Об этом военный эксперт журнала «Арсенал Отечества» Алексей Леонков рассказал в интервью изданию Украина.ру.
Ранее в Минобороны РФ официально сообщили, что 16 мая в результате удара гиперзвуковым ракетным комплексом «Кинжал» в Киеве были поражены и полностью уничтожены многофункциональная радиолокационная станция, а также пять пусковых установок зенитного ракетного комплекса Patriot производства США.
— Алексей Петрович, это скорее военная или скорее политическая победа России?
— Это именно военная победа.
Еще в 1990-е годы я участвовал в разработке операций по уничтожению ЗРК Patriot. Тогда для этого требовалось привлечение несколько эскадрилий авиации, которые имитировали бы налет на систему ПВО, чтобы Patriot включился, воздействовали на AWACS (Авиационный комплекс радиообнаружения и наведения. — Ред.), который бы отключился и заставил Patriot работать.
То есть тогда для этого требовалось привлечение многих сил и средств. А сейчас хватило одного «Кинжала». Появление гиперзвукового оружия поменяло известные ранее тактики.
Когда мы били «Кинжалом» по «Патриоту», появились красивые кадры, когда он отстреливает 32 ракеты из восьми пусковых установок. Это одна батарея. В дивизион входит пять таких батарей. То есть мы уничтожили 1/5 целого дивизиона.
Сообщалось, что на Украину поставили три таких батареи. Но я так подозреваю, что где три, там еще две.
Воздействие оказалось таким, что в Patriot, как и в другой системе ПВО, есть уязвимые места. Это объектовое ПВО. Оно не относится к классу войсковых. Оно стационарно размещается на каком-то объекте и прикрывает его.
В данном случае он был развернут на территорию аэродрома на границе с Киевом и прикрывал украинскую столицу. Потому что режим Зеленского опасается, что на Банковую прилетит.
Поэтому этот Patriot в основном был оснащен как раз противоракетными боеприпасами. Ракеты MIM-104C работают по баллистическим целям. Чтобы обнаружить комплекс, была проведена работа разведки и верификации его размещения. И когда «Кинжал» полетел, он полетел конкретно к этой цели.
— Сможем ли мы в принципе использовать в СВО свою авиацию так, как НАТО проводил свои войны в Югославии, Ираке и Ливии?
— Верховный главнокомандующий давно поставил задачу, что мы должны бить дальше и точнее, чтобы останавливать противника на дальних рубежах. Эту задачу выполняют «Калибры» и «Кинжалы».
Напомню, что его сочетание с МиГ-31К позволяет увеличить его боевой радиус применения до 2000 км. Это его зона воспрещения доступа и маневра. То есть любые боевые действия в этой зоне сопряжены с потерями.
А то, что «Кинжалы» мы применяем по особо важным объектам наземной инфраструктуры, говорит о том, что он имеет дополнительные чудесные свойства, которые себя так хорошо показали в этой атаке на ЗРК Patriot.
Ключевым моментом «Патриота» является его многофункциональная антенна и пункт управления. Так вот была поражена антенна и повреждены пусковые установки. Понятно, что Украина не имеет самостоятельных возможностей восстановить все это. Поэтому мы говорим об уничтожении Patriot, а Запад говорит, что он всего лишь поврежден.
Да, они могут починить антенну и подвезти новые пусковые установки. Но сам факт поражения «Кинжалом» уже очень больно ударил по корпорации Raytheon (у нее было падение акций), вызвал бурную дискуссию в штабах НАТО (что им делать со своей ПВО-ПРО) и поставил много вопросов перед теми, кто в конгрессе США защитил программу по обновлению своей ПВО и ПРО, на которую выделяются сотни миллионов долларов (Patriot там является одной из ключевых единиц).
А суть этого обновления заключилась в том, что если Patriot обеспечить различной информацией, то он сможет сбивать гиперзвуковые объекты. Но попытка испытать на Украине его в боевых условиях и добиться желаемого результата не получилась. Комплекс не смог сбить «Кинжал» и сам был уничтожен.
— Насколько нам удается уничтожать вражеское ПВО на линии боевого соприкосновения, чтобы более активно работала фронтовая авиация?
— Удается. Но мы пока не решили проблему с ПЗРК. Пока не придумали средства обнаружения оператора ПЗРК, чтобы уничтожать его до того, как он произведет выстрел по летательному аппарату. Поэтому нам приходится корректировать свои воздушные операции с учетом этого.
Главное в этих воздушных операциях — это то, что мы столкнулись с интегрированной системой ПВО, которая зиждется на информационной боевой сети. К ней подключены различные средства пусковых установок зенитных ракет, средства контроля воздушного пространства, вычислительные средства.
И ключевым элементом этой интегрированной системы ПВО являются зенитно-ракетные комплексы средней дальности и их РЛС.
До определенного времени главным элементом были радары комплекса С-300 ПМ, которые были поставлены на Украину из-за границы. Они обеспечивали обзор воздушной обстановки на дальность в 250—300 км. А когда мы начинаем выбивать эти радары, появляются бреши в ПВО, которыми мы пользуемся.
Следовательно, сначала выбиваются радары, потом пусковые установки, а после этого Зеленский истерично начинает кричать: «Дайте нам ПВО».
Если в начале СВО основу ПВО Украины составляли комплексы советского образца, то сейчас основу ПВО составляют комплексы НАТО с РЛС, пусковыми установками и антидроновыми станциями.
И когда на Украину отправили 200 специалистов по кибербезопасности, одной из задач боевого управления будет координация действия интегрированной системы ПВО.
— Что мы будем с этим делать?
— Наши ВКС будут стараться и дальше уничтожать дальние РЛС. Кстати, станция Patriot тоже дальняя. Тем самым мы лишим противника возможности видеть наши самолеты и вертолеты на большой дистанции, чтобы вовремя подготовить свои ПВО к обороне.
Такое методичное выбивание средств ПВО сейчас является одной из тактик, которую применяют наши ВКС в зоне СВО.
— Дмитрий Медведев ранее намекал, что если страны НАТО будут предоставлять свои аэродромы для украинской авиации, мы будем наносить по ним удар. Готовы ли мы к этому после уничтожения Patriot?
— Армия готова выполнить любые задачи, которые поставит ей политическое руководство. Нужно понимать, что армия — это инструмент. Все войны начинают политики, а армия исправляет их ошибки за счет собственных потерь и своего воинского искусство. Самостоятельных решений армия не принимает.
Но если политическое руководство скажет дойти до Вашингтона или стереть с лица земли некоторые населенные пункты в недружественных странах, а также системы их управления и принятия решений, армия тоже это сделает.