— Боюсь, что он повторяет ту же ошибку, что до него делали [второй президент Украины Леонид] Кучма и [четвертый президент Украины Виктор] Янукович, которые считали, что их базовый электорат — русское большинство граждан Украины — никуда не денется и при любых обстоятельствах будет за них голосовать. И они пытались завоевать еще и антирусское меньшинство и начинали действовать в его интересах. И это по сути отталкивало от них русское большинство.
Вот сейчас Лукашенко делает то же самое. Он надеется, что за него все равно проголосуют все те, кто голосовал и в прошлые разы, и пытается привлечь новых избирателей. Кроме того, понятно, что он пытается сказать Западу, что он, мол, не такой русский, как они считают, и поэтому они могут ослабить санкции против него.
- А могут?
— Не ослабят. То есть формально что-то покажут, а реально им Белоруссия в качестве экономического конкурента не нужна ни при какой погоде. Так же, как Украина не нужна, и знаменитое соглашение об интеграции с Европейским союзом изначально выстроено так, чтобы резко ухудшить позиции Украины на рынке Европейского союза, что, собственно, и произошло после вступления этого соглашения в силу.
Так что сожалею, но Лукашенко повторяет ошибки сразу двух президентов Украины, вероятно, надеется, что они, мол, примитивные, а он хитрый, он выкрутится, у него получится. Есть такое выражение «бенедиктинская скромность» — это когда считаешь себя умным, а всех остальных дураками. Боюсь, что эта самая бенедиктинская скромность начала проявляться и у него. Жизнь научит.
- А что насчет альтернативных кандидатов: какой результат для них может считаться успешным?
— Для них считаться успешным может любой результат, потому что понятно, что ни один из них не имеет шанса победить, а потому успешным будет считаться тот из них, кто наберет больше голосов, чем другие, сколько бы голосов он при этом ни набрал реально.
Так же, как и на выборах в Московскую городскую думу в прошлом году, довольно заметное число кандидатов так называемой несистемной оппозиции, заранее понимая, что они проиграют своим конкурентам, постарались сделать все, чтобы их не зарегистрировали кандидатами. Они представляли в избирательную комиссию заведомо бракованные документы, некоторые провоцировали массовые уличные беспорядки, чтобы оказаться задержанными.
Тут пока до убийств не доходит, поскольку понятно, что Комитет государственной безопасности Белоруссии наловчился расследовать дела очень быстро, и поэтому те, кто стреляет в спину коллегам, будут выявлены еще до того, как успеют поднять массовую истерику. Но просто задержания тоже на самый худой конец годятся для сценария «священная жертва».
- Корректно ли сравнивать текущие события в Белоруссии с тем, что происходило на предмайданной Украине?
— К сожалению, можно, потому что эти события вполне четко показывают: в высшем руководстве Белоруссии есть люди, готовые играть против интересов республики. Не забывайте, что в Киеве Майдан уже фактически сдувался, когда по приказу тогдашнего главы Администрации президента Украины [Сергея] Левочкина было организовано избиение нескольких десятков разномастных деятелей на площади Независимости в Киеве.
Причем это было именно хорошо организовано, поскольку специально под это дело съехалось на площадь несколько десятков телекорреспондентов с разных украинских и зарубежных каналов. А там уже не первый день никого из корреспондентов не было, то есть ясно, что их созвали специально на это событие. Понятно почему. Бизнес-партнер Левочкина [Дмитрий] Фирташ был заинтересован в некотором ухудшении взаимоотношений Украины с Российской Федерацией. При этом его контракты на поставку газа из Российской Федерации оказывались намного выгоднее, чем при более или менее спокойной обстановке. Это в общем-то все знали.
И раз сейчас появились в Белоруссии люди, готовые действовать против интересов республики, значит, в Белоруссии есть люди, способные соучаствовать в организации майдана.
- Подпадает ли под эту канву и задержание 33 граждан России в Минске 29 июля?
