Так в годовщину разгона «онижедетей», препятствовавших, как мы помним, установке Рождественской ёлки, «президентская чета» посетила так называемый «Михайловский монастырь». «Так называемый», ибо новодел сей принадлежит непризнанному мировым Православием так называемому «Киевскому патриархату». Следовательно, и «монахи» здешние — не более чем ряженные туристические экспонаты. Такие же, как главный из них — бывший митрополит Филарет, преданный анафеме Церковью, к которой ещё в дни Майдана принадлежал сам Порошенко.
«Михайловский» был выбран не случайно. В ночь на 30 ноября во время «разгона» умирающего естественной смертью «евромайдана», часть «мирных демонстрантов» (до того забрасывавших горящими головнями и стеклянными банками с консервацией милицию, которая обеспечивала установку коммунальщиками ёлки) укрылась в том самом «монастыре». Но, как заметил аналитик «2000» Сергей Бурлаченко, «от майдана Незалежности до Михайловской площади не так близко, чтобы спонтанно броситься туда за защитой… Куда проще было бы рассредоточиться по окрестностям майдана и разойтись по домам. Ведь Михайловский собор как место для нового очага сопротивления просто идеальное — штурм монастыря дело сложное не только с политической, но и с сугубо «технической» точки зрения, плюс Михайловская площадь — одна из основных киевских митинговых площадок, где уже утром начался митинг протеста». Это дает основания полагать, что «Киевский патриархат» был задействован в сценарии «кровавого разгона Майдана». Собственно, главную роль в этом сценарии «КП» получил лишь на силу близости защищенного крепостными стенами монастыря к майдану. В дальнейшем данная религиозная структура выступала лишь «на подтанцовках» — когда требовалось изобразить молитву всех конфессий на сцене.
И это вполне объяснимо. «Исследования» самых предвзятых грантоедских социологических служб показывали, что большинство участников «Евромайдана» — галичане (притом, что в целом по тогдашней Украине их насчитывалось менее 10%). Следовательно, абсолютно справедливыми были утверждения лидеров «Украинской греко-католической церкви» («УГКЦ»), что на майдане — «их люди».
О том, что на Майдане были не просто «их люди», но сама «Еврореволюция» была во многом воспламенена служителями «УГКЦ» с ее отлаженной строго иерархической структурой и боевым отрядами в виде Украинского католического университета и духовных семинарий, мы уж писали. Заметим лишь, что воспламенена она была и в буквальном смысле — призывы к самосуду и даже убийствам, воплотились в пытках, истязаниях, избиениях цепями и забрасывании напалмом мальчишек-срочников, стрельбе по «Беркуту», в убийствах невинных сотрудников офиса «Партии регионов».
А через пару недель, аккурат в годовщину воззвания к майданщикам нунция «УГКЦ» во Франции, Швейцарии и Бенилюксе Гудзяка (это фамилия такая), Порошенко поздравил и униатов — с 25-летием «выхода из подполья».
«После почти полувекового страдания под репрессиями нечеловеческого тоталитарного режима (это Петр Алексеевич о режиме, при котором он — уроженец далёкого райцентра — получил высшее образование в самом блатном ВУЗе даже не своей, а соседней республики, — Д.С.) духовенство и верные Церкви смогли свободно обращаться к Богу». И это слова «верного», которому, вообще-то, следовало знать, что самый последний невольник может к Богу обращаться свободно, и для этого его Церкви не требуется никаких статусов.
А теперь главное в лжепрезидентском послании: «Пастыри и паства Украинской греко-католической церкви… были символом сопротивления коммунистическому террору… Церковь стала опорой нации и достойно исполняет эту миссию сегодня».
Сначала о «сопротивлении коммунистическому террору».
«Я искренне рад, что советская власть освободила нас от этих немцев, и об этой радости и об обязанностях, вытекающих из нее, говорил и говорю верующим и духовенства, — читаем мы панегирик «коммунистическому террору» авторства «символа сопротивления» Андрея Шептицкого. — Не далее как сегодня у меня состоялся собор местного духовенства… Так вот я поучал их, как нужно быть благодарным и покорным советской власти, ниспосланной нам Богом».
Данное чистосердечное (насколько чистым сердце может быть у иезуита) признание в любви подтверждается оперативным сообщением 5-го отдела 2-го управления наркомата госбезопасности УССР: «Будучи по натуре человеком импульсивным и страстным, митрополит Шептицкий с экзальтацией, свойственной старческому возрасту, увлекся большевиками, увлекся настолько, что мы, говорил Костельник, вынуждены принять меры к тому, чтобы сдерживать его от излишне ярких проявлений своего чувства. Вы бы видели, как митрополит Андрей выступал перед собором духовенства, — речь страстная, глаза от увлечения собственными словами блестят, ну настоящий большевик!».
Сомневающимся в правдивости оперативок «кровавой гэбни», предлагаем оригинал речи Шептицкого.
«ПРОМОВА
Й[ого] Високопреосвященства О[тця] Митрополита Андрея Шептицького
по святочній сесії Собора в церкві св. Юра
у Львові дня 7 вересня 1944 [року]
… Сьогодні ви перший раз зібралися від хвилини, коли побідоносна Червона Армія заняла цілий край, а тим і територію архиєпархії. Тою подією засадничо зміняється положення нашої Церкви і нашого народа і потреба казати як ми, українські духовники, ставляємося до тої події.
