Несбывшиеся мечты
Согласно указу, в ВСУ будут созданы еще 20 бригад. Кроме того, документом предусматривается переход к полностью контрактным вооруженным силам и отказу от призыва. Таким образом Киев возвращается к ситуации конца 2012-го, когда тогдашний министр обороны Украины Павел Лебедев объявил о приостановлении призыва в 2013-м.
В том году, действительно, президент Украины Виктор Янукович подписал указ, по которому в следующем — в 2014-м — по воинской повинности комплектоваться должны были только внутренние войска. Осенний набор в том году должен был стать последним. Это укладывалось в логику строительства ВСУ — их предполагали сократить, сделав «профессиональными».
Пришедшее на волне Евромайдана в 2014-м правительство отменило миролюбивые планы. В апреле того же года указом исполнявшего обязанности главы государства Александра Турчинова была начата так называемая Антитеррористическая операция (АТО) — боевые действия против самопровозглашенных республик Донбасса.
Чтобы вооруженные силы выполнили хоть какие-то задачи, пришлось не просто восстановить призыв, а начать мобилизацию — созданная в советское время сеть военных комиссариатов начала набирать пребывающих в запасе граждан.
Скорость комплектования и появление в армии тысяч вчера еще гражданских лиц привело к тому, что не самая совершенная военная организация Украины засбоила. Из украинские СМИ хлынул поток новостей о пьянстве, неуставных отношениях военнослужащих, взаимной неприязни добровольцев и кадровых военных, плохом материальном обеспечении.
Проблемы с комплектованием и моральным состоянием войск были признаны на самом высоком уровне. В 2015-м президент Украины Петр Порошенко рассказал, что почти треть попавших в первую волну мобилизации — 30 процентов — оказались дезертирами. «Они не были обученными, без соответствующей подготовки, без соответствующего вооружения. Попав под первые обстрелы, психологически сломались и потом не могли себя заставить пойти дальше в бой», — сообщил глава государства. Действительно, 2014-2015-й годы были отмечены тяжелыми поражениями украинской армии.
Главный военный прокурор Украины Анатолий Матиос сообщал о мобилизации призывников с эпилепсией и открытой формой туберкулеза. Надзорному ведомству пришлось прекращать практику военкоматов направлять повестки по спискам с бирж труда.
Сообщения об уклонении от призыва и мобилизации шли часто с запада страны, который преподносился как идейный оплот патриотизма — население скрывалось от исполнения священной обязанности, уезжая за рубеж. Так, в 2015-м заместитель главы Службы безопасности Украины (СБУ) Виталий Яловенко информировал о том, что с набором защитников отечества сложилась критическая ситуация в некоторых регионах, в частности в Черновицкой и Закарпатской областях.
Но и после завершения относительно горячей фазы боев ситуация не стала лучше сразу. Так, под суд в 2016-м попал военнослужащий 24-й бригады, забивший насмерть своего сослуживца-«аватара» — так называли упившихся до маловменяемого состояния.
Например, в том же году бойцы 53-й бригады ВСУ отправились пешком к военному прокурору в Николаев с полигона Широкий Лан из-за нечеловеческих, по их словам, условий службы — чесотки и голода. Советник тогдашнего президента страны Петра Порошенко Юрий Бирюков публиковал в социальных сетях снимки еды с червями и тараканами, которую пытались скормить украинским солдатам.
Новый образ ВСУ
По мере снижения интенсивности боевых действий, стабилизации линии фронта Киев постепенно демобилизовывал призванных из запаса, параллельно насыщая части в зоне конфликта контрактниками. В 2016-м Генеральный штаб объявил о грядущей седьмой волне мобилизации, но затем Порошенко заявил, что необходимости в новом принудительном наборе нет — по контракту в ВСУ записалось свыше 20 тысяч военнослужащих. «Несмотря на то, что говорили, что я должен с января объявить очередную волну мобилизации, вместо этого я принял решение и в тесном сотрудничестве с правительством, волонтерами, областными руководителями мы приняли решение об увеличении денежного обеспечения», — обрадовал верховный главнокомандующий электорат.
Глава государства также заверял, что «отныне (в 2016-м. — Ред.) ни одного мобилизованного на фронте, в зоне АТО нет». «И Вооруженные силы Украины полностью должны быть обеспечены добровольцами, воинами-контрактниками», — описывал Порошенко желаемое будущее.
Как бы то ни было, но по состоянию на 2021-й Киев прогнал через зону боевых действий, пусть даже формально, свыше 400 тысяч человек — столько имеют статус участников боевых действий.
Профессионализация ВСУ если и не уменьшила количество проблем в них, то снизила поток негативных известий из рядов армии — в вооруженных силы стали попадать люди чаще добровольно, которые более склонны принимать сложившееся положение вещей.
В 2021 году солдат из полка, расквартированного под Одессой, рассказал об издевательствах со стороны товарищей по оружию. «Сослуживцы начали вымогать у меня деньги, документы на жилье, в том числе командир подразделения, в котором я служу. Я обращался с этим всем в прокуратуру в Одессе», — жаловался он.
Опрос, проведенный журналистами издания «Страна», показал, что такая практика есть и в других частях Вооруженных сил Украины. Украинские командиры используют личный состав как источник обогащения. «По контракту служат разные люди, чаще всего те, кто не нашел себя на гражданке, — рассказывал собеседник медиа. — Приходят пьющие или реальные наркоманы. На медицинских комиссиях закрывают глаза на такие вещи — недобор по личному составу серьезный. Поэтому "залетчики" — это дойные коровы в армии. Бухнул водки на службе, засек командир — заплати ему пятьсот — тысячу гривен. Курнул травы в наряде или в командировке в ООС, заплати тысячу — две гривен командиру в карман».
Материальная привлекательность у военной службы на Украине есть — в 2022-м СМИ сообщали, что военнослужащий ВСУ в Донбассе получает в месяц от 30 до 35 тысяч гривен (от 80 до 95 тысяч рублей). Правда, рассказавший о высоком по украинским меркам жаловании комбриг упомянул и о постоянном некомплекте личного состава — не всех на передовую удается заманить деньгами.
Заместитель генерального директора Института национальной стратегии Александр Костин полагает, что объявленное Зеленским расширение армии и повышение зарплат военнослужащим — это пиар-акция. «Если взять содержательную сторону проблемы, то мы увидим, что украинская армия, наоборот, перенасыщена личным составом при острой нехватке обученной пехоты. Это типичная история постсоветской армии — множество старой техники времен СССР при дефиците тех, кто способен реально вести бой. Силовики — и без того крупнейший получатель денег из украинского бюджета, большая часть денег тратится на поддержание существующей структуры при минимальных закупках техники», — рассказывает собеседник издания о парадоксах ВСУ.
Указ Зеленского — это проявление его стиля политики как шоумена и попытка оседлать конъюнктуру, считает Костин. «Президент Украины играет в жанре ситкома — рассказывает и показывают какую-то одну историю, чтобы потом к ней вернуться. Сейчас Зеленского беспокоит то, что Киев отодвинули от истории украинского кризиса. Украину обсуждают без Украины. К тому же глава государства рассматривает вооруженные силы как свою электоральную базу, которую надо задобрить. Хотя армия стала центром притяжения люмпенизированных слоев, которые идут туда отнюдь не служить», — отмечает эксперт. Поэтому заявление Зеленского следует рассматривает как часть шоу, а ВСУ развиваются, вернее, дрейфуют по своей логике развития — даже увеличение финансирования, убежден Костин, лишь увеличит энтропию в рядах «сильнейшей армии Европы».
