Как Сагайдачный Москву спасал

Он вместе с королевичем Владиславом ходил на Москву. Он же – ревнитель православия, записавшийся со всем Войском Запорожским в киевское братство. И он же просился на службу к тому самому московскому царю и ради демонстрации верноподданости даже отрастил бороду, которую казаки обычно не носили (это шутка).

Сейчас из Сагайдачного лепят одну из центральных фигур исторического пантеона, выстраиваемого современным украинским государством. Не даром ведь его именем был назван флагман ВМС Украины. Любимой темой украинской исторической публицистики является покорение Москвы, чуть было не осуществлённое запорожскими казаками во главе с этим гетманом.

Мы же возьмём на себя смелость утверждать, что наиболее известные его деяния имели для российского государства весьма неоднозначные последствия. И это вполне естественно, если учитывать противоречивую личность Сагайдачного.

Пётр Конашевич, прозванный впоследствии Сагайдачным, родился в православной шляхетской семье на территории Русского воеводства Польши. Считается, что произошло это примерно в 1575-77 годах.

Окончив греко-славянскую православную школу на Волыни, наш герой отправился в Сечь. Там он довольно быстро достиг статуса кошевого атамана, а затем и гетмана.

Широкую известность молодой лидер запорожцев получил благодаря череде морских походов на Османскую империю. Они достигли небывалого размаха в 1606-16 годах.

В ходе десятилетней морской эпопеи запорожцы атаковали Очаков, Трапезунд, дунайские крепости османов, овладевали Кафой (Феодосией), Синопом. Апогеем же черноморских походов под руководством Сагайдачного стало нападение в 1616 году на османскую столицу – Стамбул.

Турецким гребным флотилиям было очень сложно справляться со стремительными рейдами казаков на знаменитых лодках – чайках. Сказывалась также слабая укреплённость ряда османских опорных пунктов на Чёрном море, недостаточная выучка, низкий моральный дух гарнизонов прибрежных крепостей.

Для казаков же морское противоборство имело экзистенциальный характер, поскольку было вызвано стремлением Порты вытеснить их с низовий Днепра. Значение данного региона для хозяйства сечевиков просто невозможно переоценить.

Между тем такая активность запорожцев воспринималась Портой как часть внешней политики Речи Посполитой. Основной же ареной противоборства османов и поляков на рубеже XVI-XVII веков являлось вассально зависимое от Турции Молдавское княжество. Используя занятость Порты войнами с Габсбургами и Персией, поляки смогли возвести на молдавский престол династию Могил. В 1607 году по итогам очередного вторжения польских войск султан вынужден был дать обещание не смещать Константина Могилу без согласия короля.

Польские дипломаты настолько уверенно чувствовали себя на молдавском направлении, что ставили в ходе переговоров с Портой вопросы совместного назначения господарей Молдавии (король предлагает кандидатов, а султан утверждает) и даже передачи Польше, по крайней мере на время, дани (!), выплачиваемой этим дунайским княжеством.

Ограниченность сил Порты в Молдавии польские элиты воспринимали как слабость и даже как признак приближающегося распада Османской империи. В связи с этим в окружении короля Сигизмунда III Вазы были сильны голоса, выступавшие за дальнейшую экспансию на Дунайско-Черноморском направлении. Очевидно, что интересы Запорожского войска объективно совпадали с устремлениями этой "партии войны" с Турцией.

Однако международная повестка делала такую войну несвоевременной. В 1600 году Речь Посполитая вступила в длительную войну со Швецией, а затем Смутное время началось в Российском государстве.

В 1609 году, выступая в московский поход, Сигизмунд III был очень заинтересован в мирных отношениях с турками, ведь коронная армия Станислава Жолкевского, прибывшая под Смоленск, была снята с южных границ королевства. Решение это было вполне оправданным, если учитывать, что в 1609-11 годах зависимые от Порты крымские татары совершили лишь один крупный набег на польские земли. В тот период они предпочитали разорять Российское государство, где в условиях Смуты перестала действовать система обороны южных рубежей.

Но ситуация резко изменилась к 1612 году. Заключив мирные договоры с соседями, Османская империя вплотную занялась "молдавским вопросом". Польский ставленник в Яссах был свергнут, а стремившийся восстановить его у власти отряд магната Стефана Потоцкого разбит.

