Об этом он сказал в интервью изданию Украина.ру.
— Евгений, как быть с теми, кто подталкивал украинцев к боевым действиям, кто является причиной конфликта, кто отдавал приказы, кто расчеловечивал население Донбасса все эти восемь лет, в частности, тот же Арестович…
— Понятно, что после победы будет процедура, связанная с победой, то есть привлечение к ответственности, трибунал. О правовом вопросе: поскольку это внутреннее дело в границах незаконно разрушенного Советского Союза, то трибунал должен быть внутренний — киевский, московский. Никакого международного трибунала не должно быть.
Причины… На самом деле, это не только восемь лет, а тридцать лет. Ненависть готовится тридцать лет, с 1991 года. Дальше возникает вопрос к специалистам, ученым, специалистам по политике, по геополитике. Могло бы быть без ненависти? Давайте по-честному.
В 1991 году было нарушено законодательство, и внутреннее, советское, СССР, и международное право. Представьте, у вас кто-то по-бандитски отнял квартиру. Все, гарантирована ненависть и с его стороны, и с вашей — навсегда — потому что причина незаконная. Незаконное изъятие квартиры, это мошенничество, бандитизм. Вернуть можно, только вернувшись в рамки закона.
Мы об этом постоянно говорили. Необходимо оценить события 1991 года, восстановить закон в правовом смысле — верховенство права, и дальше с этих позиций оценивать сегодняшние события. Тогда понятно, что эта ненависть есть продукт совершенно конкретных конструкций, идущих с 1991 года, которые надо просто отменить.
Отсюда следует и правовой механизм. Территория Украины должна быть с нами в единой государственности, допустим, через Союзное государство, которое формируется в Минске и т. д. Иначе даже после спецоперации ненависть вернется, война вернется, потому что это нестабильность.
Дело в том, что закон международного права определили по итогам Второй мировой войны. Это война, это сто миллионов погибших. И изменить это может только Третья мировая война. Иначе стабильность может быть только на базе Второй. Вот о чем постепенно идет понимание. И операция на Украине должна закончиться восстановлением правовой международной стабильности, на базе итогов Второй мировой войны, а не на каких-то придумок.
Что касается конкретных людей, которые нарушают военными преступлениями конкретное законодательство и права человека — конечно же, должны быть трибуналы, должны быть уголовные преследования. То, что американцы их выдадут, у меня сомнений нет, они всегда выдавали.
Как только мы закончим восстановление международного права, мы с американцами, с англичанами договоримся, как всегда договаривались, после чего они сами выдадут Арестовича и всех остальных. Так устроен механизм истории.
Понимаю, они могут где-то прятаться, как некоторые немцы после войны прятались где-то в Латинской Америке. Но все равно же найдем, потому что есть пострадавшие, есть те люди, которые будут постоянно поднимать эти вопросы, в том числе с убитыми родственниками.
Но тут надо действовать по международному праву, тогда у нас появится право на их выдачу, требовать этого от американцев. И, соответственно, их преследование и наказание, вплоть до смертной казни, которая будет вполне возможно возвращена за воинские массовые преступления.
— Насколько сложно будет наладить мирную жизнь на освобожденных территориях? С ДНР-ЛНР все более-менее понятно, там механизм отлажен. Как быть с Херсоном и другими городами и областями?
— На этот вопрос пока ответа нет. Потому что вопрос идеологический, а мы идеологический вопрос пока трогать боимся. Все должны уже понимать, что мы не можем брать сегодня крупные города военным путем. Военным взять их вообще не проблема. Я полковник, я понимаю, что военным путем взять Киев — сутки. Через сутки он будет взят. Но по идеологическим соображениям мы не можем решить эту проблему военным путем.
Тут придется нам восстанавливать идеологию Отечества. Соответственно, ту идеологию, по которой дед [президента Украины] Зеленского — герой Отечественной войны. Соответственно, Зеленский — предатель. Понятие «предатель», «герой» — это правовые, юридические, а не только идеологические понятия. Поэтому это придется делать и придется восстанавливать.
Что касается непосредственно механизма экономического, правового восстановления — именно поэтому мы об этом и говорим — это проблема не только с территориальной целостностью после 1991 года, но это и проблема с суверенитетом, о чем и президент Путин говорил в послании, когда обратился к народу за референдумом 15 января позапрошлого года. У нас не верховенствует российская Конституция в российском правовом поле. Соответственно, нам придется восстанавливать суверенитет. В частности, восстанавливать национальную экономику, национальный рубль.
Вот сказал министр финансов России, что [у РФ] конфисковали 300 млрд. долларов. Конфисковали какие доллары? Которые должны были конфисковать, которые есть производные выпуска рубля. То есть рубль выпускается на Санкт-Петербургской валютной бирже, а побочный эффект выпуска рубля — доллары в валютных резервах, которые в принципе, нам не нужны были никогда для экономики.
