https://ukraina.ru/20230625/1047542053.html
Даниил Безсонов: На выход к Азовскому морю противник отводил три дня
Даниил Безсонов: На выход к Азовскому морю противник отводил три дня - 27.06.2023 Украина.ру
Даниил Безсонов: На выход к Азовскому морю противник отводил три дня
Чем дальше от 24.02.2022, тем суровей война. Информационная – в том числе. О текущей ситуации на фронте и перспективах украинского наступления, о специфике ЦИПСО, информационной партизанщине, а также о том, как не стать жертвой информационных операций противника, издания "Украина.ру" рассказал публицист и военный обозреватель Даниил Безсонов.
2023-06-25T05:13
2023-06-25T05:13
2023-06-27T13:43
интервью
новые регионы
россия
украина
/html/head/meta[@name='og:title']/@content
/html/head/meta[@name='og:description']/@content
https://cdnn1.ukraina.ru/img/07e6/0c/08/1041628108_48:8:858:464_1920x0_80_0_0_dcad2a29fc434e31b0dab11831839033.jpg
- Даниил Викторович, в последний раз мы беседовали чуть более полугода назад и тогда вы были настроены весьма пессимистично. Что изменилось с тех пор?- Я всегда настроен оптимистично. Тот наш разговор состоялся после харьковских событий и я, будучи настроенным оптимистично, говорил о реалиях, ошибках и проблемах.На сегодняшний день есть перемены к лучшему и перемены очевидные. Главное – выстроились горизонтальные связи между подразделениями и командирами на местах. Не возникают больше ситуации, когда одно подразделение запрашивает помощь в огневом подавлении противника, а соседнее отвечает, что это не их зона ответственности, а потому нужен приказ сверху.Кроме того, налажено взаимодействие между родами войск: пехотой, авиацией, артиллерией и так далее. Плюс – мобилизованные мужики набрались боевого опыта и называть их мобилизованными уже язык не поворачивается. Теперь это матерые, опытные бойцы.Много позитивных изменений случилось и в большом командовании нашей армии. Генералам, которых поначалу большое командование пыталось не отстранить, но отодвинуть от принятия решений, дали возможность такие решения принимать и планировать операцию в целом, когда стало понятно, что ситуация непростая. И это тоже дает результат. Я говорю о таких генералах, как Теплинский и Суровикин.Благодаря волонтерам и гуманитарным организациям в подразделениях стало повеселее с материально-техническим обеспечением. С теми же квадрокоптерами, приборами ночного виденья, тепловизорами. Одновременно с этим наш ВПК начал более активно работать по производству снарядов и всего того, что необходимо фронту.В то же время видим, что стали активнее применять барражирующие боеприпасы типа "Ланцет". Сейчас они появились и с кумулятивной головной частью. Такие могут пробивать и хорошо бронированную технику.Хотя "Ланцет" — это не совсем заслуга военных, поскольку делать госзаказ и массово закупать их следовало до начала СВО. Технологию сохранили изготовители, они же сохранили мощности для производства этого ударного дрона или беспилотника-камикадзе. Его по-всякому называют, но официально – барражирующий боеприпас.Есть перемены, есть накопленные резервы, есть запас снарядов, которыми сейчас мы отбиваем наступление противника. Есть позитивные моменты, но, к сожалению, есть и негатив.Во-первых, это бюрократия на всех уровнях. Это генералы-самодуры, которые заставляют бойцов на передовой ставить таблички, где там какой окоп. Это, наверное, для того, чтоб ДРГ там было проще ориентироваться.Заставляют вести журналы учета всего, включая и журналы учета журналов. Даже журналы вылетов беспилотников и прочую ерунду.Не буду называть фамилий, но бывали случаи, когда для отчета один из генералов приказал бойцам снять маскировочные сети с позиций и поднять квадрокоптер, чтобы красиво сфотографировать с воздуха то, как устроен укрепрайон. Естественно, это делалось в светлое время суток, и противник поднял свою "птичку", чтобы все зафиксировать.Еще были случаи, когда генералы в прифронтовой зоне, которая вполне доступна для огневого поражения, выводили подразделения на построения, поскольку приехал какой-то генерал. Ну…не какой-то, а вполне определенный. Все, кто в теме, знают, о ком идет речь.Ждали, что приедет и скажет напутственное слово. Только он задержался и, по информации от ребят, не ехал целых два часа. А они скопились в одном месте и ждали. Понятно, что не в строю. Просто собрались в конкретном месте, по которому в конце концов ударила артиллерия противника.Я об этом рассказываю для того, чтоб вы поняли: все успехи противника – это наши ошибки. Противник не придумал ничего гениального, кроме информационно-психологических операций, которыми сопровождает любые действия на фронте.