Осторожные политики в польских элитах советовали Сигизмунду III смириться с утратой влияния в Молдавии и сосредоточиться на российском направлении. Однако король выбрал сторону "ястребов" (позицию которых разделял и запорожский гетман).

Осенью 1615 года армия Речи Посполитой восстановила на молдавском престоле династию Могил. В логику действий польской "партии войны" против Порты укладывается и резонансный набег запорожцев на османскую столицу 1616 года. Это был серьёзный удар по самолюбию турецких правителей.

Ответ не заставил себя долго ждать. В 1616 году крымцы трижды вторгались в пределы Польши, их отряды доходили да самого Львова. Под угрозой наступления большой османской армии, усиленной трансильванцами, молдаванами и валахами, король решил примириться с султаном.

Ценой больших уступок по Молдавии уже во время начала похода королевича Владислава на Москву мир с османами был заключён. Войска Жолкевского вновь двинулись в Россию на помощь Владиславу. Но на сей раз Крымское ханство не стало строго придерживаться обязательств своего сюзерена. Весной-летом 1618 года, когда решалась судьба Москвы, крымцы совершали новые крупные нападения на Речь Посполитую.

Эти действия не могли предприниматься без согласия Порты и вынуждали Варшаву вернуть из под Москвы часть войск для прикрытия южной границы.

Таким образом военно-морская доблесть Сагайдачного, серьёзно испортив отношения Стамбула и Варшавы, объективно была в интересах Москвы. Кто знает, может быть именно тех сил, что поляки держали для прикрытия границы с Османской империей в 1618 году, им и не хватило для покорения российской столицы.

Между тем, нехватка регулярных войск для похода на Москву вынудила польское правительство привлечь к этому предприятию запорожцев во главе с Сагайдачным. Гетман двинул в этот поход 20-тысячный корпус.

Запорожские казаки смогли пробиться через южные российские города, дойти до Москвы и осадить её. Но их участие в походе королевича Владислава также имело неоднозначные последствия.

Важно учитывать, что Владислав начинал этот поход как "легитимный правитель" России, желающий вернуть свой законный трон, который якобы был узурпирован Михаилом Романовым. Это предусматривало весьма гуманное отношение польского королевича к свои "российским подданным".

В начале похода такая тактика давала позитивные плоды. В сентябре 1617 году без боя на сторону Владислава перешёл Дорогобуж, за тем подобная участь постигла Вязьму. Поляку присягнули несколько русских воевод, которых пытались использовать для "прильщения" москвичей.

Но вот запорожское воинство особого гуманизма к жителям захваченных городов не демонстрировало. В июне 1618 года казаки захватили сожгли Ливны. Позже подобная участь постигла Елец. Когда жители Михайлова, что в Рязанской земле отказались сдать город, Сагайдачный пообещал превратить его в пустыню, "а всем жителям, от мала до велика, отсечь руку и ногу и бросить псам".

Очевидно, что такая риторика могла вызвать лишь бескомпромиссное сопротивление. Оборона Михайлова прославилась тем, что мужчин на городских стенах сменили женщины и подростки, но он выстоял.

Неудачная осада запорожцами Михайлова дорого стоила Кашире. Подмосковный город был сожжён, а почти все жители его истреблены. Страшные зверства творились не только в городах, но и в отношении монастырей.

Весть о бесчинствах сечевиков явно не укрепляла миф о "законном" царе Владиславе, несущем русским землям долгожданные мир и спокойствие. Тем самым россияне укреплялись в убеждении о безальтернативности царя Михаила.

Довольно противоречивым было поведение Сагайдачного и в ходе осады Москвы. Ряд исследователей считают, что запорожцы действовали тогда недостаточно энергично, а многие из них и вовсе уклонились от штурмовых действий. Аргументы по этому поводу выдвигаются разные: от взыгравшего у гетмана чувства религиозного благоговения перед центром православия – до нежелания уничтожать Россию как противовес Речи Посполитой, без которого роль Запорожской сечи как балансира будет потеряна.

В любом случае, в 1618 году Москва перед польской экспансией устояла и в этом есть по крайней мере невольная заслуга запорожского гетмана Сагайдачного.

P.S.: Именно в лагере Сагайдачного, который, по одним данным, находился в районе современной Арбатской площади, по другим – между Донским монастырём и Крымским бродом, королевич Владислав познакомился с перспективным казацким лидером Богданом Хмельницким…