Сопровождение выборов насилием, имеющим расовый оттенок, в американской истории уже не раз имело место. Масштабней всего это было в первые двенадцать лет после гражданской войны, в период, именуемый в США Реконструкцией. Тогда на Юге продолжатели дела конфедератов терроризировали чернокожих и понахаевших на Юг «саквояжников», как называли северян приехавших порулить побежденными и срубить бабло. Насилие, как обычно бывает, оказалось эффективным в долгосрочном плане — в 1877 году федеральные войска покинули Юг, продолжатели конфедератов стали твердой рукой править своими штатами, не помышляя об отделении, но сразу лишив чернокожих избирательных прав.
Сейчас, через полтора века, как будто прилетает обратка. Впрочем, смысл любого предвыборного насилия и любого Майдана (ведь и в самой мягкой, непогромной форме в нем все равно видна угроза насилия) заключается в том, чтобы побудить нестойкого аполитичного избирателя (а таковых всегда большинство) проголосовать против власти во имя новой стабильности. То есть во имя прекращения беспорядков, которое должно произойти, если власть получат майданящие. Следовательно, протесты должны продолжаться и до дня голосования, а в случае победы Трампа, очевидно, как минимум до заседания коллеги выборщиков, только лозунги будут скорректированы. Очевидно, от выборщиков будет требоваться голосовать не в соответствии с партийным мандатом, а «по совести» и в соответствии с волеизъявлением большинства американских избирателей (если Трамп, как и в 2016-м, не будет иметь общенародного большинства) или просто «по совести», если он таковое большинство получит, хотя этого ожидать трудно.
Однако какая нам польза от того, кто в итоге победит? Какая польза в этом для жителей Донбасса, которые уже седьмой год находятся под обстрелами тех, кого обучают американские инструкторы? Какая польза от того, что происходит по лекалам Майдана, Украине, находящейся по воле США в огне гражданской войны?
Что будет, если победят демократы в лице Джо Байдена, особо расписывать не нужно. Появившийся в результате Майдана нынешний украинский режим (Порошенко-Зеленский) — это их проект, в том числе и лично Байдена. Правда, в результате этих протестов может усилиться левое крыло Демпартии, а значит, громче будут звучать требования к социализации отдельных сфер американской экономики и защите прав меньшинств. Но если доступность медицинского обслуживания для отдельных категорий американцев действительно может увеличиться (хотя не факт), то совершенно невероятным будет, чтобы демократы допустили сворачивание на Украине реформ Ульяны Супрун (если Киев действительно захочет их свернуть). Поскольку медицинские реформы Супрун проводятся на Украине в интересах американских фармацевтических и других медицинских кампаний, о чем неоднократно писало наше издание.
Что же касается прав меньшинств, то теоретически это идея, которая могла бы защищать и русский язык и его носителей на Украине, но практически мы знаем, что ничего из этого не получится. И убежден, получиться не может, поскольку в практическом преломлении данные права — это для лесбиянок, гомосексуалистов, бисексуалов, трансгендеров, свидетелей Иеговы*, цыган, которых политкорректно надо называть исключительно ромами, чернокожих в США или в Дарфуре, туарегах в Мали, пигмеях в ДРК, но не для русских.
Русский язык и русская культура, против которых под руководством США начат крестовый поход всевозможных вятровичей, проходят в сознании элит США и всего Запада по другому департаменту. Что, кстати, показало поведение всех западных государств на заседании Совбеза ООН год назад, когда по инициативе России обсуждался украинский языковой закон.
А победа протестующих, вероятно, поставит вопрос о новом уровне позитивной дискриминации (affirmative action) для чернокожих и других американских меньшинств, то есть о льготах для них, например, при приеме в вузы и продвижении по службе в порядке компенсации за века рабства и дискриминации. Этот опыт был давно оценен украинскими националистами. Они начиная с 1990-х нередко апеллировали к нему в обоснование недопустимости равноправия русского и украинского языков, ссылаясь на то, что украинский язык угнетали еще дольше, чем цветное население США. Хотя факты говорят об обратном — и в имперской России, и тем более в советский период, наоборот, Украина испытывала украинизацию, которую насаждал центр, особенно во времена Сталина.
Так что развитие позитивной дискриминации в США только подхлестнет «позитивную украинизацию». Да, это может быть сугубо внутренняя инициатива, но нет сомнения, что и самые левые демократы в США этого не осудят.
Как не осудили они и украинскую декоммунизацию, хотя в американских вузах, которые они позаканчивали, Маркс — обязательный для изучения автор. Ну а что в этом странного, если самый известный западный интеллектуал левого толка Славой Жижек, который именует себя коммунистом и направо и налево цитирует Ленина, приветствовал победу Майдана и действия Киева в последующие месяцы? По его статьям видно, что между Лениным, который у него в голове, и Лениным, чьи статуи свергают по Украине как символ российской оккупации, две большие разницы. А все потому, что Жижек, как и американские демократы, глобалист, в отличие, например, от многих европейских левых, которые осудили переворот в Киеве и осуждают украинскую власть.
Совсем не глобалист и президент Трамп, и на этом были основаны и надежды тех, кто был против государственного переворота, связанные с его избранием в 2016-м. Также понятна и нынешняя эмоциональная реакция многих на майданные технологии в США, например, на коленопреклонение полиции перед мародерами.