Сейчас, кстати, пытаюсь и обязательно сделаю нечто вроде методички, в которой будут описаны информационно-психологические операции противника против военнослужащих. Ведь когда знаешь, как на тебя будут воздействовать, ты можешь этому противостоять. Как минимум, будешь готов к такому воздействию.Как-то так я вижу ситуацию. Мы сражаемся и самоотверженно бьем противника. Его планы по наступлению рухнули не за счет гениальности каких-то штабов, а за счет слаженной работы и героизма наших бойцов и командиров на земле. Не больше и не меньше. Ребята показали, что сражаются не хуже, чем их предки в Великую Отечественную войну, что не может не радовать.- Какие прогнозы насчет того, что в Киеве почему-то называют контрнаступлением?- Сразу оговорюсь, что это не контрнаступление. Этот термин укрепился благодаря СМИ, а на самом деле контрнаступление – это когда мы идем в наступление, противник нас разбивает и по нашим же следам переходит в свое наступление, выходит на наших плечах на оперативные просторы у нас в тылу.Но мы не шли в масштабное наступление. У нас были наступательные операции в Артемовске, а сейчас идут локальные попытки наступать на Марьинском и Авдеевском направлениях. По сути дела, мы долгое время находимся в активной обороне, а потому противник просто наступает. Он готовил это наступление многие месяцы, готовил резервы, накапливал силы и средства.Тут отдельно хотелось бы отметить работу нашей разведки, которая вскрыла многие планы противника. Во многом благодаря ей маршруты, силы и замыслы противника были известны заранее.По факту их наступление началось четвертого июня по всем направлениям. Потом в ночь с шестого на седьмое они ударили на основном направлении. Еще в середине марта я прогнозировал, что это будет именно Запорожское направление. Цель – выход к Азовскому морю.Дело в том, что им нужен быстрый успех, а быстрый успех – это что-то глобальное, стратегическое. Что-то, что покажет американцам, что деньги на Украину потрачены не зря. Это, к примеру, захват Донецка или Луганска, перерезание сухопутного коридора в Крым.Конечно, Донецк и Луганск – это очень долгая и нереальная для них история. Они понимают, что шансов нет никаких. А вот сухопутный коридор в Крым – вполне. Это быстрее. На этот план они определили три дня, но как-то не получилось.Что будет дальше? Дальше они будут пытаться. Нужно понимать, что конфигурация фронта напоминает подкову или полуовал. Вот этот участок границы с северной стороны – Белгородская, Брянская, Курская области. Это уже не граница, а линия фронта.Для обеих сторон – это и плюс, и минус. Для нас это был бы плюс, если бы хватало сил обрезать их в котлы со всех направлений. Потому, что они уже в огромном полу окружении. Но у нас таких сил нет, а потому плюс остается для них – внутри этой подковы они могут быстро маневрировать.Нам, чтобы перебросить резервы с одного участка на другой, нужно минимум в три раза больше времени, чем им по прямой. Вот так они действуют.Они накопились здесь понимая, что не останутся незамеченными, поскольку средства современной разведки есть у обеих сторон. Потому перед наступлением они проводили маневры: в светлое время суток демонстративно гоняли колонны туда-сюда, чтобы мы не понимали их замысел.Я когда-то прогнозировал, что все произойдет ночью, а применяться будет лишь импортная техника, поскольку они поставят на современный системы управления огнем, включая и ночной режим. Что они решат, будто импортные тепловизоры дадут им преимущество. Но нет.У нас подключились авиация и артиллерия. Там все классно отработали, включая пехоту. Поэтому сейчас, скорее всего, они будут пытаться в других местах. Есть информация, что попробуют прорваться на Луганском направлении. Это северная часть ЛНР.Их наступление не захлебнулось. Не дало результатов, но сказать, что противник понес невосполнимые потери и не сможет продолжать наступательные действия, не могу.Думаю, что наступление продлится еще месяц-полтора. Где-то до конца июля. А потом, когда они понесут ощутимые потери, мы перейдем в контрнаступление. Так это вижу.- Мы говорили об информационной войне. Сейчас вы значительно ближе к российским средствам массовой информации. На этом направлении что-то меняется?- Конечно, меняется в лучшую сторону. Отдельно хотел бы сказать, что если кто-то думает, что на эфирах есть какой-то сценарий, которому следуют гости, выступающие в студии, то он сильно ошибается.В зависимости от формата передачи, как правило, сообщают, что обсуждать будем, к примеру, геев в Европе, выборы в США и боевую обстановку. На других эфирах предлагают обсудить Бахмутскую операцию и наше наступление. Это главные темы.