Это вопрос суверенитета. Надо выпускать государственный рубль через Госбанк, это даст гигантские экономические возможности. Наш расчет показывает: экономика России с пересчетом увеличивается в четыре раза, что позволяет решить проблему восстановления территорий, разрушенных американскими оккупантами, и Украины, и в целом — поднять экономику России, благосостояние народа и все остальное.
Когда президент говорил о верховенстве Конституции [РФ], естественно, за этим следуют экономические модели, он о них говорил в послании 2012 года. Экономические модели национальной экономики, национального рубля, национальной судебной системы, правовой системы. По-прежнему российский крупный бизнес, как и украинский, где разводится и делит имущество? В Лондоне. А это механизмы, которые должны стать суверенными.
С этого момента у нас появляются гигантские возможности для восстановления страны и для ее значительного роста. Все взаимосвязано. Неслучайно лозунг Великой Отечественной войны — это «Свобода и независимость Отечества». То есть Отечество — территория, свобода и независимость — суверенитет. Это технология историческая.
Вернем суверенитет и территорию — вернем экономику, вернем благосостояние и сумеем восстановить всю страну.
Думаю, американцы должны ответить, должны, как минимум, говорить о репарациях США, которые поставляли вооружение, наемников, инструкторов, которые привели к этим разрушениям на нашей территории.
— В воскресенье в Херсоне прошел небольшой митинг в честь освобождения города от немецко-фашистских захватчиков. Причем людей было меньше, чем обычно, чем было все эти годы — люди боятся сейчас высказывать открыто свою позицию, если это пророссийская позиция. Все еще боятся. Когда можно будет с уверенностью сказать, что людям бояться больше нечего?
— Это идеология освобождения Херсона от фашизма, как и всей Украины, а вообще-то говоря, освобождения территории Украины от иностранных захватчиков, которые вторглись. Я юрист, говорю юридическим языком: [захватчики], которые вторглись на территорию Украины в 1941 году так же как фашистско-немецкие войска.
Сейчас это фашистско-английские войска, такое же вторжение. И мы должны понимать, что процесс освобождения будет носить такой же характер. То есть в начале в головах, как и тогда, поосознаем, что это захватчики, интервенты, что они нарушили законы и территорию с 1991 года, полученную по итогам Второй мировой войны.
После чего запускается идеология, позволяющая вправить обратно мозги, которые сейчас отравлены откровенной пропагандой, которая шла тридцать лет и активно шла последние восемь лет.
Народ вернется, как он вернулся и тогда. Херсон был под немецкой оккупацией несколько лет. Соответственно, когда немцев выгнали — патриоты вернулись. Сейчас этот процесс не произошел, потому что мы еще не запустили самое главное русское оружие — это оружие идеологии Отечества.
— Я этот вопрос неспроста поднимаю, про то, что люди боятся. Мы видим продолжение репрессий со стороны украинского государства, украинской власти. Людей похищают, пытают, заставляют записывать видео, некоторые вообще пропадают и исчезают со связи, из поля зрения в неизвестном направлении. Можем ли мы как-то повлиять на этот маховик репрессий со стороны украинской власти, и если не мы, то, возможно, мировое сообщество могло бы повлиять? Какие организации могли бы повлиять на Зеленского, на СБУ?
— Тут несколько вопросов. Во-первых, репрессии — обычная история при оккупации. То есть то, что происходит в Херсоне сейчас, происходило и во времена гитлеровской оккупации. В целом на Украине это происходило и во времена немецкой оккупации по итогам Первой мировой войны. Ничего необычного здесь не происходит. Как в предыдущих случаях, эта проблема была решена путем освобождения и восстановления Отечества. Случай не один, а много. Так и в этом — другого варианта нет.
Соответственно, нам придется под идеологией восстановления Отечества освобождать эту территорию и после ее освобождения восстанавливать там государственный порядок единого Отечества, его части. Понятно, что это может быть независимая часть и т. д., но это уже детали.
Восстанавливать порядок и привлекать к ответственности, и дальше все как всегда. История не бывает по-новому. Никогда ничего не происходит по-новому. Это первая часть. Все как уже было — и методы есть, и решения тоже есть. Надо просто принять решение вернуться на исторические рельсы.
Что касается Зеленского и всех остальных. Это интервенты, оккупанты. В Киеве же был бургомистр при Гитлере. Был гетман Скоропадский при немцах в Первую мировую войну, при оккупации. То есть все как всегда, что тут удивительного?
Нам понятно, что как только нам удастся, мы выбьем англосаксов с территории Украины. Для этого нам все-таки надо подняться до уровня, который предложил Владимир Путин 15 декабря прошлого года — это так называемый механизм взаимной неделимой безопасности. То есть создание опасности территории США, как сделал Хрущев во время Карибского кризиса.
