Святой Николай на Украине не только один из самых почитаемых святых, но и фигура почти политическая. Основная причина этого — желания радикальной части украинского общества и политиков уйти «геть от Москвы». После Майдана помимо русского языка и культуры под ударом оказался и Дед Мороз, которого посчитали слишком русским для украинских детишек.
В 2014 году «Львовская мастерская шоколада» даже выпустила плакат, где объясняла, чем «украинец» Святой Николай отличается от «русского» Деда Мороза.
Однако не все восприняли эту агитку позитивно, и соответствующую страничку в Facebook львовянам пришлось удалить.
Тем не менее государство и общественные организации, связанные с украинскими националистами, последовательно проводят свою линии и, вместо того чтобы устроить детишкам двойной праздник — подарки и 19 декабря, и под елочку на Новый год, — стараются заменить Деда Мороза святым Николаем. В итоге это вызывает отторжение у части украинского общества и жителей Донбасса, который Украина считает своей территорией.
«Еще раз специально для южнорусских людей — мы, русские, никакого «Миколайчика» не признаем и признавать не должны. Это западенская традиция, не имеющая к нам никакого отношения. Оставьте «Миколайчика» бандеровцам и прочим галичанам. Конфеты наши дети и так получают каждый день», — пишет родившийся в Донецке журналист Александр Чаленко.
Но что было на самом деле: был ли святой Николай другом украинских детей до Деда Мороза или же все-таки считался одним из рядовых святых? Все было гораздо сложнее.
Москальский заступник или отрада взрослых и детей
Русский писатель Николай Лесков, который в свое время считался одним из самых популярнейших в Российской империи, в своем рассказе «Некрещенный поп» передает такой наказ одного из малороссийских казаков своему помощнику:
«Як Агап человек глупый, он ничего сделать не сумеет, то ты гляди, добре с попом уладьтесь, щобы он, чего боже борони, но якой ни есть злобе не дал хлопцу якого имени не христианского, грудного, або московського. На двори у нас Варварин день, а то очень опасно, — бо тут коло Варвары сряду близко Никола живет, а Никола и есть самый первый москаль, и он нам, казакам, ни в чем не помогает, а все на московськую руку тянет. Що там где ни случись, хоть и наша правда, — а он пойдет, так-сяк перед богом наговорит, и все на московськую руку сделает, и своих москалей выкрутит и оправит, а казачество обидит. Борони бог нам и детей в его имя называть. А вот тут же рядом с ним живет святый Савка. Этот из казаков и да нас дуже добрый. Якый он там ни есть, хоть и не важный, а своего казака не выдаст».
Сам Лесков утверждает, что рассказ — фактически запись случая, произошедшего «на юге России, среди малороссийского населения». Сам ребенок, позже ставший священником Саввой, был рожден в первые годы царствования Николая I, а развязка рассказа относится уже к временам Крымской войны. То есть вышеприведенная фраза была сказана в 20-е годы ХIX века.
Но правдиво ли переданное Лесковым? На деле святой Савва не особо почитался малороссами. Но его любили сербы — те самые, которые еще в 1752 году прибыли в заднепровские степи — в местность между рек Донец и Лугань. Так возникла Новая Сербия. Позже ее включили в состав Новороссии, а сами сербы основали более 40 поселков и город-крепость Елисаветград. Ныне это Кропивницкий, который большинство россиян знает под его старым названием — Кировоград.
Возможно, речь идет именно о таком селе — потомках сербов и запорожских казаков, тесно перемешавшихся между собой. Для таких людей святой Николай вполне мог быть «москальским святым», ведь его почитали и в Великороссии.
Но что касается остальных земель, ныне входящих в состав Украины, то там святого Николая любили. И что характерно, в первую очередь взрослые.
«Это веселый народный праздник. Когда-то хозяева варили пиво, созывали гостей: пили, гуляли, веселились. А после обеда в подпитии запрягали лучших коней в сани и с песнями и веселыми выкриками ездили около села — «ведь надо знать, скользкий ли снег в этот год выпал!» Варить пиво на «Николы» — обычай очень старый. В одной колядке это пивоварение представляется как один из тех сакральных обычаев, на котором «держится мир», — писал в ставшей классической работе по украинской этнографии «Обычаи нашего народа» Олекса Воропай.
