Преступление без срока давности. Как началась Волынская резня

Образовавшаяся в феврале 1940 года после раскола Организации украинских националистов (ОУН) её бандеровская фракция имела чётко определённую нацистскую программу «Украина для украинцев». Бандеровцы начали планировать этнические чистки, как только были проинформированы о высокой вероятности нападения гитлеровской Германии на Советский Союз. 

Уже в мае 1941 года, когда организация разрабатывала план действий после немецкого вторжения, ОУН(б) дала наставления своим отрядам об очистке местности от враждебных элементов: «Во времена хаоса и смятения разрешается ликвидация нежелательных польских, русских и еврейских активистов, особенно сторонников большевистского российского империализма».

Один из самых известных на Западе исследователей деятельности украинских националистов, канадский историк Джон-Пол Химка отмечает, что в своих официальных заявлениях ОУН всегда ставила поляков и русских в начале своего списка врагов, поэтому сосредоточение внимания на насилии против евреев в первые дни немецкой оккупации, ярким примером которого стал погром во Львове 1 июля 1941 года, кажется несколько аномальным.

По мнению историка, «эта аномалия, вероятнее всего, объясняется попыткой ОУН продемонстрировать немцам, что она разделяет их антиеврейские настроения и что она достойна того, чтобы ей доверили формирование Украинского государства».

Но главные планы ОУН(б) касались удаления поляков с территории Волыни и Восточной Галичины. Бандеровцы решили проводить политику «свершившихся фактов» и зачистить спорные земли от поляков, рассчитывая на то, что этнически однородная территория станет аргументом на возможных международных переговорах о границах. Самый авторитетный специалист по польско-украинским отношениям, профессор Гжегож Мотыка, приводит слова одного из руководителей ОУН(б):

«Что касается польского вопроса, то это не военная проблема, а проблема меньшинства. Мы решим его, как Гитлер решил еврейский вопрос. Разве что они уберутся сами».

17-23 февраля 1943 года в сёлах Теребежи и Волуйки (на территории современного посёлка Олеско Львовской области) состоялась III конференция ОУН(б). По мнению польских историков Чеслава Патрача и Владислава Филяра, именно там было принято решение об уничтожении поляков на всех землях, которые бандеровцы считали украинскими.

Однако польский Институт национальной памяти, а также Гжегож Мотыка считают, что на этом собрании было лишь решено создать вооружённые партизанские структуры, которые должны начать боевые действия в «нужное время», а решение о начале крупномасштабной партизанской операции против поляков было принято самостоятельно на Волыни, вопреки решениям конференции. Собственно, именно в польском села Паросля Первая на Волыни (ныне Сарненский район Ровенской области Украины) ещё 9 февраля 1943 года бандеровцы убили 173 поляка, именно этот день в Польше считают формальным началом «Волынской резни».

Вопреки попыткам нынешних героизаторов ОУН-УПА* представить события на Волыни как некий «польско-украинский конфликт», речь шла о заранее спланированном массовом преступлении.

По мнению Мотыки, решение о геноциде поляков приняли трое людей из руководства ОУН(б): Дмитрий Клячковский («Клим Савур»), «проводник» организации на Волыни, Василий Ивахив, военный референт ОУН(б), и Иван Литвинчук, командующий силами УПА* в северо-восточной части Волыни. Последний, согласно показаниям свидетелей, был инициатором и самым активным организатором убийств поляков.

В марте-апреле 1943-го по команде ОУН(б) к УПА* присоединились около 5 тысяч украинских дезертиров из подразделений немецкой вспомогательной полиции, базировавшихся на Волыни. Именно с этого периода началась волна нападений на польские сёла, систематически двигавшаяся с востока на запад края. Истребление польского населения до июня 1943 года охватило всю, кроме Любомльского повета, территорию Волыни. В июне 1943 года «Клим Савур» издал секретную директиву территориального штаба УПА* на Волыни в отношении проведения крупной акции по ликвидации польского мужского населения в возрасте от 16 до 60 лет. 

Польское подполье пыталось договориться с УПА*, чтобы остановить волну убийств.

Первые переговоры с местным командиром СБ ОУН(б) Шабатурой были проведены 7 июля 1943 года. На следующую встречу, назначенную на 10 июля 1943 года, прибыла делегация во главе с полномочным представителем окружного командования Армии Крайовой Зыгмунтом Румелем («Кшиштоф Поремба») и представителем Волынского района АК Кшиштофом Маркевичем («Чёрт»). Поскольку Маркевич знал Шабатуру со школьных времен, в знак доброй воли поляки отказались от вооруженного сопровождения. Однако после прибытия на место встречи (деревня Кустыче) польские переговорщики были захвачены и убиты.

В 3 часа утра в «кровавое воскресенье» 11 июля 1943 года подразделения УПА* провели скоординированную атаку на 99 польских поселений на Волыни под лозунгом «Смерть ляхам!» Стоит отметить, что украинские боевики и примкнувшее к ним местное население использовали единую тактику: населённые поляками сёла окружали, чтобы их жители не могли убежать, после чего происходили массовые убийства и разрушения. Польское население умирало от пуль, топоров, вил, кос, пил, ножей, молотков и других орудий убийства. Польские деревни после убийства населения сжигали, чтобы предотвратить возвращение в них отдельных выживших.

Это была хорошо подготовленная и спланированная акция: за четыре дня до её начала во всех украинских сёлах Волыни были проведены собрания, на которых местное население убеждали в необходимости убить всех поляков. Как отмечает ведущий польский исследователь Волынской резни Гжегож Мотыка, жестокость убийств и вовлечение в них местного украинского населения была преднамеренной — чтобы не оставить ему пути к отступлению.

