— Вторжения ожидаемо не случилось. Один вопрос — почему тогда все побежали, как крысы с тонущего корабля — и украинские олигархи, и западные дипломаты, и инвесторы, и капитал, и авиакомпании?
— Ночь была очень тревожная, и, к сожалению, утром пришлось задавать не традиционный вопрос, как спалось, а как каждому спаслось? Потому что спасался, кто как может. Те, кто поверили этой пропаганде, мировым СМИ — американским, британским о том, что «сегодня в час ночи… в четыре часа утра будет вторжение…» — те, конечно, сели на самолет и улетели.
Но самое страшное не то, что они улетели, самое страшное то, что они вернутся. И я думаю, часть из них уже вернулась, а часть вернется позже. Потому что никакой агрессии нет… Нагнетается ситуация.
Я буквально вчера пересмотрел свой пост от 25 ноября 2021 года, в телеграм-канале, где абсолютно четко сформулировано, что на самом деле происходит. Это информационная спецоперация Соединенных Штатов Америки. Это вопросы, которые решаются во внутренней американской повестке, и там много чего интересного, в отношении ситуации, которая сегодня уже сложилась.
Это (расхождение — Ред.) произошло в результате того, что, на фоне этой спецоперации, Украина начала нести прямые экономические убытки. И то, что сказал Зеленский в отношении (утраченных Украиной — Ред.) 12,5 млрд. долларов — это только цветочки, ягодки еще будут впереди, потому что этот процесс очень инертный. Последствия этой спецоперации, в которую включилась Украина, они будут экономически, прежде всего, очень ощутимы, если резюмировать все это.
На самом деле британцы и американцы грозились ввести санкции против Российской Федерации, за возможную агрессию. Но можно констатировать, что без всякого введения санкций, Украина уже понесла определенные экономические убытки. И они более ощутимы, чем те, которые понесла Российская Федерация в ходе введения этих санкционных пакетов.
— В данный момент имеем следующее. Дипломаты, эвакуировавшиеся из Киева, отлично живут во Львове в пятизвездочных отелях, и чувствуют себя неплохо. Кроме них, возможно, все это выгодно еще украинскому руководству, которое спекулирует на войне, требует ресурсы для войны у Запада, просит все больше и больше денег… Кому еще выгодна эта катавасия с обострением, эта истерия?
— Я считаю, что украинская власть сейчас, если хочет что-то продать, то — хочет продать очень дорого нейтральный статус Украины. Те заявления, которые звучали из уст посла Украины в Британии, господина Пристайко, это не просто слова, озвученные каким-то дипломатом.
Это профессиональный дипломат с огромным опытом работы. Не знаю, с кем его можно сравнить — это ярый евроатлантист. Но это человек, который понимает, в какой ситуации, на сегодняшний день, в результате той абсолютно провальной внешней политики, которую проводила Украина, мы оказались. В очень сложной ситуации. Поставили мир фактически на грань войны.
Почему это произошло? Это произошло потому, что в 2014 году вопрос вступления Украины в НАТО, как раздражитель для России, дорого стоил. На тот момент эта идея продавалась, на ней фактически все это время держалась украинская власть в лице Порошенко, на вопросе вступления Украины в НАТО.
Раз строился антироссийский проект, Украина — анти-Россия, то лучшего раздражителя, чем желание Украины вступить в НАТО, а тем более, записать это в Конституцию, и придумать было сложно.
Сегодня ситуация поменялась. Украина и украинская власть понимают: НАТО за них воевать не будет, американцы и британцы за них воевать не будут. Озабоченность их не спасет в случае возможной агрессии, поэтому надо искать новую формулу безопасности, которая устроила бы Украину.
На данный момент, они хотят переговоры со всеми западными партнерами на предмет того, чтобы решить этот вопрос. Возможно, через возвращение страны к нейтральному статусу, но — за очень дорого. Потому, что — очень нужны деньги. Потому, что тот ущерб, который нанесен экономике Украины, никем не компенсирован, и никто компенсировать его не собирается.
