Самый молодой украинский областной центр, город Черкассы, усиленную индустриализацию стал проходить только в 1970-1980 годах. До этого он считался городом-курортом. В последние годы существования СССР здесь были построены десятки новых заводов или расширены мощности старых. Однако практически все из них ушли в небытие буквально через несколько лет. И влияние карантина на черкасскую крупную промышленность можно резюмировать словами героев «Игры престолов»: «То, что мертво, умереть не может».
Стоят разрушенными и заброшенными бывший завод телеграфной аппаратуры и машиностроительный «Машбуд». На месте бывшей трикотажной фабрики в самом центре города — торговый центр, который на данный момент частично закрыт на карантин (за исключением продуктовых отделов). Черкасские швеи сейчас преимущественно работают на мелких кустарных предприятиях, выполняя работу на дому. Карантин практически никак не коснулся таких «кустарей-надомников». В давно закрытую табачную фабрику переместили часть непомерно разросшегося аппарата городской бюрократии, не умещавшейся в здании советского горисполкома. Канули в Лету заводы «Химреактив», «Фотоприбор», «Приборостроительный», «Аврора». Умер аэропорт города, а неоднократные попытки его восстановления означали лишь выделение определенных средств, а затем пропажу этих средств. Фактически умер речной порт, а здание городского автовокзала используется как склад и магазин мебели.
Одним из первых пал «жертвой независимости» завод «Ротор», некогда один из флагманов советской робототехники, производивший лазерные ЧПУ, станки и видеотелефоны еще в 1980-х. В 2008 году на небольшой части заброшенного завода «Ротор» экс-президент Виктор Ющенко открыл автосборочный завод «Богдан». Поначалу на нем работали 3300 человек, но уже через год — лишь 1800. В 2014 году он переориентировался с выпуска легковых автомобилей на военную технику, но поначалу сказывалось отсутствие опыта в производстве бронеавтомобилей. И справиться с этой задачей помогло только сотрудничество с Минским автозаводом. Параллельно КБ «Богдан» разработало 120-мм мобильный миномет «Барс-8ММК». Конвейер для выпуска легковых автомобилей законсервировали. В 2019 году на заводе работали около 400 человек. И на данный момент он продолжает работу.
Черкасский шелковый комбинат до 2014 года балансировал на грани банкротства, пока не был внесен в список стратегических предприятий, и на данный момент несколько десятков работников изготавливают там униформу для Нацгвардии и ВСУ.
Практически единственным более-менее крупным промышленным предприятием в городе остался черкасский «Азот», производящий химические удобрения. Он входит в группу Ostchem олигарха Дмитрия Фирташа. Завод находится под российскими санкциями. Несмотря на карантин, предприятие, на котором работают около 3000 человек, продолжает свою работу и заявляет о выполнении контрактов в полном объеме. Хотя работает завод последние годы только на 30% своей потенциальной мощности — сказывается высокая цена газа, делающая продукцию менее конкурентоспособной.
Прекрасно себя чувствуют на карантине спиртовые и ликеро-водочные заводы, которые многократно размножились в области последние годы. Их продукция неизменно пользуются спросом у населения. Во время карантина они тоже продолжают работу и даже наращивают производство. Их работа признана важной и необходимой во время эпидемии, поскольку помимо водки они наладили еще и выпуск бытовых антисептиков. Несмотря на формальный многолетний запрет и карантин, алкогольные напитки можно купить в городе в любое время дня и ночи во множестве разбросанных по городу ларьков, без возрастных ограничений для покупателей.
Жители города в большинстве своем задействованы в мелком бизнесе, лишь меньшая часть которого существует легально. Карантин никак не сказался на работе более-менее крупных предприятий, которым удалось добиться признания своей работы «особенно важной». Никак он не повлиял, естественно, и на работу нелегальных мелких предприятий.
