Холодный душ!
Парламент Нидерландов принял решение, которое, скорее всего, рано или поздно приведет Украину на скамью подсудимых за сбитый «Боинг».
Вот так поворот! Что происходит? За что?! Почему нас перестали любить?
Кое-кто решит, что это месть Нидерландов за то, что Украина не выдала им Цемаха. Если это и так, то это лишь часть правды, причем не самая неприятная для нас.
Значительно более неприятное для нас — это то, что Европа стала снимать розовые очки, в которых она смотрела на Украину в течение всех лет после Евромайдана и стала воспринимать Украину более объективно. А именно Европа стала осознавать, что:
— украинское общество сбросило Януковича, но отказалось требовать от новой власти проведения проевропейских реформ;
— украинское общество хочет европейского уровня жизни, но не готово принять европейские ценности;
— украинское общество вполне терпимо к коррупции и готово снова голосовать за коррупционеров;
— украинское общество возлагает все свои надежды на поиск доброго царя и готово отдать ему всю власть, вместо того чтобы требовать разделения власти;
— украинское общество не желает создавать политические партии, и ему не нужен парламентаризм, который оно считает ненужным органом, только мешающим президенту;
— украинское общество по-прежнему пребывает в своем архаичном состоянии и с недоверием относится к иностранцам, которые «скупят всю их Богом данную землю»;
— Украина стала сваливаться в дремучий национализм вместо защиты прав меньшинств;
— украинская власть как была, так и осталась вся сплошь вороватой, лживой и безответственной.
Короче говоря, Европа уже практически избавилась от иллюзий и от эйфории по поводу европейских перспектив Украины. Европа пришла к окончательному выводу, что украинская культура является полной антитезой европейской культуре, и заявления Украины, что она стремится в ЕС, не подтверждаются никакими реальными действиями.
Ну, а раз так, то отныне никаких поблажек для «молодой демократии, которая всеми силами стремится к европейским ценностям».
Виновата — так виновата.
Приходится признать, что нас разлюбили. И это не Европа нас предала, как истошно вопят многие болваны. Это мы предали Европу, проморочив ей голову про свой европейский выбор.