В этом вопросе у них произошел определенный конфликт, поэтому разная трактовка ситуации на границе Украины была. Именно с деньгами это было связано и с тем, что все понимали, что это информационная атака, спецоперация американцев. Все понимали, какие цели и задачи. Но, включившись в этот процесс, не учли те последствия, которые сложились в результате реализации этого проекта.
— Да, вторжения не произошло в назначенную дату. Однако, следует отметить, что истерия продолжается. Так, Польша заявила о создании рабочей группы, которая будет готовиться к приему беженцев из Украины. Поставки оружия продолжаются. Государственная служба по чрезвычайным ситуациям Украины запросила у НАТО в большом объеме технику и средства. К чему все готовятся и чего ожидают?
— Если бы Запад реально хотел бы поддержать Украину, то не отправлял бы на Украину оружие. Этого не надо делать. Запад, на самом деле, списал бы Украине долги, и дал бы возможность им самим закупать то оружие, которое им необходимо, а не свозить в Украину весь хлам, у которого подходит к концу срок годности для того, чтобы Украина потом тратила деньги на его утилизацию.
Они свозят в Украину все, что угодно, все, что нужно и не нужно. Все это пиар-компания. Все это очень эффектно, но малоэффективно, с точки зрения оборонительной способности самой Украины.
Поэтому все это — большая политика, это игра, это абсолютно не имеет ничего общего с обороноспособностью страны и желанием Запада как-то реально помочь Украине. А все остальное — это все разговоры. И Польша, и другие — каждый достигает своих целей.
(Президент Турции — Ред.) Эрдоган привлекает Украину — продает «Байрактары». То, что «Байрактар» — личный интерес семьи Эрдогана, об этом уже все знают. Он прилетает, требует от Украины зону свободной торговли с Турцией. Это тот предмет для дискуссий, который ведется с 2006 года, и ни одно правительство Украины не подписало этот договор о зоне свободной торговли, потому, что не выгоден Украине, прежде всего.
Власть Зеленского в лице правительства Шмыгаля, спокойно под это подписывается, не понимая последствий. Не понимая, что мы потеряем свои позиции в аграрном секторе, мы можем потерять полностью целую отрасль — легкую промышленность, если мы запускаем турок на свой рынок. Это же никого не волнует.
Британцы загружают свои верфи, строят какие-то катера, и т.д. Это же не подарок Украине. Это все за деньги. Это все про деньги. Прилетает (президент Франции — Ред.) Макрон, — и мы что покупаем у него? Пожарные машины, а до этого мы у него покупали вертолеты, теперь локомотивы будем покупать — он загружает свою промышленность.
Все понимаю, но возникает вопрос — где здесь интерес Украины? Вы посмотрите на торговое сальдо Украины с Турцией, с Францией, с Польшей, и вы увидите — везде отрицательное сальдо.
Это говорит о том, что активно идет процесс деиндустриализации страны. У нас нет товаров, с которыми мы могли бы выйти на внешние рынки. Это означает, что приток валюты в страну будет сокращаться, на одной металлургии и заробитчанах мы далеко не уедем.
Заробитчане сегодня дают больше валюты, в страну завозят, чем все наши отрасли. Это нормальная история для сорокамиллионной страны? Конечно, нет. Но ни у кого понимания этого нет — все живут одним днем. Подправили, развернулись и ушли. А что там будет завтра, кто будет все эти долги отдавать, и зачем нам нужно будет (оружие — Ред.)…
И в отношении агрессии. Раз уж мы знали, что на самом деле это все спецоперация Запада — зачем мы выряжались под все эти проекты, в том числе, и по поставкам оружия? Зачем это нам нужно, в таком случае?
— Здесь возникает закономерный вопрос. Если оружие только для войны, то, значит, в какой-то провокации оно будет использовано. Ведь надо как-то оправдать его поставки. Война или конфликт, или какая-то большая провокация — способны списать довольно значительные суммы денег. Насколько вероятно такое — и где?
— Прежде всего, конечно, это линия разграничения. Потому что — концентрация такого количества войск, такого количества оружия, на протяжении очень длительного периода времени, когда стороны знают позиции противника, когда все это уже нацелено, прицелено, уже все это десять раз изучено…
Конечно, в случае, если будет провокация, полномасштабный конфликт — потери будут очень значительными. Безусловно, есть люди внутри Украины, которые хотели бы спровоцировать этот конфликт и забросать Зеленского трупами.
