Беженка из Соледара: еле-еле отбила связанного сына у ВСУ, снайпера просили уйти из дома

Пункт временного размещения. Архивное фото
Журналисты издания Украина.ру посетили Снежнянский пункт временного размещения беженцев (ПВР), созданный распоряжением главы Снежного Александром Скворцовым, размещенный на базе Республиканского центра отдыха детей
Подписывайтесь на Ukraina.ru
Он рассчитан на 130 человек. Сейчас там проживает 117 беженцев из Красного Лимана, Соледара, Бахмута (Артемовска) и Бахмутовского (Артемовского) района: 66 женщин, остальные, понятное дело, мужчины; есть двое детей до 9 лет. Через снежнянский ПВР с момента его открытия прошло 300 человек.
Еще в сентябре прошлого года сюда приехала семья из Красного Лимана, оставленного российской армией во время контрнаступления ВСУ в Харьковской области, — 99-летняя бабушка и ее 50-летний внук. Старушка умерла в этом январе, не дожив буквально месяц до своего 100-летия. Внук продолжает жить в центре — ехать ему некуда.
Дмитрий Рогозин: Хотя ВСУ прощупывают нас под Бахмутом, удар они нанесут на Запорожском направлении
Беженцы размещаются в двух корпусах: один в два этажа, другой в четыре. У них ежедневное трехразовое питание. В день нашего визита на обед давали борщ, пюре с тушенкой и компот.
Есть душевые (по вторникам женский день, по пятницам мужской), но обмыться под краном можно в любой момент. Одна снежнянская общественница, которая помогла изданию Украина.ру попасть сюда, поделилась с нами дельной мыслью: лето будет жарким, поэтому на улице надо поставить 3–4 кабинки с летним душем; нужно набирать воду в баки, когда она подается (из-за украинского беспредела в ДНР наличие воды — это серьезная проблема); на солнце она будет нагреваться и люди смогут принимать душ не раз в неделю, а раз в два дня. Очень хорошее предложение.
«В помещениях есть телевизоры. Можно посмотреть новости и развлекательные российские программы. Интернет, правда, только в одном из зданий. Там просто размещается администрация, которой без вайфая никак, поэтому беженцы ходят туда. Можно было бы провести интернет и во втором корпусе, но для этого нужно, чтобы кто-то заплатил 5 тысяч рублей за его проведение. ПВР — государственное учреждение, денег на это у администрации нет. Это забота волонтеров. Может, в конце концов, кто-то и поможет.
В ПВР есть прачка, которая стирает беженцам. Для этого предусмотрены стиральные машины. Многие пользуются электроприборами, например чайниками. Но администрация следит, чтобы сразу все не включали — проводка тут старенькая и слабенькая, свет вырубит сразу.
Пункт посещают разного рода волонтерские организации: привозят продукты и вещи. Самара, которая взяла шефство над Снежным, тоже помогает, рассказала нам общественница.
Как правило, если у беженцев есть родственники в ЛДНР или в других регионах России, они здесь долго не задерживаются. Получив российские документы, они уезжают. Перед нашим посещением ПВР его покинули муж и жена, уехав к детям в Питер. Никто, как нас заверили в центре, на Украину не вернулся.
Когда вы прибываете в ПВР, то сразу получаете 3 тысячи рублей. Люди пенсионного возраста после получения российского гражданства начинают получать пенсию, минимальная — 10 тысяч рублей. Кто-то из беженцев устраивается на работу в Снежном.
Журналисты Украина.ру познакомились с многодетной семьей из Соледара, которая после освобождения города с 9 на 10 января ЧВК «Вагнер», была перевезена сюда. Это мама — 47-летняя Надежда Корчевая, ее 47-летний муж Александр и их дети: старший Никита, ему 23 года, 20-летний Илья, 8-летняя Вероника и 6-летний Ростислав.
Все, слава Богу, остались, живы, хотя дети во время боев и получили ранения.
В Бахмуте и Часовом Яру артиллерия вагнеровцев минувшей ночью устроила ВСУ самый настоящий адЕвгений Пригожин сообщил, что "Вагнер" получит всё необходимое от Министерства обороны, прежде всего, снаряды. Поэтому его компания Бахмут не покинет, а продолжит вытеснять из города ВСУ
Когда мы пришли в большое, просторное помещение — метров, наверное, в пятьдесят, — где обитает семья, отца семейства не было дома, а старший сын живет отдельно со своей девушкой — где-то в Снежном снимают жилье.
В комнате вдоль одной из стен стоят два дивана, рядом с окном четыре кровати: три сдвинуты вместе — на них спит Надежда, бывший проводник поезда, который ездил на Москву, а перед войной — машинист конвейера на одной из соляных шахт, и двое младших детей. На четвертой — Илья, крепкий, умный и сообразительный парень. В комнате есть шкафы для одежды и телевизор. Антенны нет, поэтому семья смотрит фильмы на DVD.
