Напомним, что некоторые из них вызвали негативную реакцию Израиля и Америки. Речь идет о том, что они недовольны тем, что теперь в Польше будут либо штрафовать, либо садить в тюрьму за выражения вроде «польские лагеря смерти». У поляков такие формулировки вызывают обиду, так как концлагерь в Освенциме (или как его называли немцы — Аушвиц) хоть и находился на польской земле, но был именно «немецким лагерем смерти». Как считают в Вашингтоне и в Тель-Авиве, поправки могут привести к ограничению дискуссий и свободы слова в отношении обсуждения темы Холокоста.
Этот закон вызвал также критику и в Киеве, но совершенно по другой причине. Этот документ запрещает бандеровскую идеологию в Польше, а ее пропагандисты могут получить до 3 лет тюрьмы.
Эту ситуацию издание Ukraina.ru обсудило с польскими и украинскими экспертами, которым был задан вопрос: почему польский президент Анджей Дуда все же подписал этот закон, несмотря на его критику американцами и израильтянами? Не боится ли он ухудшения отношений с Вашингтоном?
Каким может быть компромисс
Украинский политолог Олег Хавич, проживающий сегодня в Польше, считает, что у польского президента не было выбора — подписывать или не подписывать изменения к закону об Институте национальной памяти.
«Ведь главная цель документа — внутриполитическая, это попытка «старшего товарища» Дуды, Ярослава Качиньского, получить голоса националистического электората, для которого даже его «Право и Справедливость» кажется недостаточно патриотичной.
А поскольку против всех этих нововведений выступают польские либералы во главе с экс-премьером Польши Дональдом Туском, и левые, которых олицетворяет экс-президент Александр Квасьневский, то Качиньский и его коллеги по правоконсервативному лагерю получили очередную возможность назвать своих политических противников «предателями Польши». Ведь в Польше полным ходом идет кампания подготовки к местным выборам, которые состоятся осенью 2018-го, а еще через год — выборы парламентские», — напоминает Хавич.
Что касается возможного ухудшения польско-американских отношений из-за этого закона, то польский независимый журналист Томаш Мацейчук считает, что не стоит драматизировать ситуацию и ждать ухудшения отношений Польши с одним из своих главных союзников — Америкой.
«Президент Дуда отправил "еврейскую" поправку в Конституционный Трибунал для проверки — ограничивает ли она свободу слова, а ведь такие обвинения появились в Израиле и в США. Варшава, скорее всего, доработает закон и найдет компромисс со своими союзниками. Польская власть готова к диалогу, о чем заявляли и президент Дуда, и лидер правящей партии Ярослав Качиньский. Проблема будет решена, поэтому не стоит ожидать ухудшения отношений с Вашингтоном и Тель-Авивом», — не сомневается Мацейчук.
Якуб Корейба, другой польский независимый журналист, вторит Мацейчуку.
«Дуда подписал закон, потому что польская власть морально обязана говорить правду и пресекать попытки переписывания истории, даже если это кому-то не понравится и осложнит отношения.
Не те времена, когда можно из-за границы указывать полякам, какие законы принимать, а какие нет.
Отношения Америки с Польшей не ухудшатся, потому что Трамп понимает, что 10 миллионов американских поляков его лояльный электорат, с которым нельзя портить отношения — именно их голоса дали ему победу», — говорит Корейба.
В свою очередь Олег Хавич считает, что поляки для того, чтобы «отбиться» от критики израильтян и американцев, пошли на некоторую хитрость.
«Для стратегических партнеров из США (точнее — для израильского лобби в этой стране) было подготовлено «подслащение пилюли» — ведь одновременно с подписанием закона Дуда передал его на рассмотрение Конституционного суда Польши.
Однако в Вашингтоне финт не оценили, 6 февраля официальный представитель Госдепартамента Хезер Науерт заявила следующее: «Такие исторические неточности затрагивают Польшу, нашего сильного союзника, и с ними необходимо бороться таким образом, чтобы защищать основные свободы.
Мы считаем, что открытые дебаты, изучение и образование являются лучшим средством противодействия использованию неверных формулировок. Мы понимаем, что этот закон будет передан в Конституционный суд Польши. Но принятие этого закона отрицательно сказывается на свободе слова и академического исследования».
В США понимают, что шансы на коррекцию закона невелики — ведь после двух с лишним лет правления «Права и Справедливости» не только Конституционный, но и все остальные суды в Польше оказались фактически под полным влиянием Ярослава Качиньского», — полагает Хавич.
Он считает, что компромисс, скорее всего, будет состоять в том, что на непубличном уровне польская дипломатия даст американским и израильским партнерам гарантии того, что новый закон не будет использован для «отрицания Холокоста» и борьбы с устоявшимися на Западе историческими взглядами на историю Второй Мировой войны.
«А чтобы сгладить возникшие шероховатости, Польша вполне может пойти на перенос своего посольства в Израиле из Тель-Авива в Иерусалим. Конечно, это не понравится ЕС — но Варшаве не впервой конфликтовать с Брюсселем», — предполагает Хавич.
«Польские» или «немецкие» лагеря смерти?
Поговорили мы с польскими и украинскими экспертами и по поводу отношения в Польше к реакции Израиля на их закон.
Поляки, как сказал нам Томаш Мацейчук, особенно молодые, ею возмущены.
«Они в социальных сетях начали постить массу текстов про еврейских коллаборантов из юденратов и еврейской полиции, помогающей гитлеровцам уничтожать евреев (речь идет о печально знаменитом Варшавском гетто, в котором поселили варшавских и других евреев во время Второй Мировой — прим.).