При этом все знают мою позицию и то, что могу критиковать, говорить о проблемах. В принципе никто и никогда не запрещал мне говорить об этом. А Женя Попов на "60 минут" на одном из эфиров прямо спрашивал о проблемах в армии. А это прямо эфир.То, что по телевизору мы часто слышим дичь, зависит скорее от приглашенных гостей. Когда некоторые дедушки, живущие еще в восьмидесятых-девяностых, выступают, не понимая, что есть современные системы разведки и тому подобное. То есть они вроде понимают, но такое мышление.Мне седовласые эксперты в кулуарах говорили: я с вами не согласен – у противника нет сил для наступления, они будут сидеть в глухой обороне. Вот такие "эксперты" тоже случаются.- Сегодня многие вдруг стали военными экспертами…- А еще недавно были вирусологами.- Плюс – ежедневно появляются новые ТГ-каналы с претензиями на понимание ситуации. Какие-то бесконечные "инсайдеры". Как человеку разобраться во всем этом?- Есть способы, но это сложно и требует массы времени, а потому я скажу, что никак. Никак вы не поймете. Могу лишь посоветовать – ориентироваться на авторские Телеграмм-каналы, либо на те каналы, на которые ссылаются авторские. Приоритет – каналы, за которыми стоят конкретные люди.Если я ссылаюсь на каналы "Желтое солнце пустыни" или "Белорусский силовик", то доверяю им. Я также ориентируюсь, если вижу, что мои друзья или авторитетные ресурсы ссылаются на кого-то, то и сам обращаю внимание.Обыватель должен понимать, что за авторским каналом стоит реальный человек, с которого можно спросить за ту или иную публикацию. То есть всегда есть крайний – тот, кто начал. С анонимных каналов не спросишь.Есть достаточно крупные ТГ-каналы, которые здорово замаскированы под наши, но являются украинскими. "Берегини" публиковали списки таких каналов, украинские документы.Там совокупная аудитория – три-четыре миллиона. Это не только ЦИПСО, но и ГУР, и СБУ. А маскируются настолько здорово, что будут год топить за Россию, но в нужный момент вбросят нужную Киеву информацию.В принципе к анонимным каналам, которые появились уже после СВО, можно сразу относиться скептически. Есть ряд исключений, вроде каналов некоторых наших СМИ, а также людей, заметивших, что Телеграмм сейчас рулит.- За полгода вы стали уже совсем неофициальным Безсоновым. Какими проектами сейчас занимаетесь?- Продолжаю заниматься медийкой, как обозреватель выступаю на эфирах, поскольку вижу, как важно доносить свою мысль, свою позицию. В первую очередь для того, чтобы дать смыслы. Так, на эфирах я пытаюсь донести, что эта война не за Донбасс, а за Россию."Почему мы должны защищать вас?", - спрашивают некоторые. А противник лишь подогревает эти разговоры. На самом же деле Донбасс встал на защиту России еще в 2014 году. Сейчас все мы воюем за Россию, и каждый боец должен понимать это, объяснить своей семье. Он должен объяснить, что ушел на войну для того, чтобы война не пришла к нему в дом.Вот эти мысли я пытаюсь донести. Пытаюсь спорить с некоторыми экспертами, которые боятся говорить об убийстве врага, продолжают рассуждать о братском народе, которые когда-нибудь одумается. То есть солдаты в окопах должны убивать врага и погибать сами, а какие-то спикеры даже говорить об этом боятся.Я стал обращать на это внимание, когда боевые товарищи спросили, почему у нас все так мягко по телевизору. Некоторые чувствуют в этом какой-то подвох. Не скажут ли, мол, потом, что никуда нас не посылали? Информационка – это, в первую очередь, психология, борьба за умы. Бойцы должны видеть, что есть кто-то, кто за них заступается и отстаивает их интересы в информационном плане.Кроме того, есть целый ряд проектов. Вот та же "Обратная сторона ЦИПСО", к которой я отношусь очень серьезно. Вроде ходишь на прямые эфиры, где всюду камеры и любое слово может оказаться последним в информационном пространстве, поскольку больше не позовут, но именно проект с "Админом" для меня особенно волнителен. Он стал каким-то более личным, несмотря на то что формат очень легкий, с юмором.Многие думают, что проект – это про деньги. Мы уже шутим, что АПшка нам темник прислала. Понятно, что ни денег, ни темников, там нет. Мы это делаем исключительно для людей – озвучиваем свои мысли о событиях, которые считаем важными.Другие проекты – понятно, что публикуюсь в ряде изданий, веду свой канал, немножко занимаюсь исследованием информационных поводов в открытых источниках.- После того, как украинские спецслужбы начали охотиться на российских журналистов и блогеров, многие коллеги возопили, что государство не может их защитить. Как быть тем, кто боится работать в информационном пространстве?