Об этом эксперт рассказал в интервью изданию Украина.ру.
— Дмитрий, мы с вами общались около месяца тому назад, обсуждали перспективы веерных отключений на Украине и проблемы с запасами угля. Прошло время, что скажете сейчас о перспективах в энергосистеме? Что сейчас происходит в этой сфере?
— В целом ситуация принципиально не изменилась, к сожалению. Да, запасов угля чуть больше, за последние две недели пришли несколько судов из-за границы. Это позволило на фоне плюсовой температуры даже немного увеличить запасы угля, они сейчас превышают 450 тысяч тонн — а были ниже 400 тысяч тонн, даже ниже 360 тысяч тонн.
Но в целом это ситуацию принципиально не меняет. Угля на станциях — на несколько дней работы. Отдельные станции, например, Луганская, перешли на работу на газе, что резко повысило себестоимость электрической энергии и угрожает теперь ещё и дефицитом газа, особенно к концу отопительного сезона. И, к сожалению, необходимо констатировать, что Украина не сможет пройти этот отопительный сезон без существенного импорта электроэнергии из Белоруссии и, возможно, Российской Федерации.
То есть если этого импорта не будет, дефициты могут составлять от полутора до четырёх тысяч мегаватт. Если по Белоруссии всё более-менее понятно, сейчас идёт импорт оттуда, причём он составляет в отдельные сутки максимально возможные объёмы, там сечение 900 мегаватт межгосударственное, то из России сечение порядка 2200 мегаватт.
Так вот, важно понимать, что при похолодании, при дефиците электроэнергии здесь, внутри Украины, без российского импорта, которого сейчас нет и не факт, что он будет, — потому что Россия со своей стороны пока не подтверждает такого рода возможности, — Украина может попасть на грань веерных отключений. Они могут случиться.
Уже в ближайшие дни ожидается существенное похолодание, скажем так, по меркам текущей зимы. Пока зимы как таковой не было в Украине, на большей части страны были плюсовые температуры — и вот идут морозы до –10 и даже –15 градусов ночью. Это будет первым таким испытанием для энергосистемы. И, повторю, только за счёт импорта и за счёт максимального использования газа на ТЭЦ и ТЭС, с существенным ростом себестоимости и риском исчерпания этого газа к концу отопительного сезона, сейчас Украина проходит этот самый отопительный сезон. Принципиально ситуация за месяц не изменилась и не могла измениться.
— В СМИ обнародована информация, что Служба безопасности Украины (СБУ) направила в правительство отчёт, в соответствии с которым Украина находится на грани прекращения подачи отопления в целых регионах. Как вы считаете, почему этим занимается служба безопасности? Можно ли — и если можно, то чем — предотвратить катастрофу?
— Уже ничем. Как я сказал, можно только за счёт дополнительного использования газа, что уже делается. И за счёт импорта электроэнергии из России и Белоруссии. Всё.
Почему СБУ написала это письмо? Тут всё просто, как мне кажется. Да, у них компетенция — защита национальной безопасности, как в любом государстве, спецслужбы защищают национальную безопасность. Просто они (в СБУ. — Ред.) таким образом снимают с себя ответственность, потому что повлиять они никак не могут, это не их дело, заниматься накоплением запасов угля или мероприятиями по производству электроэнергии. Но они написали письмо, предупредили власть. Кто-то взял это письмо и передал в СМИ. Так что всё достаточно просто. Повторю ещё раз: на ситуацию это принципиально не повлияет и повлиять не может никак.
— То есть если прямо сейчас, сегодня, Россия заявит, что она будет поставлять на Украину уголь, электроэнергию, это всё равно не спасёт ситуацию, потому что в течение секунды это не делается, так?
— Или Россия действительно блокирует поставки со своей территории под разными поводами, и это действительно создаёт дополнительные риски для прохождения отопительного сезона. Если Россия разблокирует их, тогда риски резко снижаются. Вот как раз на этом направлении мы не видим особого позитива для Киева. Всё остальное — это поставки морским транспортом, если берём уголь, или поставки из Белоруссии электроэнергии.
Но мы же знаем, какие сложные отношения между Киевом и Минском в политической сфере. Я вам скажу: удивительно, что вообще Белоруссия поставляет сюда (на Украину. — Ред.) электроэнергию. И достаточно беспроблемно. Я бы так сказал, что особых проблем — за исключением изменения контрактодержателя с украинской стороны с «Энергоатома» на частные компании — мы не видели.
— Пытается ли украинская сторона всё-таки договориться с Россией? Или таких попыток нет?
— Я таких попыток не вижу в принципе, честно вам скажу. На политическом уровне [президент Украины] Зеленский опять заявил, что необходимы новые санкции в отношении РФ и прочее, и прочее. Конечно, на таком фоне о каких-либо возможностях договориться, наверное, даже глупо было бы рассуждать.
С Белоруссией, я повторюсь, на фоне сложных политических отношений, по крайней мере… поставки электроэнергии оттуда идут в тех объемах, которые законтрактованы украинскими покупателями. То есть там проблем никаких нет.
По Европе… Ну чем она может помочь? Вот Польша сюда поставляет небольшие запасы угля. Это всё, в принципе, что может быть. Идут небольшие реверсные поставки газа, газ очень дорогой, контракты эти краткосрочные — и там стоимость просто колоссальная, она превышает, я думаю, 1300 евро в настоящее время (за тысячу кубов. — Ред.). Поэтому никто не спешит закупаться. Во-первых, очень высокая цена, во-вторых, все ждут, что где-то к маю месяцу есть надежда, что газ всё-таки подешевеет.
— Но сейчас ведь важно, как продержаться в холода. Опять же, берем население Украины — там всё будет нормально, отопление в квартирах будет, а вот заводы остановят свою работу, это так?
