Минск в очередной раз публично подсчитал, что потери бюджета от налогового маневра и «грязной» нефти составили почти 5%. Это всего лишь эпизод в той ситуации, которую многие считают безвыходной. Из-за нее не подписываются «дорожные карты» дальнейшей интеграции в рамках Союзного государства. Поговаривают чуть ли не о «цивилизованном разводе».
Повторение пройденного
Но здесь важно подчеркнуть факт: подобных ситуаций было много, кое-какие были куда хуже, чем теперь. Не впервые Бацьке предлагают подумать об объединении с Россией. Так уже было в середине 90-х и Лукашенко-президент российско-белорусской унии — это было серьезно. Потом что-то не поделили, и Ельцин перед самой своей отставкой подписал-таки Союзный договор.
Этот факт — важное свидетельство того, почему с самого начала никто не хотел его реализовывать. Приход Владимира Путина дал понять — не быть Лукашенко преемником Ельцина.
И завертелось. Как последняя надежда, было предложение Бацьки Путину руководить Союзом по очереди, что было отвергнуто. Потом президент России предложил встречный план: провести референдум по союзной конституции, а потом избрать парламент и президента.
Так, в 2002 году Лукашенко впервые предложили вариант вхождения Белоруссии в состав России, а ему самому — должность полномочного представителя Президента Российской Федерации в Белорусском федеральном округе. В ответ на это Лукашенко обвинил Путина в попытках превратить Белоруссию в «90-й субъект Федерации» и раздроблении республики. Громы и молнии были погуще нынешних, просто память у людей не слишком крепкая. Тогда, почти 20 лет назад, Владимир Путин еще отвечал на шпильки белорусского коллеги. Сейчас он давно махнул на это рукой, предоставив Бацьке свободу говорения.
Игры престолов
Ну а на российский рубль, как единую валюту, Москва впервые предложила перейти в 2003 году — с 1 января 2005-го. То есть тоже не сейчас, а очень давно.
Лукашенко ответил, что введение единой валюты не имеет смысла.
Тогда же была заложена основа для долгого тупика: вопрос о совместном газотранспортном консорциуме. В 2002-м «Газпром» поставил газ по 29 долларов за тысячу кубометров в обмен на создание к июню 2003-го СП на базе «Белтрансгаза». Но в цене не сошлись. «Газпром» предлагал 600 млн. долларов, Минск требовал 5 миллиардов.
И грянула первая Газовая война. «Газпром» объявил о повышении цены в 2004 году до 50 долларов за тысячу кубов. Пока договаривались, трижды приостанавливали прокачку. Лукашенко был в ярости, грозил выйти из всех договоров. Хотя «приостановка» прокачки ничего не приостанавливала: Минск, как Киев, отбирал из трубы европейский газ. Именно тогда Бацька впервые применил угрозы начать интеграцию в ЕС и НАТО.
Правда в 2004 году, после цветных революций в Грузии, на Украине и в Молдавии, а также белорусского референдума о снятии ограничений на президентские сроки, Бацька был объявлен США «последним диктатором Европы», Беларусь обложили санкциями…
И блудный сын бросился в объятия отца: Александр Григорьевич приказал взять курс на Россию. Но там его ждал алчный «Газпром», не простивший обиды. Лишь личное вмешательство Путина сохранило цены неизменными.
Вторая война разразилась в 2006-м. Именно тогда Россия вышла из соглашения 2002 года об отмене внутрироссийских цен на газ для Минска. Причиной стало то, что СП на основе «Белтрансгаза» так и не был создано. Уже оплаченные поставками 50 процентов акций предприятия, «Газпрому» не отдали. С 1 января 2007-го российская нефть для Белоруссии стала облагаться пошлинами. Но Лукашенко продолжал настаивать на поставках газа по ценам Смоленской области. Дошло до угроз прекратить поставки вообще, если Белоруссия не согласится покупать газ по более высокой цене.
Это все не про сегодня. Это было 13 лет назад. День Сурка. Цену согласовали на четыре года (до 2011), а подписали всего за две минуты до наступления нового, 2007 года. Минск согласился с ценой и оплатой акциями «Белтрансгаза» по цене 2,5 млрд. долл. в течение четырёх лет.
И в новом, 2007 году, началась новая война. Россия ввела пошлины на экспорт нефти — почти 190 долларов за тонну. В ответ «Белнефтехим» приостановил контракты с российскими нефтяными компаниями и приступил к отбору российской нефти из «Дружбы» в счёт уплаты пошлин. Послу Белоруссии вручили ноту, поставки в ЕС частично прекратились.
Войну прекратил телефонный разговор Владимира Путина с Александром Лукашенко. Российская экспортная пошлина на нефть осталась, но была снижена со 180 до 53 долларов за тонну, но в последующие годы плавно увеличивалась. Беларусь же отменила арендную плату за землю по которой пролегали трубопроводы и для военных объектов на территории Белоруссии (станция дальней связи «Вилейка» и РЛС «Барановичи»). Отменили и экспортные пошлины.