Появляются тексты относительно участия евреев в коммунистических преступлениях, не только в СССР, но также в Польской Народной Республике, в которой евреи при главном польском сталинисте Болеславе Беруте в 40-50-х держали в своих руках силовые структуры и судебную систему. Молодые поляки хотят таким путём показать, что евреи не всегда были жертвами», — рассказывает Мацейчук.
Что касается «польских лагерей смерти», то глупо, как считает журналист, о них говорить, так как их не было.
«Были немецкие лагеря смерти, в которых массово уничтожались поляки, евреи, цыгане, а также советские военнопленные. В западных СМИ до сих пор часто встречается такое определение и западная молодежь может подумать, что Холокост был проведен не Германией, а Польшей. И многие так думают.
Так или иначе, Польша готова к диалогу с Израилем, и уже сейчас появились заявления польских политиков о желании внести изменения в закон. Надеюсь, у нас получится найти путь к компромиссу», — подчеркивает Мацейчук.
Внутриизраильский контекст
Якуб Корейба видит в заявлениях правительства Израиля внутриполитический контекст — правящей партии «Ликуд» во главе с Биньямином Нетаньяху, как и Качиньскому в Польше, надо задобрить свой электорат.
«В Польше есть понимание того, что реакция Иерусалима, это часть внутриполитической игры Нетаньяху, который просто укрепляет свой электорат с помощью националистических лозунгов — Качиньский и Орбан тоже умеют это делать, поэтому польские власти относятся к этому спокойно.
В Израиле просто много пропитанных великорусским шовинизмом советских евреев, которые ненавидят Польшу и ищут любой повод, чтобы ей навредить — они ведь тоже голосуют.
Польша это понимает и не видит в этом угрозы для братской близости и стратегического союза с Израилем. Вот и шеф польского МВД и «второй после Председателя» человек, «Йойо» Брудзинский, пригрозил националистам, что если те пойдут протестовать под посольство Израиля, их встретит полиция с дубинками», — говорит Корейба.
Поляки и Холокост
Как говорится, дыма без огня не бывает. Как бы там ни было, но многие польские евреи пострадали во время Второй Мировой не только от немецких нацистов, но и от самих поляков. Вспомнить хотя бы погром в польской деревне Едвабне в июле 1941 года. Большинство тамошних евреев было сожжено в овине. Приводятся разные цифры: одни говорят о 1600 убитых, других дают несколько меньшее число — 340-350 человек.
Был крупный еврейский погром и в послевоенной Польше при коммунистических властях. Например, в городке Кельце в июле 1946 года. Тогда было убито до 50 человек, в том числе беременные женщины и дети.
А в 1968 году во время правления Владислава Гомулки после мартовских выступлений студентов была проведена «антисионистская кампания», которая в мире была воспринята как антисемитская. Польское руководство считало, что студенческими протестами руководят польские «сионисты». В результате все евреи в «народной Польше» были сняты с крупных партийных и государственных постов.
Учитывая все эти обстоятельства, можно ли в таком случае говорить о вине поляков и польского государства перед евреями как во время Второй Мировой войны, так и и после — во времена ПНР?
«Польское государство не участвовало в Холокосте, что признают еврейские СМИ, в том числе The Jerusalem Post, где появились тексты в защиту Польши, — напоминает Томаш Мацейчук. — Армия Крайова — самая большая подпольная польская организация — спасала евреев и выносила смертные приговоры тем полякам, которые например продавали евреев нацистам. Кстати, за любую форму поддержки евреев немцы убивали не только того, кто помогал, но также его семью. Я сомневаюсь, что евреи спасали бы поляков, если оказались бы в таких же условиях, как наши предки», — напоминает Мацейчук.
По поводу Едвабне он говорит, что этот инцидент, исключение, а не правило.
«И тут тоже стоит напомнить, что польские крестьяне хотели отомстить местным евреям за коллаборацию с СССР в 1939 —1941 г.г., которая привела к депортациям, расстрелам и другим репрессиям.
Но при этом стоит напомнить список праведников мира Yad Vashem. Поляки занимают в нем первое место, что показывает, что в отличие от культурных и умных европейцев реально спасали евреев, чего нельзя сказать про французов, голландцев или бельгийцев. Те просто массово сдавали евреев нацистам. Думали только о том, чтобы спасти себя, а на всё остальное им было реально наплевать», — полагает Мацейчук.
В свою очередь Якуб Корейба напоминает, что в отличие от Франции, Норвегии, Венгрии, Словакии, Румынии и многих других стран — в Польше не было коллаборационистского правительства, которое отсылало евреев вагонами в Освенцим.
«Предатели и бандиты, которые выдавали евреев, были — каждый из них получал от польского подпольного государства смертный приговор. Спросите у профессора Витольда Кежуна, который в молодости руководил коммандос по исполнению наказаний, и сам лично расстреливал шмальцовников», — указывает Корейба.
Погром в Кельцах, говорит журналист, это грязная провокация госбезопасности, в 1968 год — результат фракционной борьбы внутри польской компартии.
«Все это организовано привезенными из Москвы на танках коммунистами, которые с Польшей имели то общее, что до войны сидели в польских тюрьмах. Если есть сомнения на тему отношения поляков к евреям — езжайте в Яд Вашем — там тысячи деревьев, посвященных полякам, спасших еврейских братьев. Или в Торунь — там мемориал полякам, убитым за то, что прятали евреев.
На мой личный взгляд, героизм народа не отменяет вину государства. Подчеркиваю, это мое личное мнение, за которое меня в Польше многие осуждают. Я считаю, что польское государство виновато в Холокосте, в том смысле, что в результате безграмотной и близорукой внешней политики допустило немецкую и советскую оккупацию и не выполнило свои обязательства перед собственными еврейскими гражданами. Это нужно признать, покаяться и никогда больше не допустить», — дает свой рецепт национального примирения Корейба.