Маленькая южноамериканская страна, занимающая 38-е место в мире по территории и где проживают сегодня менее 20 миллионов человек, на протяжении десятилетий оказалась в эпицентре политической борьбы между двумя антагонистическими социальными системами.
Сначала, 4 сентября 1970 года, Чили стала первой капиталистической страной в мире, где на свободных демократических выборах к власти пришло правительство, провозглашавшее своей целью строительство социализма.
Затем, после трех лет того, что сегодня назвали бы гибридной войной со стороны США, включавшей экономическую блокаду, саботаж транспорта и производства, кампанию клеветы в местной и международной прессе и провокационные убийства военных и гражданских для создания атмосферы хаоса, в стране произошел военный переворот, закончившийся смертью президента Сальвадора Альенде, политическими убийствами тысяч и пытками и тюрьмами для десятков тысяч чилийцев.
Около миллиона из 11 миллионов населения, проживавших в стране в то время, было вынуждено иммигрировать. Одна из самых стабильных демократий американского континента была прервана на 16 лет.
В Чили были запрещены все политические партии, профсоюзы и общественные организации. Диктатура генерала Аугусто Пиночета стала в мире самым классическим, хрестоматийным выражением лицемерия внешней политики США, «во имя защиты западных и демократических ценностей» повсеместно приводящих к власти «своих сукиных сынов», как когда-то определил это Рузвельт.
Но главный символизм чилийской диктатуры даже не в этом.
В начале 80-х, после провала двух проектов экономических реформ, повергших в крайнюю бедность большинство чилийцев, военная хунта решилась на новый эксперимент — осуществление программы представителей Чикагской экономической школы, молодых реформаторов-технократов, вошедших в историю как «чикагские мальчики».
Идея состояла главным образом в максимальном устранении государства из экономических процессов, передаче всей экономики в частные руки, лишении государства его основных социальных функций, превращая образование и здравоохранение в товар, а пенсионную систему — через приватную сеть администраторов — в индивидуальные накопления, осуществляемые самим населением.
Для юридического обеспечения этого проекта в 1980 году в Чили под дулами автоматов прошел конституционный референдум, утвердивший новый Основной Закон страны, запрещавший государству создавать собственные экономически рентабельные предприятия и сводящий его функции исключительно к «регулированию» частного бизнеса.
Так была узаконена тирания рынка и была создана первая в мире пилотная модель неолиберальной системы, сегодня охватившей и пожирающей весь мир. Поэтому датой начала отсчета времени нынешнего глобального кризиса можно смело считать 11 сентября 1973 года.
Мировая демократическая пресса сделала всё от нее зависящее и даже больше, чтобы у массовой публики никогда не возникло ассоциаций между кровавым фашистским путчем в далекой Чили 50 лет назад и недавним государственным переворотом на Украине, всячески до сих пор рисуемым как «революция достоинства».
Не знающим подробностей чилийской трагедии можно рассказать, что бомбежка президентского дворца Ла-Монеда в Сантьяго и охота на людей для отправки их на превращенные в концлагеря чилийские стадионы проходили тоже под диктовавшиеся из США лозунги о «восстановлении национального суверенитета и достоинства», чтобы Чили «перестала быть колонией России» и чтобы «извлечь оперативным путём рак марксизма, поражающий здоровые органы нации».
Массовые пытки, похищения и убийства чилийцев объявляли пропагандой режима «слухами, распространяющимися международным коммунизмом», чтобы «отомстить за поражение» и «опорочить и изолировать Чили».
В обеих трагедиях обещания по демократизации общества и борьбе с коррупцией стремительно сменились запретами абсолютно всех гражданских свобод, преследованиями всех инакомыслящих, запретом независимых СМИ и приведением международных мафий к управлению страной.
И там и здесь была полностью разрушена вся социальная сфера — образование, здравоохранение и пенсионные системы, чтобы открыть двери полной приватизации развалин государства.
И там и здесь — уничтожены национальная промышленность и производство. И там и здесь — жесточайшие запреты на всю «неправильную» культуру, все советское, русское, коммунистическое, «непатриотичное».
Наши страны стали колониями, управляемыми из посольств США.
Чилийская диктатура, как и украинская, всегда мечтала о войне с соседями, чтобы объединить нацию в ксенофобском шовинизме. В 1982 году Чили и Аргентина была буквально в минутах от большой войны — избежать этого удалось буквально чудом.
Очень примечательно, что, по его собственному свидетельству, полковник чилийской армии русский казак Мигель Краснофф-Марченко — эталонный монстр диктатуры, внук и сын небезызвестных генералов Красновых, осужденный в последние годы почти на тысячу лет тюрьмы за преступления против человечности (он любил во время пыток вести с жертвами идеологические дискуссии) — назвал день отделения Украины от России самым счастливым моментом в своей жизни.
Сегодня опять звучит скрипучий старушечий смех Пиночета из его могилы. Прошло 50 лет и народ Чили до сих пор ждет правосудия.
Сотни тел исчезнувших заключенных все еще лежат в тайных могилах, виновные и свидетели, уже старые и даже умирающие, продолжают соблюдать пакт молчания.
«Левый» президент Чили Габриэль Борич, из-под портретов Альенде, по указке и в интересах транснациональных корпораций управляющий страной, говорит о своем восхищении Зеленским и вот-вот сравнит его с Альенде, как это уже сделали некоторые раскаявшиеся в своем прошлом левые.
Чили по-прежнему правят люди, которые заказали и организовали переворот. Публично возложив 11 сентября цветы к могиле Альенде, они вновь вернутся в свои особняки и приватно, вдали от телекамер, поднимут бокалы с прекрасным чилийским вином за Пиночета.