-Как вы с ней познакомились? Что она была за человек?
— Знакомы мы с Ирой десять лет. В 2007 году она на досрочных выборах (после того, как Виктор Ющенко распустил Верховную Раду) прошла по спискам Партии регионов в парламент. Вот во время избирательной кампании мы и познакомились. Нашли общий язык сразу. Она просто фонтанировала энергией, задором и жизнелюбием. Вот просто такая женщина-фейерверк. Она пришла из нотариального бизнеса, очень хорошо была юридически подкована.
В работе до мелочей пунктуальна. Если уж бралась за что-то, то могла сутками работать над проектом, документом, над идеей. Железная хватка и очень неженский прагматизм. Это то, что называют "лед и пламя".
Но в то же время Ира была просто пропитана насквозь красотой и эстетикой. Ее окружала красота, она сама создавала красоту, находила ее во всем — в отношениях, обстановке, музыке, одежде, увлечениях.
-А чем она увлекалась?
— Любила путешествовать, читать, слушать музыку. Мало кто знал, что в ее доме есть шкаф с киношедеврами на компакт-дисках: Джармуш, Полански, Соррентино, Феллини, Вуди Аллен… она обожала кино. И кино сложное.
Читать любила политические мемуары, русскую и зарубежную классику, книги по политологии. Мы с ней часто друг другу дарили какие-то новинки. Помню, среди книг, которые я ей подарила, были Джордж Фридман «Мир в следующие 100 лет» и Жак Аттали «Краткая история будущего».
В свою очередь она мне презентовала биографии Обамы и Хиллари Клинтон, а также биографию Алексея Косыгина из серии ЖЗЛ.
-Много у нее у друзей было?
— Много. Она умела дружить. Знала и помнила о днях рождения своих друзей и членов их семей. Обычно привозила какие-то маленькие подарочки-комплименты, когда давно кого-то из нас не видела. Могла просто привезти книгу, а могла и букет цветов. Например, однажды подарила мне шарфик, в другой раз — какую-то незатейливую бижутерию.
Мне очень нравилась ее потрясающая черта — делиться тем, что считала лучшим. Однажды она, даже у меня не спрашивая, купила два билета на концерт Хулио Иглесиаса.
Заехала за мной, заранее зная, что я не откажусь, и мы поехали. После этого отличного концерта мы заехали в кафе и там за кофе очень душевно, в приподнятом настроении проговорили часа четыре.
-Какой она была мамой?
— Очень ответственной. Она была не из тех мам, которые сбрасывают детей на нянь, а сами занимаются своими делами. Даниэлла была желанным ребенком, поэтому она всегда интересовалась тем, что происходит у дочери. Разговаривала с ней о прошедшем дне каждый вечер. Она знала, с кем сегодня Даниэлла в детском саду подружилась или с кем поссорилась, с кем и о чем говорила.
Ира считала, что ребенок должен быть целый день чем-то занят, что он должен развиваться. Поэтому у дочери с утра до вечера были занятия: вокал, танцы, языки, лепка и так далее.
-Как отнеслась к войне в Донбассе?
— Она ведь сама родом из Луганска, и, очевидно, что война на Донбассе для нее была очень личной болью. Впервые мы увидели, как Бережная плачет именно в те дни. Это было 2 июня, когда украинские самолеты совершили авианалет и удары по Луганску. И как ей было не плакать, когда ее родные оставались там, а ее родной город уничтожали.
Ира подключила свою маму Елену к созданию общественного института, который взял на себя правовую защиту жителей Донбасса. Суды, травля, угрозы в отношении нее — всё это было. Режим Порошенко ее назначил своим врагом, потому что рабом она становиться не захотела.
Рискуя многим, ездила отстаивать свою точку зрения и в страны ЕС, и в посольства этих стран в Киеве, и на эфиры федеральных телеканалов в Россию.
Они с мамой, также юристом, включились в борьбу против переименования в Киеве проспекта Ватутина в проспект Шухевича, потому что для них это было неприемлемой вещью. Это была ее личная инициатива и личная забота. Она как юрист знала, как действовать в этом случае…
-Почему она в 2014 году отказалась продолжать политическую карьеру?
— Ира евромайдан восприняла как огромную трагедию. Она считала, что своим участием в выборах мы легитимизируем эту власть.
Она была одной из тех, кто во время обсуждения планов Партии регионов осенью 2014 года выступила за неучастие в нелегитимных досрочных парламентских выборах. Поэтому депутатом и не стала, но она продолжила борьбу с режимом как общественный деятель.