Это, прежде всего, важно команде Порошенко и всей этой камарилье, которая, тем самым, оправдает себя. Потому что они тогда скажут: (президент РФ — Ред.) Путин недоговороспособный, он с Порошенко договориться не смог, с Зеленским — тоже, значит, дело не в Порошенко и Зеленском, а в Путине. Идея же такая у них.
Внешние игроки — британцы, например, — имеют очень серьезное влияние и очень серьезные спецслужбы. Если будет интерес Британии, все-таки, спровоцировать полномасштабный конфликт — может ли она реализовать это в Украине? Без всякого сомнения, может. И специалистов хватает, и коррумпированных чиновников хватает. Всего хватает для того, чтобы спровоцировать этот конфликт.
Что касается самой власти, думаю, их вполне устраивает состояние «ни войны, ни мира», но проблема власти заключается в том, что она не в полной мере контролирует украинскую армию и деятельность разведывательных служб других стран. Она их вообще никак не контролирует.
То есть, где, как и в чьих интересах это может произойти — пока сказать очень сложно. Но напряженность на линии разграничения такова, что достаточно одной спички в стог сена для того, чтобы все это взлетело в небеса. И потом уж, поверьте, никто не будет выяснять, — чьи это спички, в какой стране изготовлены, кто бросил эту спичку в стог сена. Это будет пожарище, которое по своей реактивности затмит любую провокацию, которая будет сделана.
Именно поэтому я настаивал и настаиваю сейчас: единственный вопрос, чтобы снять эти риски — это решение вопроса о разведении сил и средств на линии разграничения. Причем, это вопрос, который можно решить уже сегодня, исходя из тех договоренностей, которые были достигнуты 9 декабря 2019 года перед Парижским саммитом, где детально помощники проработали все позиции в отношении разведения сил и средств, и были достигнуты определенные договоренности.
Надо к ним вернуться и принимать политическое решение о разведении сил и средств. Тогда мы минимизируем риски на линии соприкосновения. Это будет сигнал всем заинтересантам этой войны, что все — есть политическое решение о завершении этого конфликта. Дальше садимся, обсуждаем политическую часть, особый статус, и т.д.
Когда мы говорим: «прежде всего, безопасность», то давайте обеспечим безопасность для людей, которые проживают на этой линии разграничения. Сколько их можно мучить, восемь лет их мучают там. Их имущество уничтожают, их убивают. Давайте примем решение. Разведем силы, а дальше будем вести политические дискуссии.
— На этой неделе Владимиру Путину поступило обращение от Государственной Думы с просьбой признать народные республики. Пока вопрос отложен. Но здесь что интересно — все эксперты, как один, долгое время рассказывали, что обращение не будет принято, это сейчас не своевременно. Как вы считаете, почему, вопреки прогнозам, это обращение поддержали в Госдуме? И, если карта признания республик будет разыграна, что это может дать республикам и России?
— До этого решения возможность прямого вторжения российских войск в Украину, — то, о чем говорилось в публичной украинской сфере, — считалась виртуальной. Надо было принимать какие-то серьезные политические решения, а Россия заявляла о том, что в случае, если будет спровоцирован конфликт на Донбассе, она вмешается для защиты интересов этих территорий.
Я это веду к тому, что это решение должно остудить те горячие головы, которые считают возможным активизировать боевые действия на Донбассе. Они должны четко понимать, что, на самом деле, вопрос применения российской армии на территории ЛДНР, в случае активизации боевых действий и угрозы жизни людей, на сегодняшний день в политической сфере РФ — уже решен, вне зависимости от того, подписал Путин сегодня этот документ или не подписал.
Это надо иметь ввиду тем, кто считает, что можно сконцентрировать 150 тысяч войск на линии соприкосновения, и надеяться, что можно этот конфликт решить военным путем.
Нет никакого военного пути решения этого конфликта. Это надо понять, зарубить себе на носу, и выходить из этой ситуации исключительно политико-дипломатическим путем.