Ту часть Киева, которую сегодня принято считать его центром, а именно Крещатик и Майдан Незалежности, застраивали дважды.
Первый раз на рубеже XIX-го и XX-го веков, до того времени эта местность являлась городской окраиной. Второй раз — после окончания Великой Отечественной войны, так как подрыв в 1941 году отступившей Красной армией на Крещатике и Майдане нескольких зданий и последующий бушевавший три дня пожар, почти полностью уничтожили их застройку.
Одним из центральных зданий ансамбля Майдана является киевский Главпочтамт.
До Революции на его месте по адресу Крещатик, 24 находились отделение почтовой конторы (ещё тогда не главное — главное располагалось на улице Владимирской) и по адресу Крещатик, 22 — гостиница «Гранд Отель». Перед самой войной в 1936-41 годах на месте конторы возвели новенькое здание Главпочтамта. Гостиницу достроили, «нарастив» над трёхэтажным зданием ещё два этажа. Получилось красиво… но ненадолго — 24 сентября 1941 года оба дома превратились в живописные развалины.
В 1956 году на расчищенном от обломков месте возвели новый красавец Главпочтамт, получивший новый адрес — Крещатик, 20-22. Центральный вход в него сделали со стороны Майдана (он тогда носил название площади Октябрьской революции). Его украшал большой портик, выполненный на всю высоту здания и в том же стиле сталинского ампира, с массивным балконом и изящной балюстрадой.
Прошло тридцать лет и три года.
День 2 августа 1989 года выдался довольно пасмурным. Иногда накрапывал дождик, но это не особо пугало ни киевлян, ни гостей столицы, ни, тем более, отмечавших День десантника десантников, среди которых было немало «афганцев». Они «кучковались» возле фонтанов (их тогда ещё было много на площади). Некоторые, отдавая дань традиции, периодически окунались в воду.
К шуму автомобилей добавлялся грохот отбойных молотков и кувалд, которыми строители на лесах, укрывших собой портик Главпочтамта, отбивали с его колонн плитку. Две колонны уже и оббили, и переоблицевали.
Работы эти велись неспроста. Старая плитка начала периодически отпадать, на почтамте даже уже был один смертельный случай, поэтому в 1986 году городские власти решили её заменить. Облицовочная плитка на старых зданиях центра Киева непростая — Г-образная. Её «сапожок» утоплен в кладке, что добавляет всей конструкции жёсткости.
Около 16:00 припустил дождь. Строители решили не изображать из себя «стахановцев», и пошли на обед. Тем временем, прячась от непогоды, под портиком, вход через который, несмотря на ремонт, не был полностью закрыт, собралось более десятка людей…
А затем произошла трагедия. В 16:20 раздался оглушительный грохот: 700-тонная конструкция обрушилась, похоронив под собой всех, кто нашел там укрытие от дождя. Землю тряхнуло так, что содрогнулась площадь.
Отдыхавший в то время у фонтанов бывший десантник Алексей Извеков, только несколько месяцев как вернувшийся из Афганистана, позже вспоминал:
«Когда рухнул фасад, все попадали на землю, память о войне свежая. Площадь накрыло рыжим дымом, потом началась паника, крики».
Другой очевидец трагедии Виталий Паничик на своё счастье находился внутри здания:
«Был тогда в середине почты, посылал телеграмму домой. Написал, отдал и пошёл на выход. Но вдруг вспомнил, что-то не так написал. Вернулся назад. И в этот момент такой грохот, и, главное, что пыль… пыль прямо в середину. Хотел выбежать через центральный выход, а там ужас — гора кирпичей, и колонны. Всех людей кто был в середине почтамта выводили через второй этаж запасного выхода на другую сторону. Так Бог меня сберёг».
Первыми пришли в себя десантники, и бросились разбирать завал. К ним присоединились десятки неравнодушных киевлян. Сергей Владимиров вспоминал:
«Мы с друзьями-студентами помогали разбирать завалы. Запомнился десантник-афганец, который с травмированной ногой работал наравне со всеми до второго часа ночи. Городской совет выразил нам благодарность и подарил праздничные открытки с фото Главпочтамта. После трагедии такие открытки убрали из свободной продажи».
Вместе с другими бросился к завалу и Алексей Извеков: «Руки в кровь и камнем ногу привалило».
Так же самоотверженно трудились и другие.
В первую очередь старались раскопать среднюю часть обвала, под которой был погребён центральный проход размерами пять метров на полтора. Боковые проходы вместе с злополучными колоннами до трагедии ограждал забор — людей там быть не могло. Вскоре подоспела спецтехника и кареты скорой помощи. Наружу извлекли первые тела…
Всего под завалом очутились 13 человек. Шесть из них были приезжими: две женщины 55-ти и 43-х лет с 12-летним мальчиком, все из Сахалинской области; мужчина из Нового Оскола Белгородской области и пара молодожёнов из Москвы (Извеков вспоминал: «Мы их так рядышком и нашли»).
