Учитывая то, какое место в прошлом и настоящем Крыма занимает эта война (давайте вспомним про масштабные фестивали реконструкторов, бесчисленное множество статей и журналов, многочисленные достопримечательности), удивительно, сколь малое место в обзоре этого конфликта уделяется туркам, хотя из-за них вся война и началась.
Рассмотрим, как в этой войне себя проявила Османская империя, ради защиты, территориальной целостности которой коалиция мощнейших европейских держав обрушилась на Россию. Это очень интересный опыт, который весьма актуален сегодня, когда Турция наращивает своё влияние, руководствуясь идеологией неоосманизма.
Война в Крыму, всё в дыму
Турки как противники не часто вспоминаются, когда речь заходит о войне в Крыму.
Современный нарратив чаще вспоминает англичан, современники (например, «Севастопольские рассказы» Толстого) гораздо больше говорили про французов, которые по сути и победили в войне. Про турков же обычно говорят, что «никто их потери не считал».
Конечно, эта армия не была топовой в Европе, но турки были достойным соперником — в двух крупнейших сражениях той войны с турками в Закавказье (к слову, это главный фронт, на котором Россия достигла серьёзных военных успехов в той войне) русские войска потеряли 16% личного состава — примерно как в сражении против европейских армий при Альме.
Однако с точки зрения управления османской армией все было далеко не идеально.
Во-первых, бичом Османской армии была неадекватная оплата труда солдат и офицеров.
Согласно сведениями русского дипломата Петра Чихачева (опубликованным в его труде «Asie Mineure: Description physique, statistique et archéologique de cette contrée», вышедшем во Франции в 1853-м) на солдата османской армии тратилось в общем 18,75 серебрянного рубля в год (треть этих денег — питание и обмундирование). В то же время стоимость содержания русского солдата составляла 31,25 серебрянного рубля, французского — 85 рублей.
При этом уровень оплаты офицерства начиная с уровня выше среднего в Османской империи была неадекватно высок: если в России генерал получал в 12 раз больше, чем капитан, то у Османов оплата труда генерала в 55 раз превышала уровень оплаты капитана.
Как вы понимаете, такой разрыв сильно демотивировал всех, кто был уровнем ниже полковника, поскольку высшие посты люди практически всегда получали по знакомствам, выслужиться до генерала было в целом невозможно. Ну а низкий уровень трат на солдат означал хроническую нехватку обмундирования и припасов.
Во-вторых, союзники стремились затыкать турками дыры, используя их как пушечное мясо в самом грубом смысле слова, бросая против русских в безнадежные атаки и при этом совершенно не стесняясь оставлять их в беде.
Как, например, поступил английский морской офицер Адольфус Слейд (служивший в качестве офицера на Османском флоте) во время Синопского сражения, фактически бросивший погибавшую на его глазах османскую эскадру во время боя.
В другом случае в ходе атаки русского генерала Липранди 25 октября 1854 года на занятый турками редут к северу от Балаклавы русские войска заняли редут после часа ожесточенного боя (в ходе которого из 1400 османских солдат только погибших насчитали 170 человек), а оставшиеся османские войска отступили, потому что английские союзники за всё время боя (!) просто не пришли к ним на помощь.
Ну а отправленные в редут снаряды просто не подходили для пушек, поэтому турки даже не смогли вести эффективный артиллерийский огонь, который мог бы увеличить их шансы на то, чтобы остановить наступающие русские войска.
В соседнем редуте 800 османских солдат, увидев, что их охватывают численно превосходящие русские войска, предпочли просто отступить к Балаклаве. Этот инцидент вызвал огромное раздражение англичан, что довольно странно: турецкие солдаты несколько дней находились на этих позициях без достаточных припасов и, повторюсь, совсем не были избалованы помощью англичан (и до «бегства» они почти несколько часов находились под огнем противника).
После этого боя за турками закрепилась репутация слабаков и трусов, что предельно несправедливо.
