Европейские государства постепенно начинают ослаблять карантин. Даже Италия и Испания делают первые шаги к нормальной жизни. Не осталась в стороне и Украина.
Хотя общенациональный карантин здесь продлен до 22 мая, однако уже с 11 мая началось его ослабление. В правительстве это объяснили экономической необходимостью.
Коронавирус и карантин погрузили европейскую экономику в самый глубокий кризис за всю ее послевоенную историю. Согласно свежим данным Евростата, экономика ЕС сократилась на 3,5% за первые три месяца 2020 года.
До сих пор в ЕС не было единой позиции относительно конкретных аспектов и характеристик оказания помощи ключевым европейским производителям и обслуживающему их финансовому рынку.
По оценкам экономистов, ВВП Украины в первом квартале сократился на 3,4%. Минэкономики более оптимистично, и оценивает падение ВВП в 1,2%. Украинский премьер-министр Денис Шмыгаль заявил в интервью немецкой газете Handelsblatt, что, несмотря на влияние коронакризиса на экономику, пока экономическая ситуация в стране не является критической.
По его мнению, сейчас именно государственные инвестиции должны стать катализатором для экономического роста.
В условиях кризиса частный сектор не имеет достаточно средств, чтобы финансировать новые проекты. Многие работают с частичной занятостью или со снизившимися зарплатами и урезанными проектами. Поэтому единственный ресурс — государственный. Но даже в этом случае государство может пользоваться только доступными средствами.
Экономический эксперт Виктор Скаршевский рассказал в интервью изданию Украина.ру, есть ли у государства достаточный ресурс, чтобы запустить экономику в условиях коронакризиса, грозит ли Украине банкротство, а также станет ли ослабление карантина панацеей для частного бизнеса.
- Виктор, вы согласны, что именно государственные инвестиции станут катализатором экономики Украины при выходе из карантина и преодолении кризиса? И что именно станет предметом инвестиций? Ведь нет ни одного бизнеса, который так или иначе не ощутил бы влияния от распространения коронавируса.
— Проблема в том, что когда премьер-министр делает какие-то заявления, например о создании полумиллиона новых рабочих мест в мае, он не говорит, за счет чего. Точно так же с заявлением о том, что государство будет основным инвестором.
Если государство будет инвестором, возможно, подразумевается национализация каких-то промышленных компаний, как это делается в других странах. В принципе, это не такая редкая процедура и в европейских странах — выкуп для поддержки.
Когда частный капитал не справляется, государство таким образом предотвращает банкротство, и дальше, после выхода из кризиса, все отыгрывается в сторону или бывших собственников, или новых.
Но об этом опять в принципе в Украине речи не идет.
И как может государство основным инвестором, если мы сейчас входим в программу МВФ, а там — либерализация, дерегуляция, приватизация?
Давайте посмотрим на бюджет и на структуру расходов бюджета. Там я не вижу, что государство — основной инвестор. После пересмотра бюджета увеличились статьи расходов только лишь на медицину: Национальной службе здоровья добавили 15,6 миллиарда гривен. Но это же является инвестициями в их экономическом понимании.
Кроме того, создан «антикоронавирусный», или «антикарантинный», Фонд в 64,7 млрд гривен, но опять же, огромная доля этих средств будет идти на разные соцвыплаты, доплаты тем же медикам, на повышение пенсий. Еще увеличили финансирование Пенсионного фонда на 30 млрд гривен. Но это опять же не инвестиции.
Поэтому комментировать, что государство станет основным инвестором, невозможно, поскольку непонятно, что премьер имел в виду.
Если делать такие заявления, то нужно говорить, на сколько увеличатся государственные инвестиции по сравнению с прошлым годом, на сколько увеличится их доля, или вообще — какая их доля в целом по инвестициям в Украине.
А на самом деле прямых иностранных инвестиций как не было, так и не будет. И коронавирус здесь ни при чем. Инвестиции на Украине идут за счет предприятий, при этом на 70-80% — собственных средств, и доля кредитов в этих инвестициях минимальнейшая.
- Собственно, на Украине нет экономической стратегии и четко расписанной программы действий правительства по выходу из карантина?
— А они нужны. Сейчас программа должна состоять из трех частей.
Первое — минимизация последствий карантина, то есть компенсации всем пострадавшим, прежде всего потерявшим работу, предпринимателям, которые остановили бизнес.
Второе — выход из карантина.
А третье — что мы делаем и будем делать для развития экономики, какие мы будем закладывать инструментарии, например, экспортно-кредитное агентство. Точнее, какую модель экономики мы строим — экспортно ориентированную, с импортозамещением.
Пока этого нет. Есть только декларации.
Как минимум, если уже говорится о госинвестициях, то существуют госзакупки. Это порядка 700 миллиардов гривен в год. Что нужно сделать — и сделать, как говорится, еще позавчера — максимально переориентировать госзакупки на украинского производителя.
Не покупать французские бэушные вертолёты, французские суда, американские локомотивы, польские трамваи, а покупать украинского производства. А если Украина не может полностью их производить, то требовать в условиях, чтобы локализация достигала 40-50-80%, чтобы в производстве максимально участвовали украинские производители, те, кто и услуги предоставляет в том числе.
Просто разрабатывается закон и принимается в Верховной Раде. В нем еще можно прописать, что если предложение по цене одинаковое, то выбирается украинский производитель, даже если украинское предложение будет на 5-10% дороже.
