Мой давний приятель Ариф живет на улице Истикляль. Я любил бывать у него дома. Старинная квартира этого блестящего профессора, юриста, авантюриста стилизована под викторианскую эпоху. Наверное, в подобной жила Агата Кристи.
Большой кабинет с видом на главный тусовочный проспект. В древних шкафах и сервантах — различные артефакты: энциклопедии с золотыми обрезами, пожарная каска начала прошлого века, бронзовая подзорная труба…
Еще односолодовый виски, который предпочитал сам Ататюрк.
Иногда разглядываю нарядную толпу в трубу. Она выглядит еще красочнее, когда наливаю янтарный напиток. Тогда уже надеваю и тяжелую латунную каску. Правда, в тот роковой день у приятеля не был. Но ситуацию представить могу…
Эта улица, чье название, кстати, переводится как «независимость», всегда считалась самым безопасным местом в Стамбуле. Да и, пожалуй, во всей стране.
Круглосуточные посты полиции. Рядышком — четыре храма: мусульманский, православный, католический, иудейский, чье спокойствие разрушить — очевидное святотатство. Куча магазинов, клубов и музеев с бдительной охраной. Посольства влиятельных стран с видеокамерами и строгими стражами…
Короче, это место — самая рискованная локация для теракта. Дерзкого, вызывающего, циничного. И, как подсказывают дальнейшие события, сериального. Ясно, что это ответ на какие-то действия власти. Но какие?
Мудрый Леон Фейхтвангер говорил, что жизнь полна ответов. Вот только не всегда понятно, к каким вопросам подходят эти ответы.
Все же несколько задам.
Вопрос первый. Турцию пытаются спровоцировать на войну? Думаю, что война в этой замечательной стране почти неизбежна, как и во всех соседних. Просто весь Ближний Восток и Балканы оказались в зоне чрезвычайных рисков.
Но вот повлияет ли данный конкретный инцидент на их радикальное обострение — не уверен.
Дело в том, что последствия любой провокации, а это очевидно была провокация, всегда зависят от ее масштаба. Одни последствия — от гибели нескольких человек, другие — от нескольких десятков, сотен. Когда речь идет о тысячах жертв, последующая война практически неизбежна.
Понимаю, что это звучит вызывающе цинично. Фундаментальный Михаил Иванович Туган-Барановский более ста лет назад доказал, что гибель и одного человека потенциальна сравнима с гибелью целой вселенной. Но наша реальность не живет по канонам Серебряного века.
Кроме того, как снайпер делает поправку на ветер, аналитик не может не делать поправки на локацию. Гибель двух трактористов, скажем, в Польше имеет примерно такой же резонанс, как потеря двадцати танкистов, например, в Пакистане. К сожалению, к великому сожалению, цена жизни на различных континентах — пока разная.
Сегодняшний украинский конфликт — как раз следствие эпохи, когда цена и рабочей силы, и воинской жизни в различных частях планеты радикально отличается: на «полюсе силы» — одна, а на колониальной периферии — другая. Тем не менее Турция умеет ценить жизни своих подданных, умеет скорбеть, умеет мстить.
При всем при этом некто умело локализовал масштаб трагедии: сделал его резонансным, но не запредельным. Хотя последнее можно было вполне осуществить, сдвинув провокацию на несколько часов, то есть на время вечернего туристического пика. Тогда погибших было бы не шесть, а на порядки больше.
Короче, руководство страны разозлили, но не до бешенства, не до «сноса крыши». Поэтому ответ на первый вопрос: страну толкают пока не к войне, а к неврозу, беспокойству, неуверенности — попросту к внешне «управляемому конфликту». Видимо, концепция «управляемого хаоса» дает сбой: оказалось, что хаос не бывает управляемым.
Тогда вопрос второй. Почему именно сейчас? Здесь возможна детализация вопроса. Кто-то не доволен уверенной позицией Турции на недавнем Курултае в Самарканде? Это когда президент Эрдоган на саммите Организации тюркских государств рассказывал о безуспешных полувековых попытках страны вступить в Евросоюз и намекнул, что легче создать новый союз, чем вступить в старый.
Весьма вероятно.
Третий возможный вопрос: может, кто-то недоволен миротворческими усилиями османов? Тем, что турецкий лидер сегодня единственный, который может встречаться и говорить со всеми враждующими сторонами? А главное, со всеми может зарабатывать, через всё новые «матрешечные» хабы: логистические, зерновые, энергетические.
Я бы в это поверил.
Четвертый вопрос, признаюсь, грешит конспирологией: не хотят ли мировые «кукловоды» разделить непослушную страну? Использовать древнюю технологию, которую приписывают еще Цезарю, — «разделяй и властвуй».
Хотя её до виртуозности отшлифовали только бриты в Индии, пока их старшие партнеры из Штатов не попытались пойти в Европе от противного — «объединяй и властвуй». Думаю, сложилось концептуальное равновесие обеих кукловодческих ферм.
Пятый вопрос: может, просто у кого-то из новоявленных лидеров возникла личная ревность к вызывающей «пассионарной индукции», говоря терминами Льва Гумилева, самого Реджепа Эрдогана? Три подобные персоны его нескрываемо ревнуют к растущей мировой влиятельность: Макрон, Сунак и Зеленский.
Вот только у французского президента явно нет желания «бодаться с дубом», да еще на чужой геополитической территории. Он домашний сибарит, а не рискованный мачо.
Британский премьер слишком не опытен для подобных эксцессов и слишком слаб. И наивно верит до сих пор в то, что деньги любят тишину, хотя они давно уже подсели на хайп. Индус к тому же не перебрал и десятой доли тайных связей и инструментов ушедшей королевы. Сиюминутный финансовый схематоз не перекрывает вековых аристократических завязок.
А украинский актер… Да, его бесит покровительственное и снисходительное отношение к себе османского харизматика. Он чувствует несопоставимый масштаб их личностей. Но…Но поднять руку, — руку, а не слово, — на берсерка решится не каждый. Тут нужна не сценическая хуцпа, а реальная воля.
Тогда вероятна такая постановка вопроса: кого бесит позиция Турции по блокированию вступления в НАТО «шведской семьи» вкупе с горячими финскими парнями? Это, кстати говоря, самый популярный и риторический вопрос у самих турецких экспертов и даже властей. Поэтому они и не задают, казалось бы, еще один и самый главный вопрос: кто это конкретно сделал? Они просто не принимают соболезнований от американской стороны…
В общем, есть ответ и к нему куча возможных вопросов. Если удастся правильно состыковать первое с одним из вариантов второго — мир изменится.