Он приводит записанные в Подолье, на Харьковщине, под Уманью и в Галичине легенды о святом. Они свидетельствуют — святого Николая на Украине любили. В Подолье это вообще был один из четырех «полазов» — дней, в которые для хозяина было критически важно, кто перейдет его двор первым. Если это будет не сам хозяин — жди беды.
«В Галичине святой Николай раздает детям подарки», — вот последняя фраза в разделе, посвященном дню святого Николая в «Обычаях».
А следующий раздел книги Воропая называется «Вечерницы» и рассказывает о том, что после Дня святого Николая в украинских селах каждый вечер начинают встречаться юноши и девушки в специально отведенном для этого доме. У Воропая эти встречи описаны невинно: молодые люди встречались, шутили, рассказывали истории и небылицы, пели песни. Но его работа была издана в 1958 году в Мюнхене. Новые времена — новые нравы. И вот уже современные украинские журналисты пытаются доказать, что на тех встречах чуть ли не занимались сексом. Вряд ли это правда: все-таки девичья честь на Украине блюлась строго.
Верно одно — День святого Николая был желанным праздником в первую очередь для взрослых. А вот детям везло, если только они жили в Галичине.
«Но что если Воропай врет?» — скажет скептик. Все-таки его работа издана в Мюнхене после Второй мировой войны, когда этот город стал одним из центров украинского национализма. Достаточно указать, что в следующий год после выхода работы Воропая все в том же Мюнхене был убит живший там Степан Бандера. И хоть сам Воропай родился и часть жизни прожил в Одессе, некоторое время прожив в Умани, учился он и в Украинском свободном университете — кузнице кадров украинских националистов.
Там, где тексты не могут внести ясность, на помощь приходит архитектура.
Церкви как свидетельство народной любви
Украинская исследовательница Оксана Прокопюк подошла к вопросу о популярности святого Николая на землях Малороссии просто и в то же время оригинально. Она не стала изучать работы этнографов, а вместо этого обратилась к простым перечням церквей Киевской митрополиии.
Тут и оказалось, что большинство храмов в митрополии были николаевскими.
«129 (13,1%) из 973 храмов Киевской митрополии были посвящены святому Николаю Мирликийскому. Это наивысший показатель популярности», — пишет она.
Анализ проводился по восстановленному полному реестру храмов Киевской митрополии 1780-1783 годов. В реестре находятся данные о церквях восьми из десяти казацких полков Гетманщины: Киевском, Нежинском, Прилуцком, Черниговском, Лубенском, Стародубском, Гадяцком и Переяславском. Сам список она характеризует как наиболее полный и репрезентативный.
При этом в сельской местности церкви в честь святого Николая уступали по популярности лишь Покровским. Зато в городах наоборот — храмов в честь этого святого было больше, чем в честь других.
«Общая тенденция, которую фиксирует реестр храмов начала 80-х годов XVIII столетия, ярко демонстрирует глубокое почитание святителя, укоренившееся в народном сознании в течение веков», — пишет исследовательница.
Есть ли еще более красноречивое свидетельство любви к этому святому? Ну а если и этого недостаточно, можно обратиться к другим этнографам.
«У тех, кто жил семьями, были хаты, только женатых немного было. В куренях и хатах у каждого — боги (иконы. — Ред.), больше всего Николай или Покрова», — передает свидетельство одного из жителей археолог и этнограф Яков Новицкий в своей книге «Народная память о Запорожье: предания и рассказы, собр. в Екатеринославщине 1875-1905 г.», которая вышла в далеком 1911 году.
Помимо Богоматери и Николая почитали запорожцы и святого Георгия, святую Варвару, архистратига Михаила и апостола Андрея Первозванного. С последним был связан ряд легенд, похожих на киевские: об источнике, который появился благодаря его воле.
В общем, святой Николай — самый что ни на есть русский, малороссийский, украинский святой. Тут уж ни с этнографией, ни с архитектурой, ни с историей в целом не поспоришь. Другое дело, что конфеты и подарки в этот день — это все же галицкий обычай. А вот превращение заступника человека и даже диких зверей (соответствующие легенды рассказывали в Умани) в политическую фигуру, «противника Деда Мороза» — это медвежья услуга, которую оказали святому недалекие украинизаторы.