И думаю, главным эффектом публикации стала демонстрация того, что Киев не готов на самом деле выполнять и тот план, который представил в «нормандскую четверку».
Об этом свидетельствует реакция главного украинского переговорщика в этом формате, руководителя Офиса президента Андрея Ермака, который прокомментировал эту публикацию уже дважды. Сначала вечером 24 марта в интервью агентству «Интерфакс-Украина» он сказал: «Безусловно, когда выносятся детали переговорного процесса, к тому же некорректно сформулированные, это неправильно. Я не буду вдаваться в их комментирование. Могу сказать, что единственный положительный момент заключается в том, что опубликованный материал подтверждает мое предыдущее заявление, которое почему-то было поставлено под сомнение представителями России. Я напомню, что говорил о том, что план мирного урегулирования, созданный на базе немецко-французского проекта и доработанный украинской стороной, лежит на столе у российской делегации».
Затем 26 марта на сайте «Левый берег» была опубликована его колонка под названием «Что происходит в мирном процессе», повторяющая те же тезисы. Она начинается со слов:
«Российские СМИ в очередной раз распространяют версию событий в рамках переговоров по достижению мира, которая выгодна российской стороне. Для меня очевидно, что это очередная попытка оправдаться за затягивание мирного процесса и невыполнение договоренностей лидеров Украины, Германии, Франции и России, а также самых Минских соглашений.
Я не знаю автора последней широкой статьи в российском издании, но данная статья подтверждает важный факт, который так упорно публично опровергают официальные лица России: план (так называемые "кластеры"), подготовленный немецкими и французскими коллегами и доработанный украинской стороной, действительно лежит у них на столе».
Ну а далее — еще пара страниц общих рассуждений, в которых ничего не говорится о мирном плане, за исключением того, что Киев, Берлин и Париж предлагают, чтобы «дорожная карта» утверждалась исключительно на саммите «нормандского формата», а не в контактной группе, а также «расширить объем задач и полномочий, а также кадровый состав мониторинговой миссии ОБСЕ».
Всё это выглядит очень странно для тех, кто читал материал, прежде всего опубликованные в приложениях к нему документы. Так, Ермак говорит о «некорректно сформулированных деталях», «версии, которая выгодна только российской стороне». Но ведь в публикации «Коммерсанта» главное не описание самой ситуации на переговорах, которое дано кратко и теоретически может быть субъективным. Главное там — это конкретные документы, а именно украинские предложения от 19 января, франко-германский проект от 8 февраля, российские поправки к этому проекту от 16 февраля (фактически это тоже целостный план), а также комментарии ДНР и ЛНР к украинским предложениям от 22 января.
Фальсификация документов была бы, конечно, куда более серьезным прегрешением, чем некорректное описание атмосферы переговоров, но Ермак ведь не обвиняет в этом Россию.
Он просто игнорирует тот факт, что опубликованы документы сторон. А ведь из них следует опровержение ключевого тезиса, который озвучивает не он один, а все киевские представители: о наличии единого плана Украины, Германии и Франции. Налицо разные документы. При этом, поскольку украинский подан раньше, нельзя говорить, что Киев доработал франко-германский план, как делает Ермак. Но разнятся документы не только датой, но и содержанием.
Да, в обоих есть немало общих черт в сравнении с российским планом:
— идентичен перечень первоочередных мер, которые надо принять до утверждения «дорожной карты» (устойчивое перемирие, разведение на оговоренных участках, разминирование, допуск МКК к удерживаемым, обмен удерживаемыми, открытие дополнительных пунктов пропуска), тогда как Россия выводит из этого списка разведение, разминирование и обмен, но подробно прописывает способы взаимодействия сторон для обеспечения устойчивого перемирия;
— «дорожная карта» утверждается саммитом «нормандской четверки» без какой-либо последующей ратификации — в отличие от российской версии, по которой она утверждается в ТКГ и одобряется Верховной Радой и представительными органами ДНР, тогда как «четверка» может принять заявление в поддержку этой «карты»;
— перечень законов, необходимых для урегулирования, ограничен актами, непосредственно упомянутыми в Минских соглашениях, тогда как в российском предложении идет речь и о законах о народной милиции, «о разграничении публичной собственности, об изменениях к украинским законам о языке и образовании» и вообще отмечается, что перечень законов не является исчерпывающим, а выясняется на переговорах в контактной группе;
— обеспечение правопорядка предполагается народной милицией вместе с украинскими полицейскими при посредничестве СММ ОБСЕ, тогда как в российском варианте эта функция возлагается на народную милицию при мониторинге СММ;
— еще до выборов предполагается международное присутствие на неподконтрольном Киеву участке границы, «содержащее значительный украинский компонент в качестве персонала миссии или офицеров связи», в российском документе об этом ничего нет.
