— Николай, совсем недавно Путин и Меркель поговорили о ситуации в Донбассе. Меркель выразила беспокойство по поводу российских войск рядом с украинской границей. Как Вы считаете, какую в итоге позицию в отношении «Северного потока – 2» займёт Германия?
— Германия, конечно, хотела бы, чтобы «Северный поток – 2» был достроен. Любое государство старается добиться ситуации, когда у него было бы несколько опций, в том числе в области энергоснабжения. Даже если не было бы конфликта на Украине, Германия, я уверен, всё равно бы хотела иметь вторую ветку газопровода. Когда нет выбора, государство попадает в трудную ситуацию, что мы сейчас видим на примере Германии. Это плохо для государства, особенно для главного государства Европы в центре европейской экономики.
Только что был опубликован доклад Национального совета по разведке США с возможными сценариями до 2040 года, там Германия практически не упоминается, хотя, казалось бы, это главный партнёр Америки в Европе. Чем меньше свободы рук у Германии, тем более она управляема из-за океана, поэтому Германия будет всегда выступать за «Северный поток – 2», а Вашингтон всегда будет выступать против. Теми же самыми соображениями руководствуются и Украина, которой хотелось бы быть единственным источником энергоносителей на запад, и Россия, которая хотела бы обладать максимально широким вариантом доставки своих энергоресурсов на западные рынки. В этом, собственно, и состоит суть геополитического конфликта. У кого будет выбор, а у кого выбора не будет.
— Иногда можно услышать мнение, что Германия является оккупированной страной. Так говорят из-за того, что на территории Германии размещены американские военные базы. Сами немцы неоднозначно относятся к военному присутствию США на своей территории, мнения разделились. Если подходить без эмоций к этому факту, всё же больше плюсов или минусов для Германии от военного присутствия США?
— Военные базы в Европе, и в Германии в частности, появились в результате Второй мировой войны, как известно. История иногда выкидывает непредсказуемые и плохо просчитываемые кульбиты. В ходе войны СССР настойчиво требовал от США открытия второго фронта, то есть прихода военной машины США в Европу. В переписке с Рузвельтом Сталин неоднократно поднимал этот вопрос. Американцы сначала отнекивались, потом затягивали, но в 1944 году всё-таки открыли второй фронт и вошли в Европу. Это называется «бойтесь своих желаний, они могут исполниться». На том этапе СССР очень хотел военного присутствия США в Европе, но уже через десятилетие это стало серьёзной проблемой. В свою очередь, СССР освободил Восточную Европу от фашизма и тоже оставил там своё военное присутствие. Европа, по сути, была оккупирована двумя главными победителями Второй мировой войны, которые вскоре стали соперничать друг с другом.
В 1991 году Советский Союз рухнул и вывел свои войска из Восточной Европы, Америка не рухнула, блок НАТО сохранился, американские войска расположены в Европе, в первую очередь в Германии. Мог ли Сталин просчитать такой вариант? Вопрос, на который нет ответа. Сталин решал тактические задачи побед в войне. Но сегодня это его решение стало колоссальной головной болью для современной России.
Западная Европа является антироссийской, в том числе и потому, что там есть американские войска. Более того, влияние Западной Европы распространилось на Восточную Европу, откуда ушли советские войска, и она тоже в значительной степени стала антироссийской. Речь даже о том, что войска НАТО будут расположены не только в Прибалтике, но и в станах Восточной Европы. Так может получиться, что геополитический выигрыш повернётся своей обратной стороной.
Отношение в Германии к военному присутствию США явно неоднозначное. С одной стороны, это означает потерю части суверенитета, особенно во внешней политике, уход из-под контроля правительства части военной силы, наличие иностранных баз на своей земле. Всё это может восприниматься как ущерб суверенитету. А с другой стороны, иностранные военные базы — это всегда и рабочие места, и некие гарантии безопасности, и надежда на то, что твой партнёр примет в расчёт твои интересы.
Конечно, Германия выигрывает от того, что там расположены американские военные базы с точки зрения своего военного бюджета, размеров взносов в бюджет НАТО и безопасности. Многие немецкие политики, я думаю, с облегчением говорят о том, что ответственность за их политику лежит не на них, а на Вашингтоне. И Москва должна разбираться с Вашингтоном, а не с германской элитой. Когда над тобою висит ядерный зонтик, чувствуешь себя спокойно, хотя ядерный зонтик чужой. Я не зря упомянул про доклад разведки США: если этот ядерный зонтик не твой, ядерное оружие не твоё, военные структуры не твои, содержится это всё не на твои деньги, то и отношение к тебе будет другим — гораздо менее уважительным. Даже со стороны ближайших союзников.
— Недавно Зеленский поехал на фронт. С какой целью это было сделано? И с какими выводами он вернулся, как Вы считаете?
— Зеленскому надо показывать, что он лично занимается этой проблемой. Показывать не только собственному населению, но и иностранным лидерам, которые с ним имеют дело, что он не просто опирается на доклады своих подчинённых, а сам находится в гуще этих событий. Вообще один раз увидеть лучше, чем сто раз услышать, вопрос только как всегда в таких случаях заключается в том, что именно позволили увидеть Зеленскому на фронте, с кем пообщаться, на что посмотреть. От того, кто этим занимался, зависит, с какими выводами Зеленский приехал обратно. Судя по всему, он приехал менее воинственно настроенным, Украина сегодня отыгрывает назад свои реальные или пропагандистские планы решения донбасского конфликта военным путём.
Зеленский уже всерьёз занимается своим вторым сроком, поэтому в самом главном для общественного украинского мнения вопросе он не может попасть впросак. В вопросе войны и мира, конечно. Я думаю, это не последняя поездка украинского президента на фронт в ближайшие пару лет до выборов. Складывается впечатление, что Зеленский наконец понял, что не может прекратить войну в свою пользу. Сейчас он ищет вариант. Ему надо объяснить, почему он не выполнил своё главное обещание, и от того, насколько убедительно он это объяснит своим избирателям, вообще будет зависеть, будет ли у него второй срок в принципе.