- Бояться стоит всем. Очень-очень сильно бояться. Потому, что от кирпича на голову, ДТП или авиакатастрофы не застрахован никто. Это лишь дополнительный фактор. Как отравиться грибами.Если человек впадает в паранойю, то либо с ума сойдет, либо сопьется. Потому относиться к этому следует, как к дополнительному поражающему фактору.Когда живешь в Донецке, ты понимаешь, что в любое место и в любой момент может прилететь снаряд. Это дополнительный фактор риска. Очень опасный.В то же время, если ты часто ездишь за рулем, есть серьезная вероятность, что попадешь в ДТП, которое отнимет здоровье или жизнь.Однажды в Киеве случай был: подул сильный ветер и сдул кирпичи с крыши гостиницы. Там раствор рассохся уже и не держал. Так вот кирпич упал и убил парня, стоявшего на остановке. Прямо на Майдане дело было.Вот как к этому относиться? Не стоит думать о себе слишком много. Не стоит думать, что вы такой уж важный. По-моему, это у людей из-за комплексов.Да, противник использует террористические методы. Разве кто-то в этом сомневался? Кто-то не видел, что происходило в Донбассе с 2014 года?- Боюсь, что некоторые смотрели в другую сторону.- Ну так это их проблемы. Пусть немного поживут в таких условиях. Да, противник действует комплексно и не ограничивает себя в методах ведения войны. В этом одно из его преимуществ. Это вот когда ты выходишь драться и знаешь, что бить можно только руками, только выше пояса. А противник твой считает, что бить можно, как угодно, и всюду. У кого больше шансов?Другое дело, что потенциал у нас больше. А потому можем позволить ограничить себя в методах ведения войны. Противник действует иначе и подобными методами тоже гнушаться не будет. К этому нужно быть готовыми.- Почему за полтора года у нас так и не появилось своего ЦИПСО?- ( Смеется) Понимаешь, сынок, побеждать надо на фронте, а эти вот лайки ваши, просмотры…я тебе анекдот расскажу, и ты все поймешь. Сидят, значит, два красноармейца на развалинах Рейхстага и один другому говорит: а вот информационную войну мы проиграли. Понимаешь теперь? Вот и не надо ерундой заниматься.А если серьезно, то давно уже есть подразделения типа ЦИПСО. Там крупные штаты, но дело не в создании организации, а в работе и понимании процесса. Можно создать организацию, которая будет рисовать листовки для агитационных снарядов и красивые стенгазеты. Максимум – писать в комментариях, что Зеленский – наркоман. Это одно.Когда большое начальство, которое отвечает за информационное противоборство, считает, что рассказывать о том, как в ВСУ служат лишь геи и скотоложцы – это пик информационной борьбы, когда нет понимания, что информационно-психологические операции позволяют двигать войска, влиять на них, чего-то серьезного ждать не приходится.А ведь посредством информационки можно вербовать противника, можно вынуждать его сдаваться в плен. Когда появится это понимание, тогда все заработает. И подход кадровый радикально изменится.Вот противник осознает, что специалисты стоят дорого, а потому и финансирование у них серьезное. Мы как-то обсуждали, что у каждого центра ИПСО есть ряд внештатных тактических групп, которые занимаются отдельными поручениями.Так вот в смете одной из тактических групп, состоящей из десяти или пятнадцати человек, помимо всего прочего, оказался новый LandCruiser200. Это внештатная тактическая группа по информационке! Понимаешь теперь их уровень финансирования?Допустим, что кто-то наверху поймет важности информационки. Что будет дальше? Прогнозирую, что найдут специалиста и скажут: ты нам нужен! Высшее образование есть? Тогда изволь надеть лейтенантские погоны! Будешь зарабатывать тысяч восемьдесят в месяц и работать с утра до ночи, без выходных. При этом на совещаниях тебя регулярно будут полоскать, обзывая никчемным, держать в стрессе. В итоге от тебя уйдет жена и отрекутся дети.Ах, да! Еще ЗГТ (защита гостайны) будет нервы делать, поскольку рано или поздно флешку потеряешь или забудешь привязать к ней кирпич, не опечатаешь тумбочку или шкафчик. И кто на это согласится?- Сумма была серьезнее, но я отказался.- Вот и все. У нас есть ЦИПСО и штаты там нормальные, но вывозим мы за счет партизанщины, как это называется в наших кругах. Вот за счет инициативных людей и горизонтальных связей вывозим. Потому, что во всех структурах и ведомствах, включая Минобороны и спецслужбы, есть специалисты, которые понимают сложность бюрократического механизма, согласований и непонимания со стороны руководства. Они между собой объединились и бьют противника не для галочки. Не за награды бьют, а втихаря. Потому, что так надо. Потому, что у нас война. То же самое зачастую происходит и на обычном фронте.
