Беседа с польским журналистом Томашем Мацейчуком интересна подробностями его общения с украинскими и русскими националистами в Донбассе и Киеве. Российского работника СМИ, когда он пишет на эту тему, можно обвинить или в пристрастности и тенденциозности из-за симпатий к Русскому миру и Донбассу, или в том, что он выполняет задание Кремля, а вот поляка в симпатии к Русскому миру обвинить сложно.
К тому же в случае с Томашем мы имеем дело с польским националистом, который даже на российских политических ток-шоу, ничего не стесняясь, критикует российскую внешнюю политику.
Томашу Мацейчуку 26 лет. Он родился в Познани. Журналистом стал случайно. Если бы не Евромайдан и война в Донбассе, он бы так и продолжал в своем родном городе торговать медицинскими принадлежностями вместе со своим братом.
Однако начавшийся поздней осенью Евромайдан, симпатии к Украине и антипатии к России заставили его приехать в Киев, взяв с собой гуманитарную помощь. Он хотел помочь евромайдановцам, стремившимся увести Украину от России в Европу.
После «аннексии» Крыма и начала войны в Донбассе Томаш решил помочь украинским братьям в их войне с «российским агрессором», став волонтером и журналистом в одном лице.
Но близкое общение на протяжении всего 2014 года с представителями добровольческих подразделений — «Азов», «ОУН», «Айдар», воевавших в Донбассе, раскрыло ему глаза. Он понял, что все это время помогал не тем.
Это были не союзники Польши в борьбе с «российскими захватчиками», а настоящие неонацисты и бандиты. О том, как он все это осознал Томаш Мацейчук и рассказал изданию Ukraina.ru
- Томаш, когда вы окончательно поняли, что в некоторых украинских добробатах воюют неонацисты и просто люди с бандитскими и садистскими наклонностями?
— 31 декабря 2014 года на базу батальона «ОУН» в Песках два боевика — один, оуновец с позывным Дончанин, а другой — из «Днепра-1» с позывным Таксист — привезли какого-то молодого парня, ему было, по-моему, около 28 лет. Его взяли в донецком Красноармейске на границе с Днепропетровской областью, обвинив в том, что он фотографировал машины оуновцев. Однако, как потом выяснилось, никаких фотографий у него в телефоне не нашли.
Его обвинили в том, что он сам сепар и работает на сепаров. Когда он «признался» в том, что работает железнодорожником, оуновцы попытались заставить его признаться в организации терактов на железнодорожных путях. Парня посадили на стул со связанными руками. Долго допрашивали, били. Даже угрожали, что «посадят на бутылку» (это означает изнасиловать бутылкой — ред.). Но он не мог им ничего рассказать, потому что никаким сепаром не был. Он даже сказал им относительно своих убеждений, что не за Украину и не за Россию, он просто не хочет войны.
У этого парня была беременная жена. Я предложил позвонить ей и сказать, что с ее мужем все в порядке, что он живой. Националисты мне ответили на это иронично-презрительно: «Томаш, ты что, придурок?»
В общем, они мне не дали этого сделать.
Парня несколько дней продержали в заключении, заставляли работать. Причем он работал во время обстрелов. Националисты использовали его как раба. Даже смеялись: мол, сепары говорят, что нам за участие в АТО дадут по участку земли и по два раба. Вот ты наш раб.
Потом его все же отпустили. Мне затем Дончанин, который его навещал в Красноармейске (оуновцы продолжали за ним следить), рассказывал, что от переживаний жена потеряла ребенка.
- И как вы на все это реагировали тогда?
— Я тогда понял, что это за люди. Все мои иллюзии относительно добровольческих батальонов исчезли. Это были обычные бандиты. Не все, конечно. Но многие из них.
Но скандал я при них поднимать не стал, потому что реально испугался, что если начну их обличать, то они меня просто убьют, а потом скажут, что погиб при обстреле или взорвался на мине. Я слышал неоднократно, что напившись, боевики иногда начинали ссориться между собой. В таких ссорах кто-то, бывало, погибал из-за начавшейся перестрелки, а потом семье сообщали, что он погиб в бою. Слышал о том, что такое происходило в батальоне «Айдар», в «Правом Секторе» и в батальоне «Донбасс».
- А что, этот Дончанин родом из Донецка?
— Да. Его зовут Борис Овчаров, он очень известный человек в «ОУН». Он даже сидел в СИЗО в Мариуполе — там был громкий скандал с задержанием группы так называемых партизан «Равлики». Он когда-то снял видео с пленным по кличке «Влад Стример», заставлял его кричать «Слава Украине!».
Что меня удивило, Дончанин снимал квартиру в Красноармейске. Не имея работы, он платил за неё почти 500 гривен в сутки. Сам рассказывал. Гордился этим.