Например, когда в ходе боя за Перекоп 17 февраля 1855 года мощная русская армия под командованием генерала Хрулева (29 тыс. пехотинцев, 4 тыс. кавалеристов и 80 орудий) атаковала османские силы под командованием Омера Лютфи, при поддержке корабельной артиллерии англо-французов турки смогли достойно отбить русскую атаку: русские силы потеряли 700 человек, а османские войска 103 убитых и 296 раненых.
Как видите, турки могли довольно неплохо воевать, когда европейские союзники к ним относились по-человечески.
Обиды и потери
После сражения с Липранди турок убрали с передовой и начали использовать их для доставки припасов, охраны внутренних коммуникаций и т.п. При этом османские солдаты не получали достаточного снабжения (ром и свинину они по религиозному соображению не употребляли, и потому им доставалось только полбисквита) и были предоставлены сами себе, что заставило их заняться воровством (когда и за этим ловили, то безжалостно пороли).
По свидетельству того же Слейда, офицеры снабжения (конечно же, союзники) относились к туркам исключительно плохо и не выдавали им чай, кофе и сахар, в избытке наличествовавшие в запасах.
Часто турки просили союзных солдат дать им еды, и те подвергали их издевательствам в обмен на еду. Британский консул Джеймс Скен описывал следующий случай: английские матросы за несколько бисквитов заставили троих турок построить «человеческую скульптуру» (тот, что поменьше, сел на плечи самому крепкому, а самый маленький сел на плечи среднему) и гоняли их в таком положении кнутом.
К слову, офицеры англо-французов даже отказывались обедать вместе с турецкими офицерами. Это, конечно, было серьезным оскорблением и свидетельствовало о низком престиже османской армии.
Когда наступила зима, смертность среди османских солдат резко подскочила, и хотя распространенным цифрам (что около 300 турецких солдат умерли за 1 день от холода) можно верить лишь отчасти (и русские, и англо-французы были заинтересованы в том, чтобы принизить авторитет турок), потери эти, безусловно, были высокими, поскольку если уж лучше снабжаемые англо-французы несли огромные потери, то о турках, живших как придется, почти не заботились.
В целом османский контингент в Крыму не был самым многочисленным — во время высадки в сентябре 1854 года османских солдат на полуострове было всего 6 тыс. Но к 1855 году их число выросло до 55-60 тыс. Для сравнения: на всех фронтах этой войны (включая Дунай и Закавказье) воевало примерно 199 тыс. османских солдат (и еще 36,5 тыс. египтян и нерегулярных частей вроде башибузуков и татарской кавалерии).
Османские потери точно подсчитать сложно, но, разумеется, они были очень велики ввиду дезорганизации тыловых служб. Так, в феврале 1855 года 158 раненых османских солдат эвакуировали из Крыма в Константинополь на пароходе, и примерно половина из них умерли на полпути.
В этом плане туркам очень «помогали» союзники: в том же месяце усилиями властей Порты удалось подготовить корпус врачей для отправки в Крым, чтобы создать полноценный госпиталь для османских солдат. В итоге фрегат с османскими врачами 10 дней простоял в гавани, а затем был отправлен обратно в Константинополь, потому что англо-французы не «нашли на занятых территориях места для создания турецкого госпиталя».
Разумеется, в одиночку Порта не могла бы рассчитывать даже на приемлемый мир, но деятельное участие французов и англичан привело к поражению России в войне (пусть и ценой чудовищных потерь среди солдат коалиции). Поэтому итог войны можно считать большой удачей для Порты: из всей череды русско-турецких войн XVIII-XX вв. только эта завершилась более-менее удачно для турок: Порта вернулась к довоенному статус-кво с некоторыми бонусами (например, запретом России иметь черноморский флот).
Конечно, не все вышло хорошо (османам пришлось пойти на уступки в плане расширения прав христиан империи, пришлось объединить румынские княжества в единую провинцию, что создало предпосылки для её отсоединения в 1870-х гг.), но учитывая то, что альтернативой всему этому было сокрушительное военное поражение Порты с утратой значительной части важных территорий, это был просто колоссальный успех.
Империя устояла и получила возможность начать реформы внутри, и к следующей крупной войне с Россией спустя 20 лет Порта была подготовлена лучше.