- Дмитрий, на ваш взгляд, насколько Украина — важный вопрос для Трампа?
— Украина была для Трампа не очень важным вопросом. Украинский проект — такой, каким мы его знаем с 2014 года — это вообще-то проект врагов Трампа. Украиной управляли люди, которые Трампу совсем не нравятся. Там ни одного серьезного решения не принималось без вице-президента Джо Байдена и спецпредставителя по Восточной Европе в ранге заместителя госсекретаря Виктории Нуланд (все они занимали посты во время президентства Барака Обамы. — Ред.). При этом сын Байдена Хантер получил серьезные газовые активы на Украине.
Более того, в США понимают, что замена Порошенко на Зеленского ничего не решает по большому счету. И именно Украина дала 90% компромата в деле экс-главы предвыборного штаба Трампа Пола Манафорта, поучаствовав в «русском деле» — заговоре против Трампа, будем называть вещи своими именами. На Украину был назначен функционер с недалеким горизонтом Курт Волкер, который был не политиком.
Украина может быть каким-то пунктом разговора и пунктом торга. Но серьезных договоренностей в ближайшее время ждать вряд ли стоит. Нельзя говорить, что США признают в ближайшее время, что Украина — это задний двор России, не скажут — «говорите с Евросоюзом». Но ясно, что этот крен существует.
В центре событий на G20 будет треугольник Путин—Трамп—Си Цзинпин и ближневосточный узел. Я обращаю внимание, что к ближневосточному вопросу готовилось все. Перед «двадцаткой» все говорили о Ближнем Востоке.
Напомню, Трамп заявил, что отменяет удар по Ирану, после этого в Израиле максимально публично проходит встреча руководителей советов по национальной безопасности (секретаря Совета безопасности РФ Николая Патрушева с советником президента США по национальной безопасности Джоном Болтоном и главы Совета национальной безопасности Израиля Меира Бен-Шаббата. — Ред.). Раньше эти контакты были непубличными.
Если возвращаться к Украине, то стоит обратить внимание на события в ПАСЕ: ребята, хватит делать вид, что вы в центре мировой политики находитесь. У Украины было два козыря: безвиз и нахождение какое-то время в центре медийной повестки, не в самом фокусе, но близко к центру. Сейчас нет этого фактора.
- Уже несколько лет говорят, что США могут «поменять» Украину на Сирию или провести другие сделки, чтобы отдать Киев под влияние Москвы. Насколько реальны подобные варианты?
— Ко всем подобного рода «разменам» отношусь скептически. Потому что они равноценными не бывают, и нужно доплачивать. Что имеется в виду под этим разменом? США «заберет» Сирию и «отдаст» Украину?
Всегда в терминах таких «разменов» дилетантам проще объяснять непонятные процессы. Но каждый регион нужно разбирать отдельно. Имеет смысл брать регионы, которые представляют взаимный интерес. Северная Корея представляет интерес для многих игроков. Как минимум — для США, Китая и России. Ближний Восток интересен многим игрокам, Китаю уже интересен. Мимо проходит «Один пояс и один путь» (выдвинутое в 2010-х годах Китаем предложение объединенных проектов «Экономического пояса Шёлкового пути» и «Морского Шёлкового пути XXI века». — Ред.)
А чем интересна Украина? Давление на Россию давным-давно провалилось. Со стороны ЕС требование сохранить транзит газа через Украину — исключительная благотворительность по отношению к «молодой европейской демократии». Но недавнее решение в ПАСЕ не могло приниматься без правящих партий крупнейших стран Европы. Оно показывает, что Украина их задолбала. И им надоела эта благотворительность.
- Есть ли у Трампа видение, как решать вопросы на украинском направлении?
— Они (США. — Ред.) хотели бы, чтобы Европа платила сама за себя, разбиралась бы со своими проблемами, горячими точками, и при этом что-нибудь американское еще покупала. Вот позиция Трампа по данному вопросу. Недавно приезжал в США польский президент (Анджей Дуда. — Ред.), и буквально это же ему было сказано.
Если бы перед выборами Украина развалилась на части, это вызвало бы интерес, поскольку «молодая европейская демократия» распадается, но для него это было бы тридесятой темой. С подобными заявлениями выступали в 2016 году, но теперь такого нет. Либералы ее не поднимают как международную проблему.