Я не знаю, кто и что ему налил в уши, но я знаю, что народ Белоруссии, где, по данным Gallup за 2008 год, примерно 14 человек из 15 — русские, русские по родному языку, используемому в повседневном общении, поддерживает Лукашенко не за красивые глаза, а потому, что он с самого начала своей политической карьеры взял курс на максимально возможную в данный момент степень интеграции хозяйств Белоруссии и Российской Федерации.
- Как определяется эта степень?
— Дело в том, что сейчас есть чисто технические ограничения на разнообразие хозяйств, которыми можно управлять как единым целым. И при нынешних возможностях такого управления та степень интеграции, что сейчас имеет место между Белоруссией и Российской Федерацией, наиболее возможна.
И Лукашенко поддерживают именно за эту интеграцию, и понятно, что, как только он от этой интеграции отступит, немедленно народ отступится от него. Вот и пытаются те, кто хочет превратить Белоруссию в Северную Украину, то есть максимально противопоставить ее остальной России, спровоцировать конфликт на этом направлении.
И что бы там ни объясняли самому Лукашенко люди из его окружения, ясно, что эти люди по собственной инициативе или по полученной ими дезинформации действуют так, чтобы спровоцировать конфликт между Белоруссией и Российской Федерацией. А этот конфликт, может быть, и не приведет к тому, что Лукашенко не переизберут, ведь остальные кандидаты вообще явным образом выступают против внутрироссийской интеграции, но число голосующих за него, скорее всего, окажется меньшим, чем на предыдущих выборах.
И потом советники будут ему же говорить, что это потому, что народ против взятого им курса, не уточняя, какой курс имеется в виду. То есть это программа с достаточно долгосрочными планами. Англосаксы умеют играть вдолгую, правда, они не умеют оперативно менять свои планы, но тут ясно, что задуманная провокация бьет по интересам народа Белоруссии в целом и Лукашенко в частности.
- Интеграция — это обоюдный процесс. Получается, от этой провокации пострадает еще и Москва?
— Да, Российская Федерация тоже пострадает от любого нарушения интеграции. Например, это ставит под угрозу работу парочки нефте- и газопроводов, через которые Российская Федерация экспортирует свое сырье в Западную Европу. Но Белоруссия в любом случае пострадает больше, поскольку всегда из двух частей распадающегося целого больше страдает та часть, что меньше по своим возможностям.
— Для Российской Федерации дело не в трубах. То есть это, конечно, тоже важно, но гораздо важнее то, что руководство Российской Федерации, насколько я могу судить, вполне отчетливо осознает то, что сказал в свое время сам Александр Григорьевич: белорусы — это те же русские, только со знаком качества. Причем он имел в виду не качество народа, а качество управления тем хозяйством, что работает в Белоруссии.
Поэтому Российская Федерация не собирается действовать против интересов русских хоть в самой Российской Федерации, хоть в Белоруссии. Кстати, должен заметить, что в силу тех технических ограничений, о которых я говорил, систему управления, сформировавшуюся в Белоруссии, невозможно распространить на Российскую Федерацию. Именно поэтому сейчас степень интеграции не доходит до единого государства и полностью единого хозяйства.
Но действительно в Белоруссии эта система хозяйствования во многих отношениях эффективнее, чем в Российской Федерации. Поэтому и поставил Лукашенко своему народу знак качества.
Но в любом случае руководство Российской Федерации ни в коем образе не заинтересовано в ущемлении интересов хозяйства и народа Белоруссии. Поэтому и не пытается сейчас активно действовать против того же Лукашенко. Это не целесообразно, а главное — не нужно. Потому что народ Белоруссии сам сможет объяснить Лукашенко, что тот взял неверный курс.
- Возможно ли, что такая позиция Москвы изменится в ситуации, если Лукашенко выполнит требование Киева передать ему часть задержанных россиян?
— Полагаю, что сам же Лукашенко прекрасно понимает возможные последствия такого уже не просто недружественного, а явно преступного действия, и, соответственно, он на такое не пойдет.
- Преступного? Имеют ли вообще право на существование требования Киева?
— Начиная с 22 февраля 2014 года власть на Украине захватили вполне откровенные террористы, а всему миру давно и хорошо известно, что выполнение любого требования террориста обеспечивает фактически поддержку террора.