https://ukraina.ru/20180924/1021224862.html
https://ukraina.ru/20230518/1046286169.html
россия
украина
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
2023
Новости
ru-RU
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://cdnn1.ukraina.ru/img/07e6/0c/08/1041628108_131:0:766:476_1920x0_80_0_0_b786486caefa1fb31870d5a3a7f33332.jpgУкраина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
интервью, новые регионы, россия, украина
- Даниил Викторович, в последний раз мы беседовали чуть более полугода назад и тогда вы были настроены весьма пессимистично. Что изменилось с тех пор?
- Я всегда настроен оптимистично. Тот наш разговор состоялся после харьковских событий и я, будучи настроенным оптимистично, говорил о реалиях, ошибках и проблемах.
На сегодняшний день есть перемены к лучшему и перемены очевидные. Главное – выстроились горизонтальные связи между подразделениями и командирами на местах. Не возникают больше ситуации, когда одно подразделение запрашивает помощь в огневом подавлении противника, а соседнее отвечает, что это не их зона ответственности, а потому нужен приказ сверху.
Кроме того, налажено взаимодействие между родами войск: пехотой, авиацией, артиллерией и так далее. Плюс – мобилизованные мужики набрались боевого опыта и называть их мобилизованными уже язык не поворачивается. Теперь это матерые, опытные бойцы.
Много позитивных изменений случилось и в большом командовании нашей армии. Генералам, которых поначалу большое командование пыталось не отстранить, но отодвинуть от принятия решений, дали возможность такие решения принимать и планировать операцию в целом, когда стало понятно, что ситуация непростая. И это тоже дает результат. Я говорю о таких генералах, как Теплинский и Суровикин.
Благодаря волонтерам и гуманитарным организациям в подразделениях стало повеселее с материально-техническим обеспечением. С теми же квадрокоптерами, приборами ночного виденья, тепловизорами. Одновременно с этим наш ВПК начал более активно работать по производству снарядов и всего того, что необходимо фронту.
В то же время видим, что стали активнее применять барражирующие боеприпасы типа "Ланцет". Сейчас они появились и с кумулятивной головной частью. Такие могут пробивать и хорошо бронированную технику.
Хотя "Ланцет" — это не совсем заслуга военных, поскольку делать госзаказ и массово закупать их следовало до начала СВО. Технологию сохранили изготовители, они же сохранили мощности для производства этого ударного дрона или беспилотника-камикадзе. Его по-всякому называют, но официально – барражирующий боеприпас.
Есть перемены, есть накопленные резервы, есть запас снарядов, которыми сейчас мы отбиваем наступление противника. Есть позитивные моменты, но, к сожалению, есть и негатив.
Во-первых, это бюрократия на всех уровнях. Это генералы-самодуры, которые заставляют бойцов на передовой ставить таблички, где там какой окоп. Это, наверное, для того, чтоб ДРГ там было проще ориентироваться.
Заставляют вести журналы учета всего, включая и журналы учета журналов. Даже журналы вылетов беспилотников и прочую ерунду.
Не буду называть фамилий, но бывали случаи, когда для отчета один из генералов приказал бойцам снять маскировочные сети с позиций и поднять квадрокоптер, чтобы красиво сфотографировать с воздуха то, как устроен укрепрайон. Естественно, это делалось в светлое время суток, и противник поднял свою "птичку", чтобы все зафиксировать.
Еще были случаи, когда генералы в прифронтовой зоне, которая вполне доступна для огневого поражения, выводили подразделения на построения, поскольку приехал какой-то генерал. Ну…не какой-то, а вполне определенный. Все, кто в теме, знают, о ком идет речь.
Ждали, что приедет и скажет напутственное слово. Только он задержался и, по информации от ребят, не ехал целых два часа. А они скопились в одном месте и ждали. Понятно, что не в строю. Просто собрались в конкретном месте, по которому в конце концов ударила артиллерия противника.
Я об этом рассказываю для того, чтоб вы поняли: все успехи противника – это наши ошибки. Противник не придумал ничего гениального, кроме информационно-психологических операций, которыми сопровождает любые действия на фронте.
Сейчас, кстати, пытаюсь и обязательно сделаю нечто вроде методички, в которой будут описаны информационно-психологические операции противника против военнослужащих. Ведь когда знаешь, как на тебя будут воздействовать, ты можешь этому противостоять. Как минимум, будешь готов к такому воздействию.