Почти беспрерывная резня поляков продолжалась до 16 июля 1943 года. Всего за июль 1943 года по меньшей мере 530 польских сёл и поселений были атакованы, было убито 17 тысяч поляков, что стало кульминацией этнических чисток на Волыни.

В целом большинство убийств поляков было совершено именно летом 1943 года, при этом чаще всего по воскресеньям. Боевики УПА* использовали тот факт, что польское население в этот день собиралось в костёлах, поэтому их окружали, а верующих перед смертью часто жестоко пытали (например, резали людей пополам пилой, выбивали глаза, сжигали заживо).

После периода относительного затишья осенью 1943-го, в конце года, особенно во время Рождества, по всей Волыни произошла новая волна вооружённых антипольских акций украинских националистов.

Группы УПА*, поддерживаемые местным украинским населением, напали на польские населённые пункты и базы самообороны в Ровенском, Луцком, Ковельском и Владимирском уездах (так называемые «кровавые праздники»). Последняя волна убийств поляков на Волыни произошла в начале 1944 года. Воспользовавшись выводом немецких гарнизонов в ожидании приближающейся Красной Армии, боевики УПА* атаковали беззащитное польское население. К примеру, 13 февраля 1944 года, около 140 поляков были убиты под Владимиром Волынским.

Всего же, по подсчётам польских историков, на Волыни в 1943-44 годах от рук украинских националистов погибло от 50 до 60 тысяч поляков.

В июле 1944 года на съезде Украинского Главного освободительного совета командующий УПА* Роман Шухевич («генерал Чупрынка») признал, что на Волыни произошла «ликвидация польского населения, которая закончилась летом 1943-го», а в Галичине «командование УПА* приказало депортировать поляков, если они сами не уедут. Атаки продолжаются».

Шухевич добавил: «Мы создаём удобные позиции, которых невозможно достичь за зелёными столами переговоров. Мы не будем лгать друг другу. Украинские массы в наших руках».

Польские историки признают: от окончательного уничтожения поляков на территории нынешней Западной Украины спас «обмен населением» между УССР и ПНР.

В ходе реализации «Соглашения между Правительством Украинской Советской Социалистической Республики и Польским Комитетом Национального освобождения об эвакуации украинского населения с территории Польши и польских граждан с территории УССР» от 9 сентября 1944 года из Украины в Польшу было переселено более 800 тысяч поляков. На территории Украины, по разным данным, осталось от 150 до 250 тысяч граждан польской национальности, большинство из которых вынуждены были покинуть свои родные места. При этом нападения боевиков УПА* на польские и нелояльные русинские (лемковские) сёла продолжались на территории нынешней Польши до проведения «Операции Висла».

22 июля 2016 года Сейм Республики Польша года признал 11 июля Днём памяти жертв геноцида, совершенного в отношении граждан Второй Речи Посполитой украинскими националистами (боевиками ОУН, УПА*, дивизии «СС Галичина» и других украинских формирований во время Второй мировой войны).

В документе, принятом польскими депутатами, утверждается, что во время геноцида в 1943-1945 годах были убиты более ста тысяч поляков, в основном крестьян. Президент Украины Пётр Порошенко заявил в тот день, что сожалеет о таком решении польских депутатов. Да, Порошенко призвал «вернуться к заповеди Иоанна Павла II (Папы Римского. — Ред.) — прощаем и просим прощения», однако просьба о прощении с его стороны так и не прозвучала. 

Хотя за две недели до этого решения Сейма, 8 июля 2016-го, Порошенко, принимавший участие в саммите НАТО в Польше, возложил цветы к памятнику жертвам Волынской резни на кладбище Жолибож в Варшаве. Президент Украины зажёг лампадку возле монумента в знак уважения к памяти погибших, встал перед мемориалом на колени и перекрестился.

Хотя памятник был установлен в 2013-м, до этого ни один из украинских высокопоставленных чиновников, которые были с визитом в Варшаве, даже не приближался к монументу. Однако действия Порошенко не были восприняты в Польше как шаг к примирению — ведь за день до того городской совет Киева переименовал Московский проспект в проспект Степана Бандеры.

До сих пор геноцид поляков на территории нынешней Украины является главным конфликтным моментом в польско-украинских отношениях. Де-факто польские власти готовы смириться даже с героизацией лидеров ОУН* и УПА* на Украине, и признать могилы боевиков этих организаций в Польше военными захоронениями, но никогда согласятся не восстановление снесённых памятников бойцам УПА* на территории Польши — по крайней мере, без проведения исследований относительно того, кто именно и когда похоронен на местах их возведения, и были ли там могилы вообще.

Собственно, в этом принципиальное отличие подходов Польши и Украины к увековечиванию памяти своих жертв на территориях соседнего государства. Для украинцев главное «обозначить присутствие» путём установки памятника, поляки же пытаются выяснить обстоятельства смерти и места захоронения конкретных людей, и увековечить их память — что не позволяет сделать введённый Институтом национальной памяти Украины «мораторий» на эксгумацию могил поляков на Волыни и в Галичине.

Хотя его обещал отменить ещё Пётр Порошенко во время встречи со своим польским коллегой Анджеем Дудой в декабре 2017-го, проблема до сих пор не решена, несмотря на смену президента и правительства Украины и руководства украинского Института национальной памяти.

* Деятельность организации с таким названием запрещена в РФ