После чего мы с американцами договариваемся, территорию освобождаем. Соответственно, [освобождаем] украинское население… В зависимости от того, как пойдет политический процесс: если это будет тяжелый политический процесс, то это будет несколько государств на территории Украины. Но в соответствии с законом о выходе из Советского Союза 1990 года, предусмотрено три государства на территории Украины, в случае выхода Украины из СССР. Это территория, полученная от СССР — Западная Украина, это Крым, он уже вернулся в Россию. И это Центральная Украина, которая предусмотрена в этом законе как самостоятельная государственность. Почитайте закон 1990 года. Вот правовые основания для наведения государственного порядка. А дальше — это наши люди. Это наши русские люди, мы единый народ тысячу лет. Последние тридцать лет возник эффект оккупации. Но он пройдет, народ вернется в единую семью. Тут все как всегда.
Американцы никогда не надавят на Зеленского просто потому, что он их человек. Это они проводят операцию. Это война за наследство Советского Союза на территории СССР в результате нашего решения о капитуляции 1991 года. Это делят советское наследство.
О каком вообще давлении на Зеленского речь? Для них жители Украины, Москвы, Киева — такие же враги. С ними будет то же, что с индейцами США, которых уничтожили — сорокамиллионный народ. Это азбука геополитики. Поэтому тут либо мы вместе скидываем оккупанта, интервента, либо мы все вместе погибаем — и жители Киева, и жители Москвы.
— Примерно две недели назад журналисты издания Украина.ру беседовали с вами о санкциях. Две недели прошло. Как бы вы оценили степень санкционного удара по России и то, насколько успешно она с этим ударом справляется?
— Абсолютно ожидаемый санкционный удар. О том, что конфискуют валютные резервы, я говорил последние лет десять, включая выступления с трибуны Государственной Думы. Это азбука, это очевидно. Деньги напечатали американцы. Это не золотые слитки, соответственно, они отвечают за статус этих денег, фальшивые эти деньги или нет. Соответственно, они тут же назвали их фальшивыми, то есть санкционными, что было очевидно заранее.
Надо честно сказать, что мы еще не готовы преодолеть последствия механизма санкций, потому что мы не готовы еще действовать с позиции суверенитета, о которых говорил Владимир Владимирович Путин неоднократно. Соответственно, такой шаг. Центральный Банк принял решение об обязательной продаже валютной выручки в размере 80% от экспортных операций. Она поступает в валютные резервы ЦБ — обязательный выкуп.
Валютные резервы ЦБ арестованы, они изымают у предприятий уже после начала санкций и передают Соединенным Штатам Америки. Странно, да? Но это продолжение тридцатилетнего курса, это фундаментальные вопросы статуса российской экономики.
Нерешенность проблемы верховенства Российской Конституции приводит к тому, что у нас нет государственной валюты, государственного рубля, и часть государственных институтов продолжают работать в той же системе, в которой они работали тридцать лет.
Отсюда вывод: нам придется менять стратегию. Нам придется поднимать вопрос суверенитета, чтобы выжить. И решать проблему санкций за счет национальной валюты, национального капитала. То есть за счет реформ внутренней системы России, восстанавливая суверенитет.
Я об этом говорю как эксперт. Не только о том, что это надо сделать, а и о том, что это произойдет. Владимир Владимирович Путин об этом и сказал — мы ожидали эти санкции.
Я так понимаю, что эти санкции помогут нам провести эти реформы. А сами по себе реформы… Я, как экономист, привожу цифры: территория России на сегодня производит 6% мирового ВВП, треть природных ресурсов, а потребляет — полтора процента, в четыре раза меньше. По-прежнему центры прибыли у нас за рубежом. Добывается что-то в России, поставляется, центр прибыли в оффшоре — и он делится с Россией четвертью от того, что он продал.
Понятно, что это проблема суверенитета, и эту проблему придется решать, как в 1941-1945 годах — для того, чтобы выжить. На каком этапе? Думаю, в ближайшие месяцы этот вопрос встанет в полный рост и мы запустим реформу по Госбанку и по восстановлению суверенитета в экономике. Объективно запустим, чтобы остаться в живых. Но к этому должно быть некое созревание элит и народа, а это испытание. Вот мы сейчас в эти испытания вступили. Эти испытания приведут к восстановлению суверенитета.
Другие решения правительства очень хорошие — социальные решения. Владимир Путин принял решение выплатить детям полмиллиарда, полтриллиона рублей и т. д. Это определенные улучшения работы бизнеса для того, чтобы снизить давление. Это называется «подстелить соломку». Это очень важно. Но самое главное — это реформа системы, направленная на восстановление суверенитета.