Как-то так я вижу ситуацию. Мы сражаемся и самоотверженно бьем противника. Его планы по наступлению рухнули не за счет гениальности каких-то штабов, а за счет слаженной работы и героизма наших бойцов и командиров на земле. Не больше и не меньше. Ребята показали, что сражаются не хуже, чем их предки в Великую Отечественную войну, что не может не радовать.
- Какие прогнозы насчет того, что в Киеве почему-то называют контрнаступлением?
- Сразу оговорюсь, что это не контрнаступление. Этот термин укрепился благодаря СМИ, а на самом деле контрнаступление – это когда мы идем в наступление, противник нас разбивает и по нашим же следам переходит в свое наступление, выходит на наших плечах на оперативные просторы у нас в тылу.
Но мы не шли в масштабное наступление. У нас были наступательные операции в Артемовске, а сейчас идут локальные попытки наступать на Марьинском и Авдеевском направлениях. По сути дела, мы долгое время находимся в активной обороне, а потому противник просто наступает. Он готовил это наступление многие месяцы, готовил резервы, накапливал силы и средства.
Тут отдельно хотелось бы отметить работу нашей разведки, которая вскрыла многие планы противника. Во многом благодаря ей маршруты, силы и замыслы противника были известны заранее.
По факту их наступление началось четвертого июня по всем направлениям. Потом в ночь с шестого на седьмое они ударили на основном направлении. Еще в середине марта я прогнозировал, что это будет именно Запорожское направление. Цель – выход к Азовскому морю.
Дело в том, что им нужен быстрый успех, а быстрый успех – это что-то глобальное, стратегическое. Что-то, что покажет американцам, что деньги на Украину потрачены не зря. Это, к примеру, захват Донецка или Луганска, перерезание сухопутного коридора в Крым.
Конечно, Донецк и Луганск – это очень долгая и нереальная для них история. Они понимают, что шансов нет никаких. А вот сухопутный коридор в Крым – вполне. Это быстрее. На этот план они определили три дня, но как-то не получилось.
Что будет дальше? Дальше они будут пытаться. Нужно понимать, что конфигурация фронта напоминает подкову или полуовал. Вот этот участок границы с северной стороны – Белгородская, Брянская, Курская области. Это уже не граница, а линия фронта.
Для обеих сторон – это и плюс, и минус. Для нас это был бы плюс, если бы хватало сил обрезать их в котлы со всех направлений. Потому, что они уже в огромном полу окружении. Но у нас таких сил нет, а потому плюс остается для них – внутри этой подковы они могут быстро маневрировать.
Нам, чтобы перебросить резервы с одного участка на другой, нужно минимум в три раза больше времени, чем им по прямой. Вот так они действуют.
Они накопились здесь понимая, что не останутся незамеченными, поскольку средства современной разведки есть у обеих сторон. Потому перед наступлением они проводили маневры: в светлое время суток демонстративно гоняли колонны туда-сюда, чтобы мы не понимали их замысел.
Я когда-то прогнозировал, что все произойдет ночью, а применяться будет лишь импортная техника, поскольку они поставят на современный системы управления огнем, включая и ночной режим. Что они решат, будто импортные тепловизоры дадут им преимущество. Но нет.
У нас подключились авиация и артиллерия. Там все классно отработали, включая пехоту. Поэтому сейчас, скорее всего, они будут пытаться в других местах. Есть информация, что попробуют прорваться на Луганском направлении. Это северная часть ЛНР.
Их наступление не захлебнулось. Не дало результатов, но сказать, что противник понес невосполнимые потери и не сможет продолжать наступательные действия, не могу.
Думаю, что наступление продлится еще месяц-полтора. Где-то до конца июля. А потом, когда они понесут ощутимые потери, мы перейдем в контрнаступление. Так это вижу.
- Мы говорили об информационной войне. Сейчас вы значительно ближе к российским средствам массовой информации. На этом направлении что-то меняется?
- Конечно, меняется в лучшую сторону. Отдельно хотел бы сказать, что если кто-то думает, что на эфирах есть какой-то сценарий, которому следуют гости, выступающие в студии, то он сильно ошибается.
В зависимости от формата передачи, как правило, сообщают, что обсуждать будем, к примеру, геев в Европе, выборы в США и боевую обстановку. На других эфирах предлагают обсудить Бахмутскую операцию и наше наступление. Это главные темы.
При этом все знают мою позицию и то, что могу критиковать, говорить о проблемах. В принципе никто и никогда не запрещал мне говорить об этом. А Женя Попов на "60 минут" на одном из эфиров прямо спрашивал о проблемах в армии. А это прямо эфир.