Новая война разразилась в 2014 году из-за санкционных продуктов, поставляемых из Белоруссии в Россию. Москва объявила ответные санкции западным странам из-за Украины, но Минск к ним не присоединился и стал активно зарабатывать на ситуации, завозя «санкционку». Следствием этого стало восстановление государственной границы между участниками Союзного государства. 9 декабря 2014 это начала делать Белоруссия. Лукашенко поставил задачу правительству увеличивать сбыт белорусской продукции. А после падения курса рубля в конце 2014 года — перевести расчеты с Россией в доллары и евро.
Информационные битвы
Здесь приведена краткая история противостояния. Почти не упомянуты «мясомолочные» войны, опущена война 2010 года, когда Бацька впервые прибег к диверсификации поставок нефтепродуктов.
Главное то, что нынешняя ситуация — это далеко не первая война. Можно даже сказать, что проходит она, в сравнении с предыдущими очень мягко и щадяще.
И вот теперь важно напомнить историю личностных отношений по линии Лукашенко-Медведев. То есть, с 2008 года, когда на один срок Дмитрий Анатольевич сменил Владимира Путина в кресле президента. Именно тогда между Медведевым и Лукашенко пробежала черная кошка, их отношения не сложились сразу. Уже первая встреча дала плохой знак: Медведев в Санкт-Петербурге не удостоил двусторонней встречи белорусского президента. А когда она все же состоялась, то третий президент России вспоминал, что Лукашенко принялся исключительно в негативной манере обсуждать его предшественников. Это не могло понравиться и в 2009 году, во время мясомолочной войны Бацька обвинил премьер-министра Путина в «газовом заговоре» с целью убрать с российского рынка белорусских конкурентов и личном решении об отключении газа.
Разговор по телефону шел на повышенных тонах, Бацька бросил трубку.
Нужно напомнить, что тогда вселенское зло в спичах президента Белоруссии персонифицировалось именно на Владимире Владимировиче и его «попытках сорвать интеграционные процессы». Особо иронически с высоты дня сегодняшнего видятся обвинения в препятствовании развитию Союзного государства.
Сегодня этот «бумеранг» со звоном влетел в «окно овертона». 2010 год был отмечен не только нефтяной войной, но и обменом информационными ударами. За полгода до президентских выборов в Белоруссии, российский телеканал НТВ показал фильм «Крестный батька», где наш любимый Бацька был показан отнюдь не супергероем.
Очень важно отметить, что ничего подобного с тех пор не было. Сегодняшние действия антилукашенковской пропаганды строго ограничены анонимными телеграмм-каналами, максимум частными СМИ. Но именно из 2010 года растут ноги весьма обидных для белорусов обвинений в «нахлебничестве».
Впрочем, Бацька в накладе не остался: его государственные СМИ ответили бойким, «москитным» залпом сюжетов-страшилок о жизни российской глубинки. Зато яркой звездой, на белорусском «Первом канале» сверкнул Михаил Саакашвили со своим видением России и ее руководства. При этом сам Бацька заметил, что не станет отвечать на «грязь». Но на ближайшей пресс-конференции выпалил, что его отношение к тандему «Медведев-Путин», плохие, «если не сказать хуже». И обвинил их в давлении на себя.
В общем, холодная война между Россией и Белоруссией развивается точно по формуле, выведенной когда-то Виктором Степановичем Черномырдиным: «никогда так не было и вдруг опять»…
И вновь продолжается бой
Так или иначе, но до 2018 года ярких личностных пикирований между Лукашенко и «тандемом» не было. Пока несчастливого, 13 декабря 2018 года на заседании союзного Совмина в Бресте премьер Медведев не вспомнил про Договор о создании Союзного государства. И назвал условие, при котором Россия готова пойти на уступки по вопросу нефти-газа и компенсации по налоговому маневру — более углубленная интеграция.
С этого момента и началось то, что продолжается до сих пор. И хотя стороны не прибегают к сдержанности и почти два года жестко переводят стрелки друг на друга, последняя война проходит куда мягче предыдущих. Все, что мы увидели за два года уже было, ничего нового не придумано.
Правда в конце 2019-го Дмитрий Медведев и Александр Лукашенко снова сошлись в заочном спарринге на тему интеграции. Российский премьер, в очередной раз комментируя дорожные карты по интеграции, заявил, что речь идет о дорожных картах с первой по тридцатую, после выполнения которых «можно будет посмотреть и на 31-ю дорожную карту, посвященную дальнейшей интеграции, включая такие институты, как наднациональные органы, единая валюта и единый эмиссионный центр».
На следующий день Бацька в интервью «Эху Москвы» заявил, что премьер Медведев не участвовал в разговоре белорусского президента с Владимиром Путиным и не в курсе договоренностей о том, что стороны обсуждают только 30 дорожных карт, касающихся экономических вопросов.
Вопрос 31-й карты про строительство наднациональных органов президенты двух стран решили вообще не поднимать. В общем, думается, что прав Венедиктов, и на этот раз стороны снова договорятся.
Хотя шутки-шутками, но в декабре прошлого года госдолг Беларуси превысил 43 миллиарда рублей и продолжает расти.