- Александр, Укртранснафта приняла 90 тысяч тонн азербайджанской нефти, которую передаст в Белоруссию. У этого направления поставок есть экономическая целесообразность с учетом падения цен на нефть?
— Пока есть у них потребность, вот и принимают. Насчет экономической целесообразности — им там виднее.
- При 19 миллионах тонн ежегодного потребления 90 тысяч — это меньше, чем на два дня работы белорусских НПЗ. Минск пытается выбить выгодные для себя цены у России, Румас передал Мишустину предложения. Что там может быть и на что может согласиться Россия?
— Мы уже сделали свое предложение и теперь ждем, как будет действовать белорусская сторона.
Но есть еще спектр вопросов, которые требуют уточнений. Все, в принципе, на поверхности, и белорусский лидер тоже заявляет, что закупки российской нефти неизбежны. Вопрос только в объемах.
Белоруссия ищет диверсификационную модель, однако любая диверсификационная модель проигрывает поставкам Роснефти.
- Какие объемы нефти сможет найти Белоруссия помимо российской?
— Найти-то сколько угодно можно, но вопрос, как вы точно заметили, в коммерческих аспектах, насколько адекватны будут эти сделки.
- Были разговоры о том, что Минск хочет закупать нефть у Казахстана…
— С казахами сложнее. Они все же действуют в рамках Таможенного союза. Там больше регламентных моментов надо соблюсти, учитывая и позицию России.
Диалог развивается, но казахи добро пока не дают. И не факт, что это какой-то перспективный сценарий.
- Перспективы нефтяной промышленности Белоруссии в случае сотрудничества с Россией и без этого сотрудничества?
— Без России я вообще этих перспектив не представляю. Да и о разрыве кооперации речи-то нет.
Ну а в сотрудничестве с Россией Минску нужно и дальше поднимать глубину переработки предприятий, модернизировать их и работать, что называется, на открытом рынке с уменьшением субсидируемой части со стороны России.
Ведь у нас налоговый маневр протекает, он протекает размеренно. Мы же не единовременно это делаем, у нас до 2024 года растянут этот процесс.
Субсидируемость белорусской нефтепереработки уменьшается, но она не обнуляется сразу. Есть ценовой коридор, который позволяет смягчать ситуацию для белорусской стороны.
Плюс мы предлагали и схему со скидками премиальности. Речь идет о двух долларах (уменьшения премии российским компаниям с тонны нефти. — Ред.).
Но пока мы видим, что прогресса такого нет, хотя белорусский лидер и призывает форсировать процесс в переговорах со своим же Кабмином.
Но говорит довольно непрозрачно. Мол, есть контракты, говорит о шести миллионах тонн, «надо быстрее действовать», но с кем действовать, с кем контракты — не уточняет. И это довольно забавная ситуация.
- Как вы считаете, чем вся эта ситуация разрешится?
— Пока белорусские предприятия работают с минимальной загрузкой, далекой от номинальной.
Поставляет российская группа «Сафмар», но этого, естественно, недостаточно. Диалог ведется и по линии президентской, и по правительственной линии уже в большей степени.
В интересах белорусской стороны форсировать процесс, у России нет проблем на экспортном направлении.
Показала ситуация с апрельским инцидентом, с грязной нефтью, что даже когда «Дружба» испытывает сложности с прокачкой, то можно логистически эту схему довольно успешно обходить.
То есть, проблем с логистикой на экспортных линиях у российских производителей нефти не было.
А Белоруссии можно посоветовать более лояльно и адекватно рассматривать всю ситуацию и те предложения, которые уже были сделаны.