— В риске — да, прежде всего, ограничения поставок промышленным предприятиям. Так объективно всем мире делается, чтобы предотвратить развал энергосистемы. И чтобы не заморозить людей. Да, это так и есть. Скажу, что у нас уже на фоне высокой цены на газ некоторые предприятия вообще остановились, — в химической промышленности, и так далее. Если будут дефициты ещё, дополнительно к высоким ценам, то это нанесёт дополнительный удар по украинской промышленности. Да, со всеми вытекающими последствиями. Но, повторю, приоритет любой власти, неважно, украинская это власть или не украинская — это не заморозить людей. Поэтому первыми будут отключать, конечно же, промышленные предприятия.
— Вы говорили о высокой стоимости газа. С чем это связано, как вы считаете?
— На Украине всё просто. Украина реализовала реформу рынка газа по европейским, скажем так, стандартам, лекалам. По сути, привязалась по импортному паритету к европейским биржам, поэтому цена у нас на бирже сейчас соответствует европейским спотовым ценам, плюс украинские налоги. Вот и всё, всё очень просто: само правительство, власти в своё время реализовали реформу, согласно которой цена газа для промышленности является биржевой. А поскольку импорта из России нет, долгосрочных контрактов нет и никто не собирается их подписывать, как показывает практика, то, соответственно, цена — европейский хаб плюс маржа поставщика, плюс какая-то стоимость доставки, плюс налоги, НДС.
— Когда глава МИД Германии Анналена Бербок сделала заявление, что в ближайшее время «Северный поток — 2» не будет сертифицирован, там сразу подскочила стоимость газа и многие политологи связали повышение стоимости газа с этим заявлением. Если цена на газ для Польши и Украины зависит от цен на спотовом рынке, то получается, что они, делая заявления о «Северном потоке — 2», способствуют повышению цены газа. Зачем тогда они это делают?
— В Германии идёт своя внутриполитическая игра, и не секрет, что ряд политических сил в ФРГ всегда были против «Северного потока». У них своя игра, они же не думают при этом об Украине или о той же Польше. То есть думают, но, наверное, в другом контексте. Поэтому это их внутреннее дело.
Я уверен, что там будет проведена эта процедура (сертификации. — Ред.). Она достаточно сложная, длительная, как и предполагалось. Очевидно, что в первом квартале следующего года сертификация не завершится. Естественно, весь этот период будут высокие цены на газ. Но немцы… Повторюсь, у них свои мотивы. Политические. Избиратели голосовали за часть политиков ФРГ, а эти избиратели, например, придерживаются каких-то иных принципов, им газ нужен. Дело же не в «Северном потоке», понимаете. В импорте и использовании газа за иные виды не ископаемого топлива.
Поэтому я бы так не связывал, у немцев своя история, у нас — своя. Ну да, мы от них зависим в том плане, что сами привязали свой рынок к европейским хабам по цене, и отказались от долгосрочного контракта с «Газпромом»… Не то чтобы отказались — когда он (контракт. — Ред.) завершился, можно было сделать попытки продлить его. Такие возможности были, был тот же визит Бойко и Медведчука на встречу с Путиным, заявление о том, что Украине могут предоставить скидку в 25%… Можно было вести конструктивный диалог. Как это делает, например, Сербия. Что Украине и Киеву мешало это сделать, кроме политики? Наверное, ничего.
Естественно, как вы понимаете, на фоне заявлений о том, что Россия нападёт… Наверное, как-то глупо на фоне криков «Россия нападёт!» говорить о продлении контракта транзита газа в Европу и о прямых закупках газа для себя.
— Стоимость газа в Европе влияет на стоимость газа на Украине. Соответственно, у людей будет дорожать коммуналка, люди не смогут платить по платёжкам. Получается, поставщики газа будут нести убытки. Как разорвать этот порочный круг, есть какие-то механизмы?
— Механизм простой: подписать долгосрочный контракт, договориться с «Газпромом». Но, поскольку это нереально… Уже господин Витренко, глава «Нафтогаза», признал, что «Нафтогаз» бесконечно не может дотировать поставки. Действительно, биржевая цена [газа] сейчас — она просто колоссальная. Сейчас уже цены биржевые с НДС для потребителя конечного — где-то 50 гривен за куб. А население получает газ по 7 гривен 40 копеек. Разница ощутима, в шесть раз… В шесть раз разница между теми ценами, которые платят население и теплокоммунэнерго, и промышленность. Вся эта разница, по большому счёту, ложится на «Нафтогаз».
«Нафтогаз» уже заявил о том, что будет требовать от правительства, согласно закону о рынке газа, между прочим, компенсации. Компенсация будет колоссальная по итогам отопительного сезона… Это будут десятки миллиардов гривен. Где эту компенсацию взять? Её нет в бюджете. Опять зависнет… Это будет схема, какая была при [бывшем президенте Украины] Януковиче, которую сильно критиковали в своё время, говорили об убытках «Нафтогаза», называли порочной практикой… Столько было болтовни вокруг этого. И это же, по сути, преодоление этой практики — преодолели, обязавшись вывести цены на газ для теплокоммунэнерго, привести их к биржевым. Сейчас, испугавшись, что эти цены колоссально высокие, власть опять перешла к ручному регулированию. При этом власть в лице Витренко уже признала, что долго они цены сдерживать не смогут. Поэтому ждут всего лишь того, когда газ подешевеет. Он явно не будет таким колоссально дорогим. Это всё, а потом придётся поднимать тарифы, скорее всего — уже весной следующего года.
Социальный эффект будет неприятный. Возможны какие-то выступления, митинги, акции протеста, блокирование автомагистралей, что уже имело место. Но послушайте, люди тоже не готовы платить столько, у них просто нет для этого денег.