Остальные были киевлянами. Двоих извлекли наружу живыми, их тут же повезли в больницу. Обоим повезло выжить, но один остался калекой — лишился обеих ног. Спасательные работы велись до рассвета:
«Последнюю женщину мы достали в полпятого утра. Она так и лежала: авоська в руке и вся махина на ней».
Расследованием причин трагедии сразу же занялась городская прокуратура.
Молодой следователь Владимир Гузырь прибыл на место со следственной группой, когда завал только начали разбирать. О случившемся ему сообщили буквально через 10 минут после обрушения. Свободной служебной машины не было, поэтому следственная группа — шесть сотрудников — с трудом втиснулась в личную «Таврию» одного из них. Уже через несколько минут следователи были на месте.
Событие получило всесоюзный резонанс.
К расследованию помимо прокуратуры подключились украинские строители. О ходе следствия регулярно докладывали заместителю председателя Госстроя СССР Борису Николаевичу Ельцину.
Было странным, что развалилась только левая колонна, на которой строители едва успели оббить плитку. Две переоблицованные правые остались практически целыми. Однако следователи решили, что дело не в колоннах, а в грунте.
До X-го века на месте Майдана находилось Козье болото.
При Ярославе Мудром его засыпали, поперёк получившейся площади пролегли крепостные укрепления «города Ярослава» с Лядскими воротами, через которые шла дорога в верхний город. Через эти ворота в 1240 году войска Батыя и ворвались в Киев. На месте Крещатика был глубокий овраг — яр, по которому тёк ручей, впадавший в реку Лыбидь в районе современной улицы Большая Васильковская (до 2014-го — Красноармейская). Он и сейчас там течёт по подземному коллектору.
В конце XVIII — начале XIX века на месте Майдана был пустырь со всё тем же Козьим болотом, которое дало своё название базарной площади, стихийно образовавшейся здесь уже к 1868 году. Со временем яр и болото засыпали и застроили, но грунты получились зыбкими, потому что засыпали чем попало. Следствие показало, что за 33 года, прошедших после возведения Главпочтамта, фундамент левой колонны его портика повернулся на 1,5°.
Был и ещё один фактор.
В 1967 году на площади Калинина (так Майдан назывался с 1935 по 1977 год) была проведена масштабная реконструкция, в результате которой появилась станция метро «Площадь Калинина» (современная «Майдан Незалежности») и большая подземная пешеходная «развязка» под Крещатиком с множеством выходов на поверхность. В 90-е и 00-е молодёжь называла её просто — «Трубой». Один из выходов находился в пяти метрах от злополучной колонны.
При строительстве станции вырыли котлован, уходивший в землю глубже, чем фундамент Главпочтамта. Это также могло повлиять на сдвиг фундамента колонны.
Однако выводы следователей их руководство не устроили.
Первый заместитель прокурора УССР Михаил Потебенько так им и заявил: «Погибло 11 человек. Что, мы никого не привлечем к уголовной ответственности? А вдруг там был теракт?»
К расследованию подключились московские эксперты.
По распоряжению Ельцина в Киев прибыла группа, которая забрала одну из уцелевших колонн. В центре космических исследований её подвергли испытанию — в специальной лаборатории дали на неё нагрузку, которая пришлась на неё в день трагедии. Когда инженер-специалист выставил на приборах нужные параметры и повернул рубильник… колонна рассыпалась.
Выяснилось, что в скреплявшем кирпичи растворе практически отсутствовал цемент, его можно было легко растереть пальцами. От полного разрушения колонну предохраняла только плитка.
33 года назад неизвестные присвоили тысячи или даже десятки тысяч рублей, и 11 человек заплатили за это своими жизнями, а двое — здоровьем. Недостаток цемента в растворе обнаружился не только в кладке портика, но и в кладке основного здания Главпочтамта.
Расследование закончилось в октябре, его результаты доложили руководству города. В результате были изменены… правила проведения на Крещатике праздничных военных парадов.
Дело в том, что чеканный шаг военных «коробок» создаёт колебания частотой 2 Гц, которая совпадает с частотой колебания здания. Губительный резонанс мог просто разрушить слабую кладку. В связи с этим в ноябре 1989 года перед традиционным парадом в честь очередной годовщины Октябрьской революции был отдан приказ: чеканить шаг только до и после Главпочтамта.
С тех пор это правило старались не нарушать.
Расследование закончилось, но следователь Гузырь обратился к столичным властям с предложением создать специальную комиссию, которая исследовала бы состояние и других зданий центра города. Ответа он так и не получил — не исключено, что люди, заработавшие 33 года назад на недоданном цементе приличные деньги, ещё оставались в силе.
А затем наступили «святые 90-е», и всем стало просто не до того.
Единственное, спустя пять лет после трагедии в 1994 году портик Главпочтамта всё же восстановили: ныне он покоится на 96 сваях, упирающихся на глубине 48 метров в надёжную бетонную подушку. Давние же «традиции» воровства на стройматериалах украинскими строителями продолжают «свято» блюстись, и какими новыми трагедиями это ещё обернётся, один Бог ведает.
