Отношения между братскими Россией и Белоруссией простыми не назовешь. Хотя с точки зрения экономики и политики здесь все стабильно и неизменно. Но зачастую в эти отношения вкрадывается эмоциональная составляющая, которая, как кажется, может полностью изменить формат. Но это происходит только на личностном уровне, что в целом отношениям двух стран, как правило, не мешает. Ровно то же самое произошло и в этот раз. Другое дело, что эмоции никогда еще не были столь бурными и безапелляционными.
Саммит в Рыньковке
Город Брест. Местные СМИ сообщали, что горисполком письменно приказал председателям кооперативов и товариществ собственников города в связи с приездом премьеров Белоруссии и России, Сергея Румаса и Дмитрия Медведева, «внимательно осмотреться вокруг своих домов и дворовых территорий на предмет наличия ненужных объявлений, граффити, порядка на мусорных площадках и т.д.»
В Белоруссии, призывая уважать порядок, обязательно назначают ответственных. Ответственным за локацию был Геннадий Беззубенко — хозяин усадьбы «Рыньковка» — очень типового для постсоветских стран комплекса общественного питания и отдыха близ Бреста. Владелец заслужил особую честь: в «Рыньковке» прошло заседание Совета министров Союзного государства.
Проблемы Союзного государства
Вообще-то встреча носила закрытый характер. Это были очень важные технические переговоры, на которых стороны были обязаны проработать детали того, что президенты двух стран решили на высшем уровне. Главные темы: военная доктрина Союзного государства и энергетический блок.
А наблюдатели ожидали от саммита подписания соглашения о создании единого визового пространства для граждан третьих стран. Как это было сделано в мае, перед ЧМ по футболу, когда Россия и Белоруссия упростили въезд футбольных «паломников», и иностранцы могли посещать обе страны по удостоверению болельщика.
Но все же главной темой была экономика и интеграция в рамках Союзного государства. Минск недоволен «отрицательным сальдо» в торговле из-за ограничения Россельхознадзором доступа на российский рынок белорусской продукции, запрета для белорусских производителей участвовать в госзакупках для обороны и российских госпрограммах поддержки сельхозпроизводителей.
Россия же традиционно требует от Белоруссии лояльности к союзному договору и следованию ему. Но обо всем по порядку.
Почему не заключили «Брестский мир»
Поскольку мероприятие было закрытым, то наблюдателям остается судить о результатах по прямым и косвенным признакам. Они неутешительные и свидетельствуют скорее о провале, чем об успехе саммита. Соглашение по визам так и не было подписано. Минск не успел завершить необходимые процедуры для его подготовки. Не был отменен и роуминг между двумя странами, что тоже ожидалось.
Утверждать, что же стало камнем преткновения, не зная, о чем шла речь в «Рыньковке» за закрытыми дверями, нельзя, но, по заявлениям Дмитрия Медведева, становится понятна весьма жесткая, практически ультимативная позиция Москвы.
По словам российского премьера, на сегодня у Союзного государства есть два пути. Первый: оставить все как есть, то есть как СГ прописано в договоре от 8 декабря 1999 года. А можно довести до конца задуманное, выполнив этот договор.
«Россия готова и дальше продвигаться по пути строительства Союзного государства, включая создание единого эмиссионного центра, единой таможенной службы, суда, Счетной палаты, проводить единую налоговую политику, политику в области ценообразования, тарифообразования», — сказал российский премьер.
Для тех, кто в теме: Дмитрий Медведев открытым текстом сообщил о том, что Москва готова выполнить все пункты договора о Союзном государстве: общая валюта, правительство, парламент, президент и страна. И общий флаг — красный. Других планов нет.
Гнев Лукашенко
Казалось бы, подобное «добро» Москвы должно было вызвать у автора союзных соглашений только позитив. Но он отнюдь не испытывал оптимизма, даже наоборот: разразился упреками и обвинениями, которые стоит разобрать.
Лукашенко заподозрил Москву в попытках инкорпорировать Беларусь в Россию. То есть в том, что он ранее публично отрицал. Совсем недавно, на саммите в Могилеве, Александр Григорьевич утверждал, что никто и никогда в Москве не предлагал Белоруссии войти в состав России.
