Но согласитесь — на фоне ужасов войны в Донбассе они не слишком впечатляют. И человек, для которого главное — это мир и благополучие, как Донбасса так и всего русского мира, может посмотреть на них только диалектически. Да с одной стороны — это конечно гадко, мерзко и т.д. (русский язык богат экспрессивными выражениями). Но c с другой стороны надо ли сочувствовать немецким объектам домогательств больше, нежели сочувствовали немцы жертвам украинской армии и карательных батальонов (по-моему, сочувствовали они — по крайней мере, их ведущие СМИ — лишь жертвам «российских наемников и пророссийских боевиков»).
Не лучше ли порадоваться смене приоритетов немецкой прессы? «Я лет 10 слежу за DW, а такое первый раз вижу. «Немецкая волна» вместо того, чтобы рассказывать, какой ужасный Путин, и как невыносимо жить в России, уже второй день пишет только про Кельн. Причем, все материалы имеют сенсационно-взрывоопасный характер», — так, например, пишет знакомый блогер Владимир.
Разве не лучше для нас эти сенсации, чем те, что были на первых полосах два с лишним года назад, когда тамошние СМИ взахлеб писали: «В борьбе за Украину сошлись российский президент и немецкая фрау канцлер… Президент Янукович вновь показал свое истинное лицо: он послал своих наемников на площадь Независимости… Янукович продолжает трусливо цепляться за Россию, ведет себя как марионетка Путина… Первый раунд остался за Путиным, но Меркель и европейцы готовят себе нового сильного бойца — профессионального боксера Виталия Кличко…»
Тогда же родилась и громкая новость о том, что президент Йоахим Гаук отказался приехать на Олимпиаду в Сочи без публичного объяснения причин. И почти все мейнстримные СМИ, как по темникам, написали, что «это решение следует интерпретировать как критику нарушений прав человека и протест против репрессий оппозиции в России. В преддверии зимней Олимпиады, которая пройдет в Сочи в феврале 2014 года, многие спортсмены протестуют против принятого в России в июне закона о запрете пропаганды гомосексуализма среди несовершеннолетних».
Именно такие настроения германской элиты, которые успешно имплантировались в мозги общества и внесли огромный вклад в развязывание войны на востоке Украины и сделали возможными военные преступления Киева. Неслучайно и пресловутая «АТО» началась как раз через три недели после того, как был подписан политический блок соглашения об ассоциации, а переход войны на новую стадию — без всякого разбора в методах ее ведения — последовал через несколько дней после того, как этот договор был уже подписан целиком.
Ведь соглашение об ассоциации означает, что Европа признает Украину демократическим государством с верховенством права и правами человека и такое признание означает, что все сомнительные обстоятельства должны трактоваться в пользу этого государства. Следовательно, не может оно совершать военных преступлений, в крайнем случае, могут быть «эксцессы отдельных исполнителей спровоцированные «пророссийскими боевиками», но такие мелочи даже вряд ли достойны упоминания серьезных СМИ.
И между нынешними событиями и делами двухлетней давности можно даже усмотреть причинно-следственную связь. Ведь произошло бы подобное, если бы Германия не приняла миллион мигрантов, в основном, из Сирии? Вряд ли. Но принимала она их не из одних чисто гуманитарных чувств. Ведь когда речь идет о Донбассе, то эти чувства почти улетучиваются. Нет, беженцы-то ведь были не просто беженцами, а бежали от «кровавого режима Асада», которого поддерживает Путин.
Значит, логика европейской борьбы с Россией, то есть логика абсолютной поддержки евромайдана и последующих действий посаженной ими власти в Киеве, просто требовала их принять. А если кто возражает — то может, это потому что он Putinversteher, то есть «понимающий Путина» (изначально презрительный неологизм, вошедший в немецкий язык в то же время, что и слово «евромайдан»).
А вот случись кельнский Новый год 25 месяцев назад, занимали бы так немецкие масс-медиа проблемы российских гомосексуалистов, украинских оппозиционеров и соглашения об ассоциации Украина-ЕС? Ответ ясен. Одна проблема вытеснилась бы появлением другой, более насущной. Этот механизм хорошо описан в старом еврейском анекдоте и сводится к формуле: пустить в дом козла, а затем его вывести. Но поскольку до второй части этой формулы Германии очень далеко, то появление более насущных проблем скорректирует приоритеты Берлина, и Украины это, конечно, коснется.
