
Сколько бы там ни получили ВО Свобода и Порошенко, остается не менее важный вопрос: намерена ли новая власть сопротивляться этому внешнему и внутреннему давлению? И плюс — способна ли она на это? Ведь для борьбы с нацистами нужен силовой ресурс, с посадками и стрельбой, а государственная власть пока что не продемонстрировала за два месяца какие-то попытки вернуть государству законную монополию на насилие. Никто не остановил бои в Донбассе, не начал реальный политический диалог с Москвой. Не выпущены все политзаключенные — а консильерос Зеленского уклончиво говорят о том, что это как раз таки объясняется боязнью спровоцировать радикалов, которых старательно науськивают шовинистические журналисты и сетевые «лидеры мнений». Но ведь эти радикалы никуда не денутся и после выборов.
Что же касается «Слуги народа», большинство фракции будет голосовать так, как им скажут сверху — и вслед за БПП, то бишь теперь ЕС, с готовностью примут смену политического курса, если их лидер завтра решит, что Украине и дальше надо бежать «геть від Москви». Тем более, что большинство из них представляют собой блеклые и невнятные фигуры. Но есть и яркие исключения — к примеру, все тот же Никита Потураев, советник команды Владимира Зеленского по политическим вопросам. Как уже стало известно, этот человек прославился в Facebook матюками в адрес "ваты", "совков" и россиян. Причем градус ненависти и безумия зашкаливал в них до такой степени, что некоторые уже назвали свежеизбранного депутата «украинским Габунией».
Между тем новый представитель "партии войны" не думает сдерживаться — и недавно демонстративно заговорил в эфире о переименовании русских, да и самой России — как бы возвращая нас к процитированным выше строчкам про Великий Гетьманат из 2014 года. Нет никаких гарантий, что завтра он не скажет о чем-то таком же непосредственно в Раде. Или просто не подтолкнет Зеленского к идиотскому решению, дополнительно осложняющему отношения между двумя странами.
Нет, победа в парламенте еще не означает поражения "партии войны" в Украине. Она проиграет, когда детей станут воспитывать в духе дружбы с Россией — как это было некогда с Францией и Германией, невзирая на разделявшие их веками войны. Когда в СМИ больше не будет языка ненависти, а за его применение будут наказывать по закону. Когда сникнут бои, а вооруженные люди из «неформальных военных структур» не только не посмеют диктовать свою волю народу, а вообще не смогут сунуться на улицу со стволами. В конце концов — когда любой производитель того же шампанского сможет без проблем назвать бутылку своего продукта «Советским». "Партия войны" может пасть лишь из-за подобных больших и малых вещей, которые кому-то предстоит претворить в жизнь.