Так вот, однажды мы сидели у Дончанина на квартире. Пили. Начали общаться на исторические темы. Оказалось, он немного знал об истории Польши и начал при мне оскорблять польских героев. Я не мог на это не ответить — затронул тему ОУН-УПА. Сказал, что эти люди негодяи, устроившие Волынскую резню, и что они убивали женщин и детей. Говорю ему: Роман Шухевич — сын курвы.
Конечно, Дончанину это сильно не понравилось. Он у меня уточнил: так ты что, нашего героя сыном курвы называешь. После этого мы подрались. Он мне потом угрожал, говоря, что где-нибудь рано или поздно меня найдет и пристрелит. Сначала прострелит колено, чтобы я долго мучился, а потом уже убьет.
- Еще с неонацистами сталкиваться приходилось?
— Под Луганском. В Счастье на местной ТЭЦ. Там я встретил бойцов из неонацистского подразделения SS «Dirlewanger» (СС «Дирлевангер»), которые воевали в составе батальона «Айдар». Своё название они скопировали с названия знаменитого карательного подразделения SS «Dirlewanger». Оно действовало во время Второй Мировой войны. У современных «дерливангеровцев» из «Айдара» шевроны были точь-в-точь такие же, как и у их идейных вдохновителей.
Я у одного из боевиков спросил тогда: а ты вообще знаешь, кто такой был Оскар Пауль Дирлевангер, командовавший SS «Dirlewanger». Он мне ответил, что это его герой.
Меня это выбило из колеи: какой герой? Этот человек, во-первых, был педофилом. Во-вторых, во время Варшавского восстания в 1944 году убил 20 тысяч мирных поляков. (Помимо всего прочего именно это подразделение приняло участие в уничтожении жителей белорусской деревни Хатынь — ред.).
Со мной тогда была польская журналистка Бьянка Залевская (в ЛНР считают, что эта полька никакая не журналистка, а снайпер из «Айдара»; в ходе боевых действий она получила ранение — ред.). Я у нее спросил: «Бьянка, ты все это слышала своими собственными ушами. Ты же из варшавского района Воля, который сильно пострадал во время Варшавского восстания. Для этих людей героями являются палачи из СС «Дирлевангер», которые уничтожали твоих близких».
Бьянка, ничуть не смутившись, мне ответила: «Томаш, это война. Не надо поднимать эту тему».
На той же электростанции я встретил и русскую неонацистку с позывным «Валькирия». Она также воевала в «Айдаре».
- Помните, недавно в украинских СМИ прошла информация, что якобы российские спецслужбы на территории Украины похитили и планировали убить бывшего работника ФСБ Илью Богданова. Вы с ним случайно не сталкивались?
— Я этого человека видел недалеко от донецкого аэропорта. Тогда еще не был в курсе, что это за тип. Оказалось, что он поклонник «Мизантропик Дивижн» и российской группы из Твери «Молот Гитлера». Давая интервью украинским журналистам, он сидел в футболке «Мизантропик Дивижн». Когда журналист спрашивает у него: что думаешь о «Мизантропик Дивижн», Богданов, ничего не стесняясь, отвечает: мне нравится эта движуха.
Богданов публично призывает запугивать журналистов, избивать их, обливать кислотой. Представляете, этот человек сейчас будет работать в пресс-центре Службы Безопасности Украины. Я этого не понимаю.
Я не могу найти ответ на вопрос: почему Украина защищает неонацистов, дает им работу и делает из них героев? Я общался в Европарламенте с Юрием Луценко, нынешным Генпрокурором Украины. Когда задал ему вопрос, что Украина собирается делать с неонацистами в добробатах, он ответил, что таких у них нет и начал меня оскорблять, а потом обвинил в работе на Кремль.
Сегодня видел его фотографию с Богдановым. После такого хочется всего лишь плюнуть в лицо лицемерному Луценко.
- Как отреагировали в Польше на ваши публикации об этих украинских неонацистах?
— Когда я потом опубликовал фото этих айдаровцев в Польше, меня обвинили в том, что я выполняю задание Кремля, а все эти фотографии — обычный фотошоп. Бьянка даже заявила, что все, что я рассказал, было неправдой — я все выдумал.
Айдаровцы после этой публикации пообещали меня убить, а в Польше на телевидение меня больше не приглашали. Я для телевизионщиков перестал быть экспертом, став продажным журналистом и агентом Путина.
- И что, польское общество во все это тоже не верит?
— Польские журналисты не хотят об этом ничего рассказывать полякам. Мол, ничего такого на Украине нет, или если и есть, то этому не надо придавать серьезного значения. Только после запрета киевскими властями польского фильма «Волынь» они стали догадываться, что на Украине «не всё так однозначно».
Вы знаете, в конце августа этого года я был в северных районах Польши на границе с Калининградской областью. В одном из тамошних городков увидел украинскую школу. В школьной библиотеке на полках спокойно стояли апологетические книги об УПА и ее командирах. Помню детскую книгу «Бандера и я».
