- Руслан, так ли силен провал «Слуги народа» на местных выборах, чтобы начался масштабный политический кризис и досрочные выборы в Раду?
— Нет, потому что речь идет о поражении брэнда «Слуга народа», но это не провал партии власти. Партия власти в результате этих выборов только укрепилась. Наконец-то представители партии власти появились на региональном уровне, где их раньше не было вообще. Вертикаль Зеленского достроена до самого низшего местного уровня. Даже небольшие фракции «Слуги народа», имея за спиной президента, парламент и правительство, будут влиятельны на этом местном уровне.
Есть другая проблема — поражение брэнда «Слуги народа», который набрал еще меньше по сравнению с результатами социологических опросов. Это поражение показывает, что он теряет перспективность с точки зрения политического будущего. Это заставит многих депутатов монобольшинства и членов властной команды думать о своем будущем, искать новую платформу и новых покровителей.
Это главная проблема для власти. Именно поражение брэнда «Слуги народа» может вызвать серьезный кризис внутри существующей команды.
- Когда этот кризис проявится?
— Он будет проявляться после второго тура на уровне правительства. Могут выходить отдельные депутаты из фракции. Я знаю, что такие настроения существуют. Но скорее всего, он усилится поздней осенью, зимой и весной следующего года. Это будет кризисный период для монобольшинства.
- Сейчас заговорили о домайданной расстановке политических сил по принципу восток/запад. А почему у брэнда «Слуги народа» не получилось выдержать заявленный баланс между различными частями Украины?
— «Слуга народа» по результатам этих выборов тоже стала региональной политической силой. Она теперь представлена прежде всего на юго-востоке и центре Украины, и очень слабо представлена на западе. На выборах в Львовский и Тернопольский горсовет она даже не преодолела минимальный барьер.
Наверное, это произошло из-за ошибок в политическом позиционировании и невыполнения предвыборных обещаний. Это последствие того, что «слугам народа» и президенту так и не удалось сшить страну за все это время.
- Каковы дальнейшие перспективы ОПЗЖ и партии Порошенко?
— По большому счету, они остались при своих результатах, немножко укрепившись. Особенно ОПЗЖ по сравнению с выборами 2015 года. Этот сегмент немножечко вырос. Кроме ОПЗЖ появилась партия Шария и «Партия мира и развития» Новинского. Партии этого сегмента полностью будут контролировать юг и восток Украины вместе с региональными политическими элитами.
Но для ОПЗЖ большая проблема состоит в том, что они в шесть областных советов вообще не прошли. Они очень слабо представлены на западе. Этот кризис до сих пор не решен. Да, они остаются ведущей партией в этом сегменте, но у них появляются конкуренты. Эти выборы однозначного ответа на вопрос о будущего ОПЗЖ не дали. Да, они позволили ОПЗЖ сохранить лицо и нарастить свое присутствие. Но это нельзя считать решающей победой.
То же самое касается и «Европейской солидарности». Но ситуация на их фланге даже получше, поскольку она смогла съесть своих конкурентов по политическому сегменту. «Свобода» еще кое-где осталась, но такие партии, как «Нацкорпус», «Правый сектор» (запрещена в РФ) и «Демсокира» вообще не прошли в местные советы. «Голос» выступил очень слабо. Голоса этих сил аккумулируются у «Европейской солидарности».
Так что «бело-голубой» сегмент серьезно размыт, а «красно-черный» постепенно консолидируется вокруг «Европейской солидарности».
- Насколько по итогам этих выборов оправдались прогнозы о том, что Украину ждет феодализация, и что она станет страной «тысячи хуторов»?
— Я уже говорил, что Украина стоит между регионализацией и феодализацией. Понятно, что ключевыми победителями местных выборов стали региональные элиты. С учетом слабости власти, эти региональные элиты будут требовать для себя больше прав и полномочий.
Если это не будет оформляться законным образом, то региональные элиты продолжат свою старую тактику по скупке силовиков, медиа и других ресурсов, которые есть на местах. И тогда будет продолжаться уже идущая скрытая феодализация, которая началась после административно-территориальной реформы.
— По результатам опроса Зеленского, большинство респондентов выступили против особой экономической зоны для Донбасса. Почему? Да, к этой зоне есть вопросы, но разве не логично, что пострадавший регион нужно восстанавливать любым способом?
Этот опрос — это просто инструмент в руках президента. Возможно, вопрос про экономическую зону появился именно для того, чтобы он мог сказать: «Извините ребята, общество против».
- Вы в предыдущих интервью говорили, что Москва будет взаимодействовать с отдельными украинскими регионами. Как это будет выглядеть? Что, условно говоря, Россия будет договариваться с Николаевым о возрождении кораблестроения?
— Не с Николаевым, а с николаевским бизнесом. С отдельными предприятиями путем снятия с них санкций. Мы уже видим тестирование этого подхода. Но эти договоренности будут иметь неформальный характер. Формально они невозможны и токсичны.