Передовсім мусимо ствердити, що в рядах червоноармійців і урядовців, що адміністрували тому три роки край, багато вернуло на давні місця і багато з нас витається з ними як з братьми, себто натрапляємо поміж ними численних щирих українців, з якими лучать нас патриотичні почування.
…Ті українці, що ми їх стрічаємо, мають щось з християнської любови ближнього в своїм українськім патріотизмі. Вони [є] патріотами не для того, щоб е[к]сплоатувати нарід, вони той нарід люблять, вони бажають, щоб тому народові було добре. Такого серця в управителях потреба сьогодня нашим бідним селянам. Положення селян стається сьогодня невиносиме через УПА і ріжні відділи партизанів. Всі ці організації принимають і таких людей, що утікають перед всяким воюваннєм і не хотіли б в ніякій армії служити. Але поміж ними є й люди, що не слухають ані Божого закона, ані голосу Церкви і уважають себе покликаними людей карати смертію за мнимі, а може й несповнені злочини.
… людей часом невинних сказують на смерть і сповняють уряд катів в засудах, в яких були оскаржителями, судіями і оборонцями. А таких є таке множество, що треба говорити про армію. І що діється?
Таке мордування людей викликує пімсту і репресії, звернені не проти убійника, що давно втік, а навіть не проти частини партії, з якої вийшов, а проти невинних мешканців села чи міста. У таких случаях потреба нашому бідному народові тої справедливости в управителях і судіях, яких дає любов ближнього. Атмосфера весняного подуву, яку відчуваємо, позваляє нам надіятися, що наш нарід знайде в теперішних управителях краю ту справедливість, що граничить з любовю і на любві опирається.
Велику трудність нашому духовенству і народові робить факт, що по стороні німців боролася т. зв. галицька дивізія і що в тій дивізії були капелянами наші священики. Наші люди побоюються, що й родини, з котрих оден член служив в тій дивізії, можуть бути за нього карані.
Наколи б ми мали нагоду боронити тих наших хлопців, вистарчило б, думаю, доказати, що молодь була до дивізії прямо асентерована, а добровільна служба була тільки позором для заохоти інших…
Комунізм своїм широким розмахом і тенденціями до всесвітньої організації може виробити бодай деяких людей, спосібних розуміти конечність замінити тісні основи Церкви, що обнимають оден нарід або одну державу на всесвітові вселенські основи любови ближнього, опертої на вселенській організації Церкви. Така надія, хочби як слаба, відповідає до того степеня усім нашим дотеперішним працям і цілому наставлению історії нашої Церкви, з'єдиненої з Римським Престолом, що оправдувала би сьогоднішну нашу радість.
…Згідність з текстом у протоколі святочної сесії Собора з дня 7 вересня 1944 р. подтверджується.
З Канцелярії гр[еко-]кат[олицького] Митрополичого Ординаріяту у Львові, дня 14 вересня 1944 [року].
Канцлер Митрополита — підпис (Николай Галянт)»
Чекисты из числа разумеющих засорённый полонизмами диалект подготовили для начальства
«АНАЛИЗ РЕЧИ ШЕПТИЦКОГО
Речь митрополита А. ШЕПТИЦКОГО от 7 сентября 1944 г. и намерение опубликовать ее — важное политическое событие.
… Митрополит с особым нажимом высказывается об осуществлении религиозной толейранции в СССР, считая это базой хорошего отношения между церковью и государством.
О коммунизме говорит, как о доктрине с широкими мировыми тенденциями. Это выражение митрополита вызовет настоящую сенсацию среди духовенства и интеллигенции, ибо никто не отважился дать такую высокую оценку коммунизму (наоборот, была мода пренебрегать значением коммунизма). Митрополит заявляет, что не выступал, и не будет выступать против политических тезисов коммунизма.
Крепко выступил против несоответствующих выступлений «молодчиков» из УПА…
Можно догадываться, что речь митрополита имеет связь с его беседой с представителем комиссариата культов СССР ДАНИЛЕНКО; может быть, митрополит обязался кое-какие вопросы обговорить публично. Митрополит заявил, что свою речь передаст Советскому Правительству…
13.9.[19]44 г.
ПЕРЕВЕЛ: ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ 4 ОТД[ЕЛЕНИЯ] 2 ОТД[ЕЛА] УНКГБ ЛО
Лейтенант госбезопасности (СВИРИДОВ)»
10 октября 1944 г. Шептицкий отправил письмо Сталину. Последний нарекался в послании «верховным вождем» и «великим маршалом непобедимой Красной армии». «Наша церковь, как и весь народ, найдет в СССР под Вашим водительством полную свободу работы и развития в благополучии и счастье», — предрекал «украинский Моисей».
Правда, за три года до послания Сталину тем же и к Гитлеру: «Ваша Экселенция! Как глава Украинской греко-католической церкви, я передаю Вашей Экселенции мои сердечные поздравления по поводу овладения столицей Украины, златоглавым городом на Днепре — Киевом!.. Украинская греко-католическая церковь знает об истинном значении могучего движения Немецкого народа под Вашим руководством… Я буду молить Бога о благословении победы, которая станет гарантией длительного мира для Вашей Экселенции, Немецкой Армии и Немецкого Народа.
С особым уважением Андрей, граф Шептицкий — митрополит».
Вот после этого как-то особенно веришь Порошенко, что эта «Церковь стала опорой нации». Той, что «понад усэ».
И та, что больше всех вещает о недопустимости вовлечения Церкви в политику.
