Купянск – это город, который разделяет река. Сейчас ВСУ закрепляются на правом берегу Оскола. Противник понимает, что если мы его успешно форсируем, то сможем развить наступление. С левого берега враг все-таки уйдет. Там у него узкий плацдарм. Это полоса от 30 до 70 километров. Если мы зайдем с флангов, ВСУ попадут в окружение. Перед ними рано или поздно встанет выбор – или полечь, или уходить за Оскол, считает харьковчанин военный обозреватель, полковник запаса Геннадий Алехин
Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру.
Ранее военкор Марат Хайруллин сообщил, что российские войска внезапным для ВСУ ударом форсировали Оскол на фронте шириной 4 километра и образовали плацдарм к северу от Двуречной. Сейчас идут бои за расширение плацдарма. А расширение плацдарма создаст прямую угрозу обхода сил противника, обороняющих Двуречную, взятие которой необходимо для продвижения к северу от Купянска в северо-восточных районах Харьковской области.
- Геннадий Тимофеевич, обстановка на месте в любой момент может поменяться, поэтому мой вопрос состоит в следующем: пытались ли в последнее время наши войска осуществить подобный маневр?
- На этом направлении уже не первый день идут упорные бои. Активно работает наша разведка, артиллерия и ВКС. Кроме того, мы подбросили туда подразделения инженерно-саперных войск. И в тактическом плане ожидалось, что именно в том месте ВС РФ попытаются форсировать Оскол и расширить плацдарм. Потому что с нашей стороны напрашивался такой обходной удар, чтобы не брать Купянск в лоб. И я вполне допускаю, что наши предприняли более активные наступательные действия с форсированием Оскола.
- В 2022 году у нас возникали проблемы с форсированием водных преград на том направлении. Удалось ли их сейчас устранить?
- Я не могу сказать, что мы полностью устранили все эти проблемы. Но мы учли ошибки и просчеты, которые были допущены в прошлом году во время летне-осенней кампании. В том числе с форсированием водных преград. Насколько успешно мы учли эти ошибки, может показать только бой.
Если мы займем Купянск, Изюм, Балаклею и другие важные транспортные узловые районы оперативно-тактического значения, которые мы занимали к сентябрю 2022 года, то лишь тогда можно будет сказать, что мы все эти проблемы устранили.
- В чем наши проблемы тогда состояли? Не могли подавить вражескую артиллерию? Или еще в чем-то?
- Наша главная проблема состояла в том, что мы заняли Купянск, Изюм и Балаклею, но не сумели там закрепиться. Мы не смогли создать опорные пункты и укрепрайоны. Короче говоря, не смогли подготовиться к обороне. Потому и не закрепились.
Вторая проблема состояла в том, что на этом направлении в тот момент у нас было недостаточно сил и средств.
Третья проблема – не было налажено должное взаимодействие между Минобороны и Росгвардии.
Четвертая проблема – хотя у нас были данные разведки, никто не ожидал, что противник применит именно такую тактику, когда он ударил по двум направлениям на легкой бронетехнике и прошел как нож сквозь масло нашу оборону в Харьковской области. У нас там не было блокпостов и линии обороны. Мы перегруппировались, а по факту – отступили.
И эта перегруппировка сказалась на участке фронта между Харьковом и Белгородом. Тот же Волчанск можно было удержать, но было принято решение отойти за линию государственной границы. Это вылилось в том, что ВСУ уже год обстреливают белгородское приграничье. Я сейчас не даю никаких оценок. Я просто констатирую факт.
- А как вы в целом оцениваете наше продвижение на северном фланге?
- Я бы не назвал это наступлением в классическом виде. Это попытка на некоторых участках фронта методично поддавливать противника слева и справа. Это не наступление еще и потому, что пока нет направления главного удара и еще не создан мощный танковый или артиллерийский кулак. Мы действуем очень осторожно.
Есть еще один момент, на который я бы обратил внимание. В этих местах погодные условия действительно влияют на интенсивность боевых действий. Распутица и слякоть с середины октября по ноябрь затруднят наше широкомасштабное наступление, если таковое будет. Отдельные подразделения еще могут действовать, но те же танки там могут увязнуть.
Но это не означает, что активных действий в конце осени-начале зимы вообще быть не может. Вспомните 1941 год, когда во время операции "Тайфун" немцы шли на Москву. В период с 6 ноября по 5 декабря ударили морозы. Они продвинулись очень прилично. Им это позволило расширить свое наступление и подойти вплотную к Москве, пока мы не нанесли контрудар. То же самое может быть и сейчас.
Воевать можно в любых условиях. Тем более сейчас, когда у нас есть артиллерия, авиация, беспилотники и космическая разведка.
- Еще говорят, что нам будет легче целится по ВСУ, когда спадет листва.
- Да. Но вы не забывайте, что когда "зеленка" полностью уйдет, в условия нынешних артиллерийских дуэлей будет легче действовать и нам, и противнику. Так что силы в этом отношении равны.
- Правду ли говорят, что Купянск напоминает Артемовск с точки зрения высот? Мол, мы их займем, возьмем город под огневой контроль и вынудим ВСУ самим оттуда уйти?
- Понятно, что в Купянске есть низины и высоты. Но сравнивать его напрямую с Артемовском нельзя.
Купянск – это город, который разделяет река. Сейчас ВСУ закрепляются на правом берегу Оскола. Противник понимает, что если мы его успешно форсируем, то сможем развить наступление. С левого берега враг все-таки уйдет. Там у него узкий плацдарм. Это полоса от 30 до 70 километров. Если мы зайдем с флангов, ВСУ попадут в окружение. Перед ними рано или поздно встанет выбор – или полечь, или уходить за Оскол.
Резюмирую. Купянск и Артемовск чем-то похожи. Но существенных различий там все-таки больше.