Что ни день — появляются неожиданные устрашающие сообщения о действиях террористической группировки «Исламское государство» (ИГ), которая, похоже, действительно набирает силу, словно чувствуя себя неуязвимой и способной орудовать безнаказанно. Вот одна из последних, можно сказать, непредсказуемых, новостей о ИГ: его главари обратилась «к братьям, живущим в Америке», с призывом целенаправленно убивать военнослужащих США, которые должны быть наказаны за участие в военных акциях по позициям джихадистов в Ираке, Сирии и Йемене. Список с именами и адресами ста потенциальных жертв размещен 22 марта с.г. на Интернет-сайте, связанном с этой группой.
Так называемое «хакерское подразделение» ИГ утверждает, что получило данные о военнослужащих, взломав серверы Вооруженных сил США. По утверждению газеты «Нью-Йорк Таймс», Пентагон и Вашингтон подтвердили, что проводится проверка соответствующего сайта.
Несколькими днями ранее координаторы ЕС по борьбе с терроризмом предупредили, что «Аль-Каида» и «Исламское государство», по имеющимся данным, готовятся к организации терактов в Европе.
Крайнее беспокойство вызывает тот факт, что боевики ИГ расширяют географию своих операций. Ныне они уже действуют, помимо Сирии и Ирака, в Афганистане, Йемене, других арабских и ряде африканских стран, причем их операции отличаются крайней жестокостью, жертвами становятся массы людей (даже в горных деревнях Боснии и Герцеговины стали появляться черные флаги Исламского государства).
В Тунисе (в музее Бардо), в результате нападения на туристов погибло 20 человек, а в Йемене после устроенных террористами взрывов в мечетях во время пятничной молитвы — более 150 человек.
В этих событиях настораживает то обстоятельство, что эти варварские действия иной раз встречают чуть ли не одобрение со стороны арабского населения, особенно когда их целью являются граждане стран Запада: например, появляются листовки, граффити в поддержку этих акций ИГИЛ.
По данным западных агентств, к отрядам ИГ постоянно присоединяются группы новобранцев из разных европейских и арабских стран. Только в последнее время ряды боевиков пополнили 7 тыс. человек из Туниса, 2 тыс. — из Иордании, спецслужбы Узбекистана считают, что на стороне ИГ воюет около 5 тыс. членов примкнувшего к нему «Исламского движения Узбекистана». По данным независимого Института «Международная кризисная группа», среди них люди самых разных социальных слоев: это и молоденькие парикмахерши, и успешные бизнесмены, и гастарбайтеры, оставшиеся без работы, и студенты, причем не только отчисленные за неуспеваемость, но и вполне перспективные.
Казалось бы очевидным, что рост активности исламских экстремистских групп должен вызвать тревогу в правящих структурах стран ЕС, граждане которых оказались напрямую под прицелом боевиков ИГ. Но нет — многие западные деятели словно не видят, не понимают опасности и трагизма этой ситуации и без устали повторяют, что вовсе не ИГИЛ, а Россия, как утверждает Министр обороны Великобритании, является главной угрозой для Европы.
Целый ряд американских политических деятелей, отмахиваясь от опасности исламского радикализма, выдвигает на первый план Иран, считая его «главной угрозой Ираку, всему Ближнему Востоку и американским интересам», как, например, заявил высокопоставленный американский военный в интервью газете «Вашингтон пост» 21 марта с.г. В аналогичном духе высказывался и бывший Директор ЦРУ, бывший командующий Центральным командованием США, а ранее командующий войсками США в Ираке. «Нынешний режим в Иране, — заявил он, — не является нашим союзником, он — часть проблемы, а не решения. Чем больше Иран становится гегемоном в регионе, тем больше разгорается суннитский радикализм, питающий такие организации, как Исламское государство. Хотя наши интересы в том, что касается ИГ, совпадают, глобально наши интересы расходятся… Тегеран враждебен нам и нашим союзникам. Чем более ощутимым становится иранское доминирование, тем более жесткую для наших интересов реакцию оно вызывает — это суннитский радикализм».
ИГИЛ держит весь мир в напряжении своими военными победами и нечеловеческой жестокостью. Вместе с тем, успехи ИГИЛ объясняются во многом и продуманной медиа-стратегией. Она основана на использовании политической интернет-коммуникации — распространение через онлайн-ресурсы профессионально смонтированных видеороликов, демонстрация фотографий с места боевых действий, публикация сообщений на разных языках в социальных сетях и блогах и др.
По оценке доцента кафедры «Мировых политических процессов» МГИМО(У) Елены Зиновьевой, новостные и информационные сообщения ИГИЛ распространяет через социальные сети Twitter и Facebook. Видеоролики передаются через канал YouTube. Кроме того, используются такие онлайн-сервисы, как: «Sound Cloud», «Just Paste», «Ask.fm». Воздействие, которое оказывают эти передачи на широкую арабскую аудиторию, отличающуюся высокой религиозностью, но уровень образования и политического сознания которой невысок, огромно. Увещеваниям и призывам ИГИЛ внимают массы верующих, в том числе, как ни удивительно, много женщин, целые семьи: Исламское государство воспринимается как сила, проповедующая и практикующая «истинный ислам», и многие молодые мусульмане, чувствуя себя обреченными и неприкаянными в собственном обществе, готовы присоединиться к бойцам за Веру. Их не останавливают даже сообщения о громадных жертвах среди мусульман.
И все же в государствах Ближнего и Среднего Востока и на Западе постепенно растет понимание той очевидной истины, что справиться с терроризмом, с исламским экстремизмом — этой главной опасностью для международного мира и безопасности — можно только коллективными усилиями, совместными действиями всех основных международных игроков, включая Россию и Иран. Некоторые признаки «просветления» как будто бы появляются в последнее время: например, недавно Госсекретарь США Дж. Керри заявил о необходимости поддержания контактов с правительством Башара Асада. Однако чтобы переломить ситуацию, поставить действительно решающий барьер на пути мракобесия, варварства Исламского государства и терроризма в целом, правящим кругам стран Запада нужно внести коренные коррективы в их оценки реальной ситуации и, соответственно, в его конкретные практические политические действия.
