Мир меняется и, увы, мельчает. Когда-то на слуху у всех были 300 спартанцев, а сегодня — 300 кроватей. Хоть нынешний миропорядок и называется гордым словом глобализм.
Глобализм, конечно, никуда после эпидемии (которая является по сути своей катализатором и медийным сопровождением глобального кризиса экономики и общественного обустройства) не уйдет. По крайней мере те функции глобализма, которые обеспечивают доступ ко всем закоулкам мирового рынка.
А вот что делать с демократическими ценностями, как с идеологическим фундаментом нынешней формы глобализма?
Во-первых, сам по себе карантин — это уже не демократия, это чистой воды тоталитаризм, в котором государственные институты грубо вторгаются в личное пространство. Чем бы и как бы это не мотивировалось.
Во-вторых, напуганное человечество уже поставили перед дилеммой. Если демократическое государство и даже красивый союз демократических государств не в состоянии обеспечить человеку главную базовую ценность — жизнь, то чего эта демократия стоит при самой простенькой проверке на вшивость?
А что дальше? А хрен его знает, товарищ ротмистр.
История как-бы подсказывает, что мировые кризисы такого уровня заканчивались войнами, в том числе и мировыми. Но сегодня воевать с арсеналом ядрЁного оружия — бред. Поэтому, как мне кажется, в ближайшие лет десять нас ждет мирное, но какое-то очень существенное переформатирование глобального мира. Какое? Это не ко мне. Я не Нострадамус.