По сообщениям руководства города и области, за время карантина резко возросло количество незаконных вырубок леса. Фуры с лесом постоянно выезжают из леса, зачастую с липовыми документами. Буквально за месяц втрое увеличились «залысины» Черкасского бора. Карантин не помеха и незаконным застройщикам. В центре города, в том числе возле сгоревшего Черкасского драматического театра, спешно начинается строительство высоток без каких-либо официальных разрешений со стороны властей.
Карантин, скорее всего, еще дальше загонит в тень мелкий бизнес, поскольку удаленный режим работы продемонстрирует и пока еще легальному мелкому бизнесу все преимущества работы в тени. Сама специфика украинского мелкого бизнеса в провинциях предполагает наличие родственных связей (кумовства) с представителями государственных структур, что зачастую делает даже формальную регистрацию предприятия и уплату налогов излишней и необязательной. Иное дело, если мелкий предприниматель не имеет многочисленных родственников в правоохранительных, контролирующих и антикоррупционных органах — в таком случае на него обычно «спускают всех собак», вне зависимости от законопослушания, так как расплодившимся после Майдана контролирующим структурам необходимо хоть кого-нибудь привлекать и как-то отрабатывать свою зарплату.
С каждым новым периодом пертурбаций в украинской политической системе все большее количество людей правдами и неправдами стремится устроиться в государственные органы. Бюрократический аппарат разрастается с каждой новой «цветной революцией», как на общегосударственном, так и на городском уровне. Это тысячи мелких чиновников и «активистов» Майдана, которые поступают на государственную службу даже без опыта работы и соответствующего образования, что гарантирует стабильный доход, в отличие от мелкого бизнеса или работы на производстве. В длинных коридорах городских и областных ведомств вас встретят десятки и сотни молодых чиновников и чиновниц, которые порой даже с трудом могут читать и писать. Они не выполняют какой-либо существенной функции и нередко даже спустя годы не могут объяснить, в чем заключается их работа.
В проекте обсуждения и установления на въезде в город фанерного сердечка с надписью "I love Cherkasy" были задействованы около сотни мелких чиновников городского уровня. На установку фанерного сердечка было затрачено 9 миллионов гривен. Перед Пасхой неизвестные вандалы сломали фанерное сердечко, что открывает возможности для разработки нового проекта — по ремонту куска фанеры с обязательным использованием при этом таких терминов, как «диджитализация» и «тимбилдинг».
Ведомства и управления различных уровней смогли оккупировать здания нескольких закрытых фабрик, половину закрытых детских садов и библиотек, многоэтажное здание бывшего ДОСААФ, ряда спортивных школ и это еще не считая новостроек. По сути, каждая реформа (образовательная, медицинская и т.д.) добавляла новый уровень управленцев, не затрагивая старый, хотя и сокращая количество медиков и учителей.
Среднестатистический молодой человек уже отнюдь не стремится стать технологом производства, IT-специалистом, программистом или менеджером по туризму, как это было до Евромайдана. Молодые люди видят свои перспективы в «профессиональном патриотизме», который последние годы гарантированно обеспечивает хлебом насущным и не требует особых усилий. В конце концов, если за бюджетный счет 50 человек в течение года могут заниматься принятием «важного» решения о том, какой патриотический узор изобразить на заборе, то почему их не может быть 100 или 200?
Финансируется весь этот дорогостоящий аппарат преимущественно не за счет налогов и не за счет производства и экспорта товаров. Основной источник финансирования — внешние заимствования, которые будут поступать до тех пор, пока этот многослойный и многочисленный аппарат будет сохранять антироссийскую риторику и проводить националистическую политику.
Этой категории населения карантин не страшен, как и связанной с ней категории населения, задействованной в нелегальном бизнесе. Не особо страшен карантин и многочисленным кустарям-надомникам, которые и без того работали в удаленном режиме. В первую очередь он ударит по трудовым мигрантам, которые сейчас массово возвращаются на родину, и определенной части (легальной) сферы обслуживания. Оставшийся из крупных предприятий «Азот» работу продолжает, как и работающий на оборонку автосборочный завод «Богдан». Всей же остальной крупной промышленности уже ничего не грозит, ибо «мертвое умереть не может».