Но наряду с таким единством есть в двух документах заметная разница:
— во франко-германском проекте говорится о согласовании законов с ОРДЛО, в украинском — просто о согласовании в контактной группе, что намекает на желание Киева продолжать нынешние формальные споры о статусе в ней представителей Донецка и Луганска;
— по версии Берлина и Парижа, граница передается после выборов, а в украинском варианте — до;
— сроки появления международного присутствия на границе (с украинским компонентом) различны — во франко-германском проекте оно происходит уже после временного вступления в силу конституционной реформы, законов о выборах и о СЭЗ в Донбассе, а в украинском — до принятия в целом данных законов;
— Берлин и Париж говорят об учете особенностей Донбасса в конституционной реформе (правда, лишь один раз — в последнем посвященном ей пункте, тогда как дважды об этом учете не упоминается), Киев же об этом не говорит нигде (хотя напомню, что такой учет прямо записан в Минских соглашениях);
— Франция и Германия предполагают временное вступление в силу конституционной реформы до выборов и до завершения демилитаризации неподконтрольных территорий, тогда как Украина намерена завершать ее уже после выборов;
— сама «дорожная карта», в версии Берлина и Парижа, одобряется главами как государств, так и правительств «нормандской четверки», а не только лидерами, как предлагает Киев;
— во франко-германских предложениях не говорится ничего о возобновлении экономических связей, тогда как украинский проект предполагает с назначением местных выборов начало восстановления социально-экономических связей, включая работу на неподконтрольных территориях банковских учреждений и представительств пенсионного фонда, что является его единственным позитивным отличием от предложений Берлина и Парижа и, кстати, сближает его с российским проектом, который, правда, предполагает начать процесс восстановления связей на более ранней стадии.
Поскольку франко-германские предложения были сформулированы позже украинских, то утверждения о наличии общего плана были бы верны, лишь если б Киев согласился с ними.
Но ведь этого нет, думается, согласие с ним в целом при всех его недостатках для Донецка и Луганска — это неприемлемые для Зеленского уступки.
Но мог бы Киев выполнить и украинский план, тот самый, где несложно увидеть расхождения с Минскими соглашениями? Да, из-за этих расхождений он, конечно, неприемлем, но всё же его текст заметно отличается от риторики представителей Киева, а для национал-оппозиции Зеленскому в нем все равно есть недопустимые вещи, в частности:
— выборы в Донбассе проходят без фактического контроля Киева над этой территорией;
— о ликвидации ДНР и ЛНР ничего не сказано, как, впрочем, и в других проектах;
— не говорится о возврате украинской собственности ее доблокадным владельцам;
— нет пунктов об отмене указов президента РФ о российских паспортах и признании документов ДНР и ЛНР, которые присутствуют в проекте «дорожной карты», предложенной Кравчуком в ТКГ;
— нет тех оговорок относительно амнистии и других аспектов урегулирования, какие неизменно сопровождают киевскую риторику.
А всего этого, конечно, достаточно для того, чтобы при желании создать новый скандал вокруг фигуры Ермака, тем более что его шантаж в связи с «вагнеровцами», похоже, продолжается.
И, думаю, прозвучавшая реакция главы Офиса президента Украины связана прежде всего с обнародованием украинского плана, который, думаю, на самом деле реализовать нереально — даже при гипотетическом (а на деле — невозможном) согласии с ним Донбасса и России. И не только потому, что начнется возмущение в Верховной Раде, которую президент с Ермаком и всем Офисом не переубедят. А прежде всего потому, что и сам Киев не этого хочет, а желает просто добиться саммита «нормандского формата», где Зеленский бы в последний момент поставил новые условия к уже, казалось бы, согласованной «дорожной карте». А в итоге никакой документ не был бы подписан, но президент Украины набрал бы у части украинского электората очки, показав, какой он крутой: и саммита добился, и под давлением устоял.
Россия же учитывает такой сценарий и считает, что сначала должна быть утверждена «дорожная карта», а потом уже может пройти саммит «четверки» «для обсуждения политических условий и условий безопасности».
Объективно утверждение «дорожной карты» представить невозможно. Все скорей всего застопорится на согласовании перемирия, ибо Киев категорически отказывается от взаимодействия со структурами ДНР и ЛНР в его установлении. Зеленского такая ситуация, похоже, устраивает, и он хотел бы тянуть ее сколько угодно.
Однако в рабочем формате непубличных консультаций советников «нормандского формата» киевская власть не может действовать в той же стилистике, что ее представители на ток-шоу на каналах Ахметова, а должна следовать правилам игры, установившимся на переговорах еще во времена Порошенко, при этом очевидно, что Офис президента понимает, что и собственный план она бы не стала выполнять.
Но вот публикация официального, но непубличного плана путает карты Киева прежде всего потому, что на уровне Ермака не полагается говорить, что и ему Украина не будет следовать. Поэтому остается тупо игнорировать суть публикации.
И провластные СМИ Ермаку в этом помогают. «Интерфакс-Украина» погружает его в теплую ванну, не позволяя себе спросить такие невинные вещи, как соответствует ли опубликованный украинский план реальности или согласен ли глава ОП с опубликованным франко-германским проектом.
Ну, а «Левый берег» вообще дает главе Офиса просолировать, а в других публикациях избегает говорить о публикации «Коммерсанта» по сути. Тем не менее у Ермака достаточно недругов в политике, чтобы озвучить неудобные ему вещи.