Бесконечные дискуссии вокруг истории с украинской автокефалией, которая стала основным пунктом в предвыборной программе Петра Порошенко, больше всего изумляют тем, что их участники на полном серьезе переносят этот вопрос в область богословия и даже религиозных споров. Взрослые серьезные люди пламенно обсуждают в этом контексте догматы состоявшегося в 451 году Халкидонского собора или какие-то особо значимые места из Блаженного Августина, которые издавна служат поводом для мушкетерских дуэлей, не понимая, что это как раз и является успехом политтехнологов действующего президента Украины.
Между тем, вполне очевидно, что история с томосом относится к вопросам религии точно так же, как относится к музыке одержанная на «Евровидении» победа певицы Джамалы или, скажем, как относится к литературе Нобелевская премия Светланы Алексиевич. Все это — не более чем элементы политической борьбы, всегда затрагивающей сферу культурной гегемонии, о которой когда-то написал в фашистской тюрьме знаменитый теоретик Антонио Грамши. К слову, это прекрасно понимают постсоветские либералы — являясь атеистами, они, тем не менее, активно поддерживают и продвигают украинские «скрепы», считая, что это поможет им в борьбе против Кремля.
Однако здесь стоит вспомнить, что религиозные конфликты, к которым отсылает нас борьба за автокефалию, по факту относятся к культурным пластам многовековой давности. А мы живем в 21 веке — и потому в вопросе с томосом нас должны интересовать вовсе не давнишние конфликты давно почивших патриархов и митрополитов, которые надо оставить историкам, а то, каким образом продвигаются в современном обществе подобные пропагандистские идеологемы, позволяя манипулировать миллионами наших сограждан.
Что страшно в томосе? Нет, не религиозный раскол командно-административным путем и не то, что эта написанная на греческом языке бумажка якобы отрывает Украину от России. Эта история еще раз показывает, что Украина является тоталитарным государством, где власть, которая имеет монопольный контроль над ведущими СМИ, способна буквально за несколько месяцев внедрить в общественное сознание никому не известное слово из церковного лексикона, одновременно навязывая тезис об исторической значимости всей этой нелепой комедии с автокефалией и вековой борьбой за украинскую церковь. Несмотря на то что страдающие от нищеты, холода и повышения тарифов граждане, казалось бы, должны быть озабочены сейчас совершенно другими проблемами — чисто насущного, практического свойства.
Механизм, который позволяет внушать людям веру в святой томос, хорошо показывает демоническую силу инструментов массовой пропаганды. Конечно, это не первый подобный случай. В этом смысле достаточно вспомнить поучительную историю Надежды Савченко. Украинские СМИ несколько лет делали из нее героиню — своего рода новую мученицу, Жанну д'Арк, которая томится в застенках российской тюрьмы. И согласитесь — этот чисто религиозный образ легко читался во многих телесюжетах, скульптурах или рисунках, посвященных «нашей Надежде», которой часто придавали ангельский облик с присущими ему нимбом и парой крыльев.
Однако сразу после конфликта с властью те же самые СМИ одним щелчком, перестроившись прямо на марше, переключили отношение к Савченко из режима хвалы в режим хулы. Бывшую героиню нации обвиняли во всех грехах, вменяя ей преступную связь с агрессором, мутное прошлое и аморальный образ жизни с разлагающим влиянием на личный состав ВСУ. Нимб был сброшен, а ангельские крылья оказались обрублены и втоптаны в грязь, которой щедро поливали вчерашнего кумира украинские медиа. И когда Жанна д'Арк оказалась в другой, на этот раз украинской, тюрьме, боготворившее ее общество тут же одобрило эти репрессии.
«История Надежды Савченко — это не только история психически нездоровой женщины, которую использовала власть. Это также история про то, что товарищ Сталин — великий генетик. Может сделать из любого мусора видного государственного деятеля, а из любого видного государственного деятеля сделать мусор. Это история рождения тоталитарного режима. Если в 2014 году права на защиту своей жизни, чести и достоинства, на свободу слова и собраний были лишены только открытые противники власти, Майдана, войны, то теперь никто не может быть уверенным, что не окажется завтра террористом, агентом Кремля, пятой колонной. Лексика 1937 года стала легальной. Страна наполнена шпионами, врагами народа, предателями, и каждый может оказаться не тем, за кого себя выдает», — пишет об этом в закрытом посте один известный киевский историк.
Почему это манипулирование сознанием проходит у них так легко? Потому, что украинский национализм сам представляет собой классическую гражданскую религию — со своими добрыми и злыми богами, ангелами и демонами, святыми и еретиками, а также культом пролитой во имя страны крови, которая скрепляет всю эту архаичную и устрашающую конструкцию. «Украинский национализм представляет собой орудие управления и контроля над обществом в условиях, когда для этого не осталось других рычагов и ресурсов», — написал я в статье десять лет назад и, видимо, был не так уж далек от истины. Общество, на которое наброшена матрица шовинизма, способно принять практически все, что будет навязано ему пропагандой в рамках националистических идеологем. И это могут быть вещи пострашней какого-нибудь томоса — к примеру, если машина пропаганды начнет требовать от граждан погромов или аутодафе еретиков, найдутся многие, кто сможет принять и оправдать эти лозунги. Ведь что-то такое давно практикуется в какой-нибудь саудовской монархии — прямо сейчас, в одно с нами время.
Но хуже всего другое. Используя разрушительные механизмы националистической пропаганды, которые архаизируют украинское общество, возвращая его то к тоталитарным тридцатым, то вообще в семнадцатый век, украинские либералы не понимают, что этого джинна нельзя будет загнать потом обратно в бутылку. Механизм работает только в одну сторону — он может уродовать сознание людей, навязывая им мифы и догмы прошлого. Но это сознание нельзя будет вернуть к нормальному, обычному состоянию, вновь, по щелчку, превратив архаизировавшихся сограждан в людей из двадцать первого века — без религиозного пароксизма, тоталитарной подозрительности и иррациональной ненависти, основанной на риторике «крови и почвы». А это может привести потом к самым печальным последствиям.
Страшен не томос. Страшно то, чем все это закончится для будущего Украины.