В Донецке революционная ситуация. Это когда никто до конца ничего не понимает и не прогнозирует — классический переходный период. Заводы в основном стоят, как, впрочем, и стояли до введения «внешнего управления». Шахты также, как и до того, ритмично выдают уголь «на гора», а украинские «блокадники» хоть и с некоторыми недоумением, но продолжают блокировать железнодорожные ветки и чебуречную в Бугасе.
«У нас пока еще шахта работает без внешних управленцев, — сообщил нам бригадир с шахты имени Засядько. — Вчера вечером грузовики с углем выезжали с предприятия аж «бегом». Мы на «железку» не завязаны, Звягильский (глава предприятия — «МК») в 2012 году купил грузовики 20-тонники с прицепами на 10 тонн. Так что наш коксующийся уголек вывозится все в том же темпе, независимо от блокады и внешнего управления. Только ребята с Ясиновского коксохима, куда мы обычно уголь гнали, позвонили, что у них уже руководство сменилось и автоматчики зашли».
Подробнее о происходящем на шахте имени Засядько читайте в материале «Национализация в ДНР изнутри: «Фима два года не платил»
Ясиновский коксохимзавод, равно как и Донецкий металлургический завод, относят к «Донецкстали» Виктора Нусенкиса, которого часто за набожность и десятки отстроенных церквей называют «православным олигархом». О том, что вооруженные люди перекрыли подъездные пути к ДМЗ и на предприятие зашло внешнее управление, сообщали работники предприятия 1 марта. ДМЗ, впрочем, стоит из-за отсутствия руды с воскресенья.
В Горловке внешняя администрация зашла на химический гигант «Стирол», который встал на консервацию еще в 2014-м и не работал. Источники «МК» в совмине ДНР утверждают, что о необходимости введения внешней государственной администрации на «Стироле», который принадлежит украинскому олигарху Дмитрию Фирташу, министр промышленности и торговли самопровозглашенной республики Алексей Грановский говорил публично еще в феврале 2016 года. Но тогда «время не пришло». Пришло ли оно сейчас?
Зайцево, где стоят передовые позиции ВСУ, до войны подчинялось Горловскому городскому совету, и нарисовать границу между селом и городом и на карте, и в жизни довольно трудно. Огромный химический гигант, работающий на природном газе и имеющий массу амиакопроводов, хранилищ и прочей крайне опасной технологической начинки, находится в зоне досягаемости не то, что артиллерии — батальонных минометов.
Но в любом случае видно, что внешнюю государственную администрацию на промышленные гиганты вводят, и вводят ее отнюдь не только на активы Рината Ахметова.
Идет болезненный процесс силового разрыва всяких связей с Украиной. 1 марта с заявлением о прекращении услуг телефонии и интернета выступил «Укртелеком». «Офис компании в Донецке и оборудование захвачены. Компанией централизовано отключен донецкий фрагмент от национальной сети" — сообщил директор компании по коммуникациям Михаил Шуранов. У «Укртелекома» тут было 200 тысяч клиентов, звонить друзьям в Донецке они еще могут, родственникам в Мариуполе и Краматорске — уже нет.
Министр связи ДНР Виктор Яценко подтвердил, что в момент входа внешней администрации Украина обрубила интернет и выход за пределы самопровозглашенной республики. Специалисты министерства срочно восстанавливают интернет для многочисленных потребителей, но вот с телефонной связью с Украиной, как пояснил министр, скорее всего уже ничего сделать не получится.
Одновременно объявил о прекращении работы на неконтролируемых Украиной территориях (НКТ — как коротко пишут украинцы в официальных бумагах) мобильный оператор lifecell. Он был самым массовым и с лучшей мобильным интернетом. В республике остался пока только один мобильный украинский оператор — МТС. Но тот из-за войны имеет в покрытии многочисленные большие «дыры», в которые помещаются целые города типа Углегорска или Докучаевска.
«Запишите мой новый номер оператора «Феникс» — я лично получил 1 марта от знакомых пять таких смс. «Феникс» — оператор министерства связи ДНР, с которого звонить в украинские города невозможно.
Все вокруг полнится слухами. Источники «МК» в Енакиево утверждают, что карточки украинских банков у работников Металлургического завода не заморожены и на них продолжают поступать выплаты типа авансов.
Пока выступила с громким заявлением управляющая компания Рината Ахметова СКМ. «Никакое давление не заставит нас изменить юрисдикцию своих активов» — ключевая мысль в послании. В заявлении также рассказывается, что с начала военных действий Группа СКМ выплатила в государственный бюджет Украины более 100 млрд грн. налогов, «10% из которых обеспечили отчисления предприятий, работающих на НКТ».
В среду стало известно, что Андрей Санин — руководитель гуманитарного штаба Ахметова в Донецке вышел из МГБ, куда его забирали, сотрудников ФК «Шахтер» и фонда «Поможем» пустили на «Донбасс Арену» забрать личные вещи. Фонд объявил о прекращении работы в самопровозглашенных республиках. Это тяжкий удар по пенсионерам «нестоличных» городов — Макеевки, Харцызска, Краснодона, которые получали гуманитарку от фондов.
Между тем блокада Донбасса стоит, в том числе и в селе Бугас, где «редут» может поджидать только фуры с гуманитарными крупами Ахметова — там кроме них и грузовиков Красного Креста никто не ездит. Над палаткой к флагам Украины и запрещенного в России «Правого сектора» добавился национальный флаг Греции. Греческие чебуреки тому причиной или греческое село вокруг — бог весть.
Накануне украинское правительство приняло решение о запрете торговли с НКТ, за исключением продуктов, лекарств в виде гуманитарки и «критического импорта» для функционирования металлургии и электроэнергетики. Пара сотен человек на «редутах» блокады, вставших на трех железнодорожных ветках и одной дороге, не прореагировали на инициативу правительства никак. В штабе блокады считают, что все, что до сих пор возили из Донецка и в Донецк вполне может уместиться в графу «критический импорт» и ни о каком запрете торговли в постановлении правительства Гройсмана речь не идет.
«Там, где торгуют, там не воюют!» — поделился с «МК» своим видением ситуации один из членов штаба блокады — пути были перебиты весь 2014 год, потом их тихонько отремонтировали и начали уголь возить, сначала тихонько, а теперь эшелонами. Если мы будем торговать, в Донецк мы не вернемся никогда!»
Значит, не вернутся.