То, что по телевизору мы часто слышим дичь, зависит скорее от приглашенных гостей. Когда некоторые дедушки, живущие еще в восьмидесятых-девяностых, выступают, не понимая, что есть современные системы разведки и тому подобное. То есть они вроде понимают, но такое мышление.
Мне седовласые эксперты в кулуарах говорили: я с вами не согласен – у противника нет сил для наступления, они будут сидеть в глухой обороне. Вот такие "эксперты" тоже случаются.
- Сегодня многие вдруг стали военными экспертами…
- А еще недавно были вирусологами.
- Плюс – ежедневно появляются новые ТГ-каналы с претензиями на понимание ситуации. Какие-то бесконечные "инсайдеры". Как человеку разобраться во всем этом?
- Есть способы, но это сложно и требует массы времени, а потому я скажу, что никак. Никак вы не поймете. Могу лишь посоветовать – ориентироваться на авторские Телеграмм-каналы, либо на те каналы, на которые ссылаются авторские. Приоритет – каналы, за которыми стоят конкретные люди.
Если я ссылаюсь на каналы "Желтое солнце пустыни" или "Белорусский силовик", то доверяю им. Я также ориентируюсь, если вижу, что мои друзья или авторитетные ресурсы ссылаются на кого-то, то и сам обращаю внимание.
Обыватель должен понимать, что за авторским каналом стоит реальный человек, с которого можно спросить за ту или иную публикацию. То есть всегда есть крайний – тот, кто начал. С анонимных каналов не спросишь.
Есть достаточно крупные ТГ-каналы, которые здорово замаскированы под наши, но являются украинскими. "Берегини" публиковали списки таких каналов, украинские документы.
Там совокупная аудитория – три-четыре миллиона. Это не только ЦИПСО, но и ГУР, и СБУ. А маскируются настолько здорово, что будут год топить за Россию, но в нужный момент вбросят нужную Киеву информацию.
В принципе к анонимным каналам, которые появились уже после СВО, можно сразу относиться скептически. Есть ряд исключений, вроде каналов некоторых наших СМИ, а также людей, заметивших, что Телеграмм сейчас рулит.
- За полгода вы стали уже совсем неофициальным Безсоновым. Какими проектами сейчас занимаетесь?
- Продолжаю заниматься медийкой, как обозреватель выступаю на эфирах, поскольку вижу, как важно доносить свою мысль, свою позицию. В первую очередь для того, чтобы дать смыслы. Так, на эфирах я пытаюсь донести, что эта война не за Донбасс, а за Россию.
"Почему мы должны защищать вас?", - спрашивают некоторые. А противник лишь подогревает эти разговоры. На самом же деле Донбасс встал на защиту России еще в 2014 году. Сейчас все мы воюем за Россию, и каждый боец должен понимать это, объяснить своей семье. Он должен объяснить, что ушел на войну для того, чтобы война не пришла к нему в дом.
Вот эти мысли я пытаюсь донести. Пытаюсь спорить с некоторыми экспертами, которые боятся говорить об убийстве врага, продолжают рассуждать о братском народе, которые когда-нибудь одумается. То есть солдаты в окопах должны убивать врага и погибать сами, а какие-то спикеры даже говорить об этом боятся.
Я стал обращать на это внимание, когда боевые товарищи спросили, почему у нас все так мягко по телевизору. Некоторые чувствуют в этом какой-то подвох. Не скажут ли, мол, потом, что никуда нас не посылали? Информационка – это, в первую очередь, психология, борьба за умы. Бойцы должны видеть, что есть кто-то, кто за них заступается и отстаивает их интересы в информационном плане.
Кроме того, есть целый ряд проектов. Вот та же "Обратная сторона ЦИПСО", к которой я отношусь очень серьезно. Вроде ходишь на прямые эфиры, где всюду камеры и любое слово может оказаться последним в информационном пространстве, поскольку больше не позовут, но именно проект с "Админом" для меня особенно волнителен. Он стал каким-то более личным, несмотря на то что формат очень легкий, с юмором.
Многие думают, что проект – это про деньги. Мы уже шутим, что АПшка нам темник прислала. Понятно, что ни денег, ни темников, там нет. Мы это делаем исключительно для людей – озвучиваем свои мысли о событиях, которые считаем важными.
Другие проекты – понятно, что публикуюсь в ряде изданий, веду свой канал, немножко занимаюсь исследованием информационных поводов в открытых источниках.
- После того, как украинские спецслужбы начали охотиться на российских журналистов и блогеров, многие коллеги возопили, что государство не может их защитить. Как быть тем, кто боится работать в информационном пространстве?
- Бояться стоит всем. Очень-очень сильно бояться. Потому, что от кирпича на голову, ДТП или авиакатастрофы не застрахован никто. Это лишь дополнительный фактор. Как отравиться грибами.