Однако что же получили Россия и Украина за 3,5 года правления нынешнего президента?
Россия, помимо сохранения всего плохого, что было сделано в отношении нее Западом при предыдущей администрации, получила санкции против «Северного потока-2», качественно новое явление в истории санкций, ибо теперь, при Трампе, кары распространяются и на европейские компании, сотрудничающие с Россией.
Украина, помимо сохранения военной и политической поддержки, впервые получила летальное оружие (пресловутые «Джавелины»), а войну в Донбассе Вашингтон стал откровенно трактовать как украинско-российский конфликт (а не как российскую поддержку сепаратистов, как было при демократах), что помогло появлению закона о реинтеграции Донбасса, трактующего этот конфликт как войну с Россией. В условиях зависимости Киева от Вашингтона такой трактовки не могло бы появиться без американской санкции. Кстати, над этим законом стали работать сразу после того, как у Трампа назначили нового куратора Украины Курта Волкера.
Наконец, именно при Трампе Украина получила томос. Кстати, о поместной церкви Петр Порошенко вновь заговорил в апреле 2018-го, сразу после того, как Майк Помпео стал госсекретарем. Поскольку на аналогичное обращение и в 2015-м, и раньше Фанар не реагировал, идея казалась провальной, но нам теперь известно, что получилось, и, думаю, сам Порошенко боялся бы наступать на грабли, если б из Вашингтона ему сначала не дали сигнал, что всё получится.
Кстати, при демократах томоса, очевидно, не было бы. Не потому что они этого не хотели бы, а потому, что в отличие от республиканцев индифферентны к религиозным вопросам и не знают, как играть церковной картой. А все остальное из перечисленного, конечно, вполне могло бы произойти и при демократах. Но всё же оно случилось при Трампе.
Порой приходится читать, что все эти вещи происходят помимо воли и желания президента США, дескать, это всё работает «глубинное государство». Такие разговоры мне несколько напоминают рассуждения перепуганных интеллигентов во время «большого террора» о том, что Сталин не знает о репрессиях. Я, разумеется, понимаю, что реальная власть Трампа поменьше той, что была у Сталина, но еще понятней, что его приоритетом были, есть и будут американские интересы.
А наблюдая за американской политикой последних лет, укрепляешься в мысли о том, что главный американский внешнеполитический интерес, по которому существует двухпартийный консенсус, — это уничтожение России, по крайней мере как субъекта мировой политики. И весь всплеск нынешней русофобии — это следствие того, что подобная задача долгое время казалась американцам решенной еще в 1991-м, а тут оказывается, что к ней надо снова возвращаться.
И хотя есть эксперты, реально настроенные на диалог и трезво понимающие украинскую проблему (например, Генри Киссинджер), речь идет исключительно об отдельных личностях, а не об общественных течениях или внутрипартийных группировках. Попытки же немного простимулировать формирование таких течений и группировок исключительно легитимными средствами, вроде народной дипломатии, оказываются крайне рискованным предприятием, что видно на примере дела Марии Бутиной, прецедента которому нельзя найти в истории советско-американской холодной войны. Что показывает, насколько нынешняя холодная война хуже предыдущей.
Единственное, чем теоретически сохранение Трампа может быть выгоднее, — это то, что при нем не будет единого глобалистского американско-европейского фронта против России. Вредить ей две части Запада будут порознь, следовательно, теоретически можно играть на их противоречиях.
Однако здесь появляется и другая проблема. Я охотно допускаю, что от действий Трампа убыток России может оказаться на 10 миллиардов долларов меньше, чем от действий демократов у власти. Но убыток от напрасных надежд, что при нем удастся поладить с Америкой (на Байдена таких надежд нет), может превысить в 10 раз большую сумму.
В общем, для нас спор на нынешних протестах и американских выборах объективно идет о том, будут убивать детей Донбасса оружием, поставленным Трампом или поставленным Байденом. Да, я знаю, что «Джавелины» против танков, а жителей Донбасса убивают в основном из минометов или гаубиц советского производства. Что ж, можно перефразировать: спор идет о том, кто будет учить киевских артиллеристов и снайперов убивать детей Донбасса: инструкторы от Трампа или инструкторы от Байдена?
А вот как сделать так, чтобы не убивали? Понятно, что отношение США к России и русским нельзя изменить, но актуальность «русского вопроса» для Америки может измениться, если эта проблема будет вытеснена на периферию приоритетов. А вытеснена она может быть только несравненно более важной проблемой. Вспомним известный анекдот: «ввести козла». Однако США — великая держава, которая всегда была в состоянии одновременно решать много вопросов, поэтому для необходимого вытеснения надо, чтобы противостояние приняло гораздо более острый и масштабный характер, чем сейчас, и длилось бы долго.
Я понимаю, какая неприглядная картина стоит за этими словами, но Америка в последние десятилетия нанесла столько вреда стольким народам, что, думаю, не стоит растрачиваться на сострадательные эмоции, тем более что столько поводов для подобных эмоций есть совсем близко. Лучше процитировать бессмертную строку из «Ромео и Джульетты» — A plague on both your houses («Чума на оба ваши дома»).
* Деятельность организации запрещена в РФ