О том, как происходит это вытеснение, хорошо видно по истории с французским «Национальным фронтом». Сейчас эту партию порой едва ли не пророссийской называют, а ведь летом 2000 ее основатель Жан-Мари Ле Пен чуть ли не в десны целовался с Олегом Тягнибоком и Андреем Парубием, когда приезжал поддержать последнего на довыборах по 115-му округу Верховной Рады во Львове и вообще установить межпартийные связи. Кстати, партия Тягнибока и Парубия (это позже он уйдет к Ющенко, а затем к Яценюку, не изменив своих взглядов) еще не именовалась тогда «Свободой» и флаг у нее был другой. Она называлась Социал-национальной партией Украины и эмблемой ее была та же разновидность свастики, что и на флаге батальона «Азов».
Жаль, нет в сети видео этого визита, но, думаю, легко представить себе эмоции Ле Пена, вспомнив, как на открытии берлинской олимпиады 1936 года французская команда, чеканя шаг, зиговала германскому фюреру (соответствующая сцена запечатлена на 19-й минуте «Олимпии» Лени Рифеншталь). И русофобия Тягнибока и Парубия никак не могла Ле Пена смущать. Ведь вообще едва ли не все европейские политики — несмотря на периодические фразы о партнерстве — на деле ведут себя так, словно ликвидация российской субъектности — это их внешнеполитическая задача №1 или №2. И любые слова об их любви к России надо воспринимать как признание в любви к российским ресурсам, которые во имя «общечеловеческих ценностей и мирового сообщества» должны бы доставаться Европе бесплатно.
Но за полтора десятилетия со времен визита Ле Пена в Киев и Львов много грязной воды утекло в Сене. Так, уже через год с небольшим, в Париже состоялся исторический матч Франция — Алжир. Один из его участников, чемпион мира и Европы Робер Пирес, признавал, что никогда в жизни не играл в столь враждебной атмосфере. Также никогда во французской истории так громко не освистывали «Марсельезу», ибо весь «Стад де Франс» был заполнен французскими гражданами арабского и берберского происхождения, всем видом показавшими: кто сегодня стал хозяином стадиона, завтра станет хозяином улицы. Именно на впечатлениях от этого матча был построен раздел «интеграция» предвыборной программы Жака Ширака, который победил в следующем году впервые вошедшего в финал президентских выборов Ле Пена.
Но благие намерения и Ширака, и обоих его преемников, разбивались о реальность в лице то погромов осени 2005-го, то гибели карикатуристов «Шарли», а «Национальный фронт» с тех времен корректировал приоритеты, ибо иные проблемы стали более важными, чем единение европейских правых с участием украинских нацистов. Межпартийные контакты «НФ» и «Свободы» хотя и длились еще долго, не достигали такого уровня, как в 2000, пока, наконец, Ле Пен-дочь не прервала их, не покинула Альянс европейских националистов и не стала восприниматься как едва ли не пророссийский политик (эти финальные этапы эволюции недаром хронологически совпали с «арабской весной», когда поддержанные Европой — но не Москвой революции — стали предпосылкой для новых волн мигрнатов).
Ничего пророссийского у Ле Пен, конечно, нет. Есть лишь голый прагматизм — такой же, как был у Черчилля, когда заклятый антикоммунист во второй мировой в войне поддержал коммунистическую Россию против общего врага.
Конечно, и у «НФ» эволюция заняла достаточно долго времени, и партия это невластная, но на силы, правящие в Европе и, в частности, Германии, кельнская ночь также неизбежно повлияет. Хотя бы в том, что они вынуждены будут сосредоточиться на внутренних проблемах своей страны, а не на экспансии Евросоюза и противодействии России. В любом случае, «русский мир» получает больше свободы маневра, когда Германия сосредоточится на себе.
А там, глядишь, и «понимающие Россию» политики предложат нечто поинтересней, чем односторонний жест в виде передачи границы ДНР-ЛНР с Россией под контроль Украине, о котором не так давно разглагольствовал немецкий уполномоченный по делам ОБСЕ и отношениям со странами СНГ Гернот Эрлер.