Я взял ее и пошел к директору школы, чтобы узнать, как такое может быть в школе, которая содержится на польские деньги. Сначала директор школы стала утверждать, что никакой Волынской резни не было, а потом все-таки признала, что она была, но при этом, уточнив, что это была провокация НКВД.
Тогда я взял эту брошюру и поехал с ней в Варшаву в наш польский сейм. Там я встретился с польскими националистами из фракции «Кукиз'15» (польская правая партия, лидером которой является панк-рок-музыкант Павел Кукиз — ред.). Показал им брошюру.
Сейчас депутаты этой политической силы внесли на рассмотрение парламента законопроект, запрещающий пропаганду ОУН-УПА и бандеровские черно-красные флаги. Если этот законопроект будет принят, то в Польше за отрицание Волынской резни будут уголовно преследовать.
Мы ждем, что до конца года его примут. Правда, сейчас у власти партия «Право и справедливость», которая из-за нежелания ссориться с Украиной, может провалить этот законопроект.
- А на Украине обо всем этом вы никому не пытались рассказать?
— Я отправил в свое время мейл в СБУ, в котором рассказывал им о группе нацистки Вики Завирухи. Я писал, что они вывозят из зоны АТО в Киев оружие: автоматы и гранатометы, и что Завируха очень опасна. Я с ней, кстати, переписывался ВКонтакте и даже один раз встречался в Счастье недалеко от базы «Айдара». Эта девушка самая настоящая неонацистка. Я помню, как она говорила мне, что является сторонницей белой Европы, а русские для нее — монголоиды из Орды, и что их надо уничтожать.
Но никакого ответа на своё письмо от СБУ я не получил. Если бы они тогда отреагировали как надо, то преступлений, которые совершила группа Завирухи в Киеве — убийство полицейских и другие — не было бы.
- Насколько я знаю, за ваши разоблачительные материалы вам дирленвангеровцы потом угрожали?
— Да. Это было в Киеве 14 октября 2015 года во время необандеровского марша на очередную годовщину создания УПА. Я пришел, чтобы всю эту шовинистическую движуху снять на видео. Некоторыми прежними знакомыми националистами я был сразу же узнан.
Ко мне подошел парень с позывным Пауль из «Айдара». Он-то в этом батальоне и возглавлял «SS Dirlewanger». Пауль сказал, что хорошо, что он меня встретил. Мол, сейчас мы тебя отвезем в одно место, чтобы с тобой разобраться, и стал по телефону куда-то звонить.
Вокруг меня были тысячи правосеков, азовцев, айдаровцев и прочих националистов. Я реально испугался, хотя делал вид, что мне не страшно. Пока Пауль говорил с кем-то по телефону, я успел убежать.
Уже потом друг мне прислал ссылку на группу нацистской организации «Misanthropic Division» («Мизантропик дивижн», запрещенная в РФ экстремистская организация — ред.) в ВКонтакте. В одном из свежих сообщений, опубликованных там, говорилось, что в Киеве сейчас находится польский журналист Томаш Мацейчук, предатель и агент Кремля. Предлагалась некоторая сумма денег за то, что я буду избит, и все это будет снято на камеру и выложено в Сеть.
Я сразу понял, что в Киеве мне больше делать нечего, поэтому уехал сначала в Молдавию, затем в Приднестровье, а после отправился в Турцию к беженцам из Сирии.
Украинские националисты нашли, где я живу в Познани. Один из них с шевроном «Misanthropic Division» недавно сфотографировался недалеко от моего дома. А на лавочке около остановки, сидя на которой, я обычно жду трамвай, кто-то оставил надпись «Азов» и «Мизантропик Дивижн», а также сфотографировал бумажку с надписью «Привет Томашу 14/88». Эти фотографии появились на интернет-ресурсах украинских неонацистов.
В Телеграм и Вайбер нацисты шлют мне угрозы типа того, что вот в декабре мы приедем в Польшу и тебя достанем.
- Как вы реагируете на эти угрозы?
— Я прекрасно понимаю, что все эти угрозы не шутки. Я прекрасно помню судьбу киевского журналиста Олеся Бузины. Во многом я с ним был не согласен, но для меня было шоком, что его убили. Ему угрожали так же, как и мне. И, в конце концов, его убили у подъезда его собственного дома.
У меня примерно такая же ситуация — мне угрожают. Правда, я все-таки живу в Польше, а не в Украине. Я надеюсь, что украинским неонацистам на польской земле ничего со мной сделать не удастся. Но я знаю, что они опасные люди, и то, что они говорят, это не шутки.
Также я знаю, что людям, которые, как и Олесь Бузина, выступают против таких как они, опасно жить в Украине, потому что их попросту могут убить.
Этим людям нельзя давать оружие, нельзя их обучать военному делу, тем более нельзя их отправлять в АТО. Я боюсь подумать, что они могут творить с населением, которое по своим убеждениям не поддержало Майдан.