- Вы упомянули занятость. Из-за тотального карантина в стране стремительно растет безработица. И не все смогут после завершения карантина вернуться на прежнее место работы, поскольку бизнес закрывается. Чем в этом случае может помочь государство, кроме выплат пособий?
— Государство может поддержать, но при этом расплодив трудовую бедность. Зарплаты будут такими, что на них невозможно прожить. Вроде бы занятость есть, но денег не хватает. Люди все равно будут сидеть на субсидиях, на других социальных доплатах.
Нужно создавать новые рабочие места, а не просто постепенно восстанавливать ту занятость, которая была до введения карантина. Кстати, здесь очень показательна ресторанная сфера, где 40% ресторанов уже закрылось, и для них отмена жестких карантинных мер ничего не значит — у них нет бизнеса.
Если взять по малому бизнесу, который предоставляет услуги, то его будет вполовину меньше. А у тех, кто остался, доходы резко упали. В условиях ослабления карантина предписали ставить столики на летних площадках кафе и ресторанов на большом расстоянии и сидеть за ними по два человека.
Потом правительство разрешило сидеть за столиком четырем посетителям, и можно писать громкий заголовок «Теперь бизнесу станет в два раза легче!». Это смешно, но это касается доходов, рабочих мест и обеднения украинских граждан.
Сейчас более 3 миллионов украинских граждан остались без работы, без источников дохода после всех этих карантинных запретов. И проблема безработицы будет проблемой номер один в этом и в следующем году. И девальвация, и инфляция отходят на второй план, по той простой причине, что если у тебя нет денег, то какая разница, какие цены.
Поэтому, когда запрещают украинским гастрабайтерам ехать и зарабатывать деньги за границей, я это считаю преступлением против украинских граждан.
Конечно же, намного лучше, если украинские граждане будут работать здесь, в Украине, на свою экономику — мультипликационный эффект в пять, а то и в десять раз выше (зависит от сферы), чем просто продавать рабочую силу за границей и оставлять всю добавленную стоимость там.
Кстати, когда откроют границы, а их все равно откроют, я ожидаю, что поток трудовых мигрантов из Украины увеличится. И люди будут максимально стремиться не на сезонные работы, а на постоянную работу и переезд.
Происходящее сейчас на Украине я называю «посткарантинный синдром», мы вошли в постоянный карантин, который может лишь или ослабляться, или ужесточаться. У людей, у бизнеса появилась неопределённость и неуверенность. Люди будут стараться сберечь сохранившиеся доходы на черный день, который, как показывает практика, может неожиданно наступить в любую минуту.
Опять правительству покажется, что происходит что-то нехорошее, и опять всем прикажут сидеть дома и не работать. Таким образом потребление и расходы со стороны частных лиц уменьшатся. А это значит, что для них нужно будет производить меньше товара, и это отразится на стороне предложения.
Бизнес в данной ситуации не будет инвестировать в развитие либо модернизацию предприятий, по той же причине — неуверенность и неопределенность.
Лучше бы не делали заявлений по поводу полумиллиона рабочих мест и государства — основного инвестора. У нас вся доходная часть государственного бюджета после пересмотра — порядка 32-33 миллиардов долларов.
Это один к одному бюджет города Берлин, где проживает в 10 раз меньше населения. То есть, у нас настолько мизерный бюджет, настолько мизерные ресурсы, что говорить о том, что государство станет основным инвестором, очень сложно.
- Что может сделать государство в этой ситуации?
— Разработать целевые программы.
А целевая программа — это рефинанс в несколько миллиардов гривен — идет через госбанк непосредственно на проект. И так можно делать по нескольким отраслям. При этом будет минимальный девальвационный эффект, минимальный инфляционный эффект, если это будет основываться прежде всего на украинских товарах и производителях.
Потому даже в дорожном строительстве битум — импортный, техника — импортная, подрядчики — импортные. Как видим, не используется внутренний мультипликатор в простейших, очевиднейших вещах.
А этого всего нет, к сожалению, есть лишь разговоры и декларации.
- Если бизнес ожидает черед банкротств из-за карантина, то угрожает ли банкротство государству Украина?
— Сейчас, если брать чисто арифметически, Украина может рассчитываться по долгам, даже без кредита МВФ, который мы получим. Но мы, как страна, тратим больше, чем зарабатываем, больше потребляем, чем производим. И эту разницу мы должны как-то финансировать, и делаем мы это за счет долгов, как внутренних, так и внешних.
Но так как мы производим и продаем продукцию с низкой добавленной стоимостью, то есть сырье, а покупаем готовую продукцию, которая дороже сырья, идет постоянное накопление долгов. А когда случается кризис либо радикальное снижение цен на сырье на мировых рынках, так сразу же у нас начинаются проблемы, разговоры о дефолте, девальвация с инфляцией, либо, как сейчас, мощная безработица.
Но сейчас безработица вызвана не только внешним фактором. Правительство сделало контрольный выстрел в сферу торговли и услуг, введя жесткий карантин.
Напомню, что рост экономики в прошлом году в 3,2% ВВП прежде всего основывался на торговле и услугах, потому что промышленность, реальный сектор, начал валиться вниз с середины прошлого года.
Так что сейчас не только внешний кризис, но еще и добили внутренними непродуманными мерами.