Если человек впадает в паранойю, то либо с ума сойдет, либо сопьется. Потому относиться к этому следует, как к дополнительному поражающему фактору.
Когда живешь в Донецке, ты понимаешь, что в любое место и в любой момент может прилететь снаряд. Это дополнительный фактор риска. Очень опасный.
В то же время, если ты часто ездишь за рулем, есть серьезная вероятность, что попадешь в ДТП, которое отнимет здоровье или жизнь.
Однажды в Киеве случай был: подул сильный ветер и сдул кирпичи с крыши гостиницы. Там раствор рассохся уже и не держал. Так вот кирпич упал и убил парня, стоявшего на остановке. Прямо на Майдане дело было.
Вот как к этому относиться? Не стоит думать о себе слишком много. Не стоит думать, что вы такой уж важный. По-моему, это у людей из-за комплексов.
Да, противник использует террористические методы. Разве кто-то в этом сомневался? Кто-то не видел, что происходило в Донбассе с 2014 года?
- Боюсь, что некоторые смотрели в другую сторону.
- Ну так это их проблемы. Пусть немного поживут в таких условиях. Да, противник действует комплексно и не ограничивает себя в методах ведения войны. В этом одно из его преимуществ. Это вот когда ты выходишь драться и знаешь, что бить можно только руками, только выше пояса. А противник твой считает, что бить можно, как угодно, и всюду. У кого больше шансов?
Другое дело, что потенциал у нас больше. А потому можем позволить ограничить себя в методах ведения войны. Противник действует иначе и подобными методами тоже гнушаться не будет. К этому нужно быть готовыми.
- Почему за полтора года у нас так и не появилось своего ЦИПСО?
- ( Смеется) Понимаешь, сынок, побеждать надо на фронте, а эти вот лайки ваши, просмотры…я тебе анекдот расскажу, и ты все поймешь. Сидят, значит, два красноармейца на развалинах Рейхстага и один другому говорит: а вот информационную войну мы проиграли. Понимаешь теперь? Вот и не надо ерундой заниматься.
А если серьезно, то давно уже есть подразделения типа ЦИПСО. Там крупные штаты, но дело не в создании организации, а в работе и понимании процесса. Можно создать организацию, которая будет рисовать листовки для агитационных снарядов и красивые стенгазеты. Максимум – писать в комментариях, что Зеленский – наркоман. Это одно.
Когда большое начальство, которое отвечает за информационное противоборство, считает, что рассказывать о том, как в ВСУ служат лишь геи и скотоложцы – это пик информационной борьбы, когда нет понимания, что информационно-психологические операции позволяют двигать войска, влиять на них, чего-то серьезного ждать не приходится.
А ведь посредством информационки можно вербовать противника, можно вынуждать его сдаваться в плен. Когда появится это понимание, тогда все заработает. И подход кадровый радикально изменится.
Вот противник осознает, что специалисты стоят дорого, а потому и финансирование у них серьезное. Мы как-то обсуждали, что у каждого центра ИПСО есть ряд внештатных тактических групп, которые занимаются отдельными поручениями.
Так вот в смете одной из тактических групп, состоящей из десяти или пятнадцати человек, помимо всего прочего, оказался новый LandCruiser200. Это внештатная тактическая группа по информационке! Понимаешь теперь их уровень финансирования?
Допустим, что кто-то наверху поймет важности информационки. Что будет дальше? Прогнозирую, что найдут специалиста и скажут: ты нам нужен! Высшее образование есть? Тогда изволь надеть лейтенантские погоны! Будешь зарабатывать тысяч восемьдесят в месяц и работать с утра до ночи, без выходных. При этом на совещаниях тебя регулярно будут полоскать, обзывая никчемным, держать в стрессе. В итоге от тебя уйдет жена и отрекутся дети.
Ах, да! Еще ЗГТ (защита гостайны) будет нервы делать, поскольку рано или поздно флешку потеряешь или забудешь привязать к ней кирпич, не опечатаешь тумбочку или шкафчик. И кто на это согласится?
- Сумма была серьезнее, но я отказался.
- Вот и все. У нас есть ЦИПСО и штаты там нормальные, но вывозим мы за счет партизанщины, как это называется в наших кругах. Вот за счет инициативных людей и горизонтальных связей вывозим. Потому, что во всех структурах и ведомствах, включая Минобороны и спецслужбы, есть специалисты, которые понимают сложность бюрократического механизма, согласований и непонимания со стороны руководства. Они между собой объединились и бьют противника не для галочки. Не за награды бьют, а втихаря. Потому, что так надо. Потому, что у нас война. То же самое зачастую происходит и на обычном фронте.