«Я понимаю эти намеки: получите нефть, но давайте разрушайте страну и вступайте в состав России», — сказал президент Белоруссии.
Таких явных противоречий и несоответствий было больше, чем одно. Казалось бы, мелочь: на саммите ЕАЭС в Петербурге Лукашенко в интервью в кулуарах рассказал, что извинился перед своим российским коллегой за то, что во время открытой части встречи допустил публичное пикирование, не отвечающее духу постсоветского этикета. После Бреста он это столь же публично отрицал:
«Да господь с вами! Я бы ниже своего достоинства посчитал за это извиняться. Российские СМИ необъективно осветили те события в Санкт-Петербурге».
Среди тех безусловно эмоциональных слов, сказанных, видимо, под впечатлением неудачных переговоров Румаса и Медведева в «Рыньковке» было много чего. И о том, что «глупости, что Россия кормит Беларусь». И о том, что «шантажировать нас, пытаться наклонять, стать коленом на грудь, бесполезно». И о том, что «поделить Беларусь на области и впихнуть в Россию — этого не будет никогда».
Лукашенко выговорился. А наблюдатели застыли с отвисшими челюстями. Никто и никогда не ожидал услышать такие слова в адрес России от Александра Григорьевича. Тем более перед его встречей с Владимиром Путиным. Тем более в конце года. Тем более после неудобной ситуации в Петербурге, за которую пришлось объясняться.
А нас за що?
Москва никак не отреагировала на слова президента Белоруссии. И, очевидно, не отреагирует. Не нужно быть сотрудником аппарата Правительства России или Администрации Президента, чтобы знать все приемы, которые используются в ходе межгосударственных диалогов белорусской стороной. Психическая атака — весьма часто употребляемый прием. И именно накануне решающей встречи на высшем уровне.
Но вот реакция на эмоциональные цитаты Лукашенко пришла с той стороны, которая на сегодняшний день вообще вне игры. Речь о Киеве, который также попал под горячую руку разгневанного «бацьки». Казалось бы, при чем тут Киев? Оказывается, на пресс-конференции в Минске Александр Григорьевич строго, но справедливо намекнул на то, что нынешний киевский режим — это «отморозки-националисты».
Целый Майдан возмущения все выходные скакал в украинской прессе. Лукашенко был стократ разоблачен как «агент Путина», хотя среди этой отмороженной украинской истерики была и одна здравая мысль. Дело в том, что совсем недавно на встрече с Порошенко в Гомеле Александр Григорьевич совсем другими словами говорил об Украине.
Впрочем, есть и еще одна обида. Порошенко отверг высказанное в Гомеле предложение Лукашенко по использованию на Донбассе белорусских миротворцев.
Сезонная семейная ссора или выборы?
Сначала хорошие новости: никакого охлаждения отношений между Россией и Белоруссией не будет. То, что случилось, — свидетельство более жесткой, чем обычно, позиции Москвы, если повезет, то с целью до конца выполнить договор по Союзному государству. Одно только это может покрыть весь моральный ущерб тех, кого разочаровали итоги «Рыньковского» саммита. Соглашение о признании виз обязательно будет подписано до Нового года, а роуминг минимум через год отменен.
Но есть и минусы. Лукашенко допустил, что встреча с Путиным до Нового года может и не состояться. Но если все же она будет, то 25 декабря и главной темой станет налоговый маневр, который теперь официально — главная проблема отношений. Хотя в Могилеве вроде бы поставили точку, обещав компенсацию. Резкий поворот, однако и не впервые.
Досталось от президента Белоруссии и партнеру по ОДКБ и ЕАЭС, премьеру Армении Николу Пашиняну. Лукашенко обвинил союзника в оккупации территории Азербайджана и скорее всего в противодействии, которое оказал Пашинян назначению представителя Минска главой ОДКБ.
Резюмируя, можно констатировать: Лукашенко был резок. Многим показалось, что немотивированно резок. Кое-кто предположил, что это, возможно, не просто так, а к смене глобального вектора. Но это вряд ли. Скорее поведение «Бацьки» — свидетельство приближающихся выборов в его стране. Но все равно: несмотря на любовь аудитории к простым, «мужицким» манерам Александра Григорьевича, в этот раз он явно погорячился, чем весьма встревожил.