Надежда Корчевая и ее семья
Надя болеет: два года назад у нее диагностировали диабет, который она заработала из-за постоянных переживаний. Сахар высокий — 13 при норме в 3,5. Из-за сахара давление: 160 на 60. Сильно болят ноги. Трудно ходить. Будет ложиться в больницу.
Часть семейства уже получили российские паспорта, часть — в процессе. Из-за отсутствия СНИЛС Надя не может пока оформить пособие. Дети у нее родились в Белоруссии, куда семья выезжала в 2014 году, когда в ЛДНР полным ходом шли боевые действия. Поэтому у них белорусские свидетельства о рождении. В 14 лет, если они захотят, смогут получить российское гражданство.
Муж и старшие сыновья — строители. Подрабатывают ремонтами. Но работа нестабильна. Могут три дня поработать, а потом неделю работы может и не быть. Как сказал нам Илья: если постараться, то при наличии заказа, можно заработать 6 тысяч рублей в неделю.
Получат документы и уедут в Москву. Да и операцию Веронике, в маленьком теле которой засели три осколка, надо в столице сделать — для этого нашелся спонсор, который все оплатит.
«В Соледар война пришла в мае прошлого года. В августе начались сильные обстрелы. Мы жили в своем доме. Но нам в итоге даже пришлось переселиться в подвал одной из пятиэтажек. Сначала туда перебрался сын Илья, все оборудовал, а потом и мы переселились. Питались с огорода. Во время обстрелов ползали на животе — выкапывали картошку. Пришла украинская армия — стала занимать квартиры. У нас, в пятиэтажке, на верхних этажах расположился снайпер. Мы поднимались наверх, просили уйти, чтоб не подвергать дом и жизни детей опасности, но кто нас послушает.
Чуть было Илью не потеряла, еле-еле отбила его у ВСУ. У него была проблема со здоровьем, я отправила его в больницу. Сама пошла в огород, и вы знаете, чудом, случайно мне от него пришла эсэмэска по вайберу, что его задержали вэсэушники.
Я сразу бросилась в больницу. Ее заняла украинская армия. Я сразу к старшему и стала требовать, чтоб сына вернули. Он не хотел со мной говорить, но я не отставала, и тогда он распорядился и сына вернули. Связанного. Ему угрожали, что выкинут связанного с четвертого этажа», — вспоминает Надежда.
Андрей Пинчук: Пока украинским офицерам будет вольготно в ресторанах Киева, теракты в РФ продолжатся
Илья, сидящий рядом с матерью, подтверждает ее рассказ о беспределе ВСУ.
«Когда началась война, мы работали в Краматорске. Делали ремонт в ДК. Началась война, работы не стало, и мы возвратились в Соледар. Помогали соседям — гоняли на мопедах за водой. Один раз остановили вэсэушники и спрашивают: а чего вы тут ездите, а откуда у вас бензин? Еще раз здесь проедете — и вам конец. Мы сразу все поняли и больше там не ездили. У знакомого солдаты отобрали мопед. Направили автомат, сказали отдать, и он отдал, а что делать.
Когда украинские военные пришли в город, сначала вели себя нормально. Вежливо спрашивали: а где тут можно снять квартиру, а потом вообще никого разрешения не спрашивали, просто заселялись в дома и квартиры. Я пришел домой, а там вэсэушники. Прошу разрешения вещи и документы забрать — не разрешили, даже войти не разрешили. Пришлось уйти ни с чем».
Надя говорит, на Украину даже и не думали уезжать. Боялась, что сыновей заберут в армию.
Разрешила пообщаться с младшими детьми. Несмотря на все перенесенные ужасы войны, несмотря на ранения, они очень веселые и подвижные детки. Ростик постоянно с планшетом, на котором смотрит ужастики. Вероника ходит уже в первый класс, прочитала нам "У Лукоморья дуб зеленый..." и рассказала, как пряталась от обстрелов в подвале. Мы ей и брату подарили большой набор конфет из Мелитополя. Девочка была счастлива. У нее много игрушек, но самые дорогие — двое маленьких белых мишек, с которыми она пережила войну в подвале.
«Мы очень хотим, чтобы дети забыли эту войну...» — говорит нам Надежда на прощание.
Какая Украина нам нужна? Это не теория, а вопрос реальной политической действительности. Редакция издания Украина.ру предлагает всем, кого волнует будущее Украины, ответить на ряд простых вопросов. Отвечая на них, вы таким образом примете участие в конференции по этой актуальной теме.
Рекомендуем