— Отчасти он прав. Китай действительно является одним из ключевых экономических партнеров Казахстана. Наша экономика во многом зависит от Пекина. Китай — один из основных импортеров наших товаров, в первую очередь сырья. Хотя в последнее время Китай наращивает импорт продуктов питания и сельхозпродукции.
Кроме того, Китай является одним из ключевых инвесторов в нашу экономику. Китай сейчас готовится к запуску более 50 различных заводов на нашей территории, продукция которых пойдет на экспорт под лейблом Made in Kazakhstan. На этих заводах будет работать около 20 тыс. человек с темпом наращивания производства и увеличения рабочих мест.
Это хорошее подспорье для нашей экономики. В условиях экономического кризиса, обусловленного падением цен на металлы и углеводороды, а также пандемией коронавируса, наши власти надеются на рост импорта со стороны Китая.
С другой стороны, как показывает практика, Китай ведет довольно жесткую экономическую политику. К примеру, Китаю за долги отошла часть территорий Таджикистана. Китай выдает кредиты на очень жестких условиях, и в случае невозврата кредита он забирает разные активы и ресурсы. Казахстан тоже должен Китаю приличную сумму.
Политически Китай тоже ведет себя достаточно агрессивно. С ростом нашего экономического сотрудничества тот же посол Китая стал вести себя как представитель империи в стране, которая находится под ее протекторатом. Он стал позволять себе такие высказывания, которые выходят за нормы дипломатического этикета.
- То есть, опасения казахстанского общества имеют определенные основания?
— Да. Более того, пару месяцев назад в китайских СМИ прошла информация о том, что Казахстан якобы издревле находился в составе Китая и якобы хочет вернуться домой. Это не случайно. Это может быть некий зондаж почвы. Китай в любом случае готов к тому, чтобы диктовать нам какие-то условия и мы бы их выполняли.
Наша власть и общество по этому поводу беспокоятся. Наши власти беспокоятся в первую очередь потому, что не хотят стать марионетками Пекина. Они больше боятся не за суверенитет страны, а за суверенитет своей власти и сохранность собственных экономических активов.
К том же, следует понимать, что часть китайских инвестиций и кредитов для нашей страны возможно являются инвестициями наших элит. Да, совместные с Китаем предприятия открываются для защиты государственных экономических интересов. Но, возможно, они по договоренностям с китайской стороной выводят деньги через офшоры и отмывают их, представляя в качестве китайских кредитов и инвестиции.
Поэтому наши элиты понимают, что Китай в любой момент может шантажировать их обнародованием этой информации. И вольготное поведение китайского посла во многом объясняется таким сомнительным бизнес-сотрудничеством наших элит с Пекином. Причем не только посол, но и более высокие чины Китая во время своего визита в Казахстан ведут себя так, будто они приехали в свою колонию.
- Действительно ли Китай может аннексировать часть приграничных территорий?
— Мне кажется, в этом нет никакого смысла. Если они политически будут доминировать в Казахстане и диктовать условия, которые будут выполняться, то им необязательно юридически оформлять присоединение территорий, которые они по факту и так контролируют.
- Как сейчас складывается сотрудничество Казахстана с Китаем в вопросе трансграничных рек? Насколько я помню, казахстанская сторона высказывала опасения, что Пекин забирает слишком много воды из Иртыша, и это несет риски для национальной экономики и экологии.
— Китай абсолютно не учитывает наши национальные интересы в этом вопросе, хотя на эту тему было множество переговоров и создавались целые комиссии. Несмотря на позитивную риторику, Китай по-прежнему производит неограниченный забор воды и экологическая ситуация находится в критическом состоянии. В принципе все обстоит так, как вы описали.
- Еще говорят, что этнические казахи, проживающие на территории Китая, подвергаются гонениям. Так ли это и как на это реагирует казахстанская власть?
— На территории Китая действительно существует проблема трудовых лагерей, в которых содержатся этнические казахи, но наша власть ничего не говорит на эту тему. Этот фактор как раз является одной из причин антикитайских настроений в Казахстане и недовольства из-за расширения китайского присутствия в республике.
Когда во время визита в Нур-Султан госсекретарь США Майк Помпео затронул эту тему, наши СМИ растиражировали его слова, но напрямую эту тематику казахстанские власти не поднимают. При этом есть основания полагать, что проходившие в Казахстане антикитайские митинги, видимо, направлялись нашими спецслужбами.
Был момент, когда из этих лагерей бежали казахи. Несмотря на то, что их арестовали, одна женщина все же получила политическое убежище в Швеции, а одному из мужчин позволили остаться в Казахстане и освещать эту проблему.
Наша власть не говорит об этом напрямую, потому что боится потерять свою власть и свои активы. И все же нельзя быть совсем циничным и говорить, что у них отсутствует национальное сознание. Нельзя исключать, что они все же ратуют за национальный суверенитет.
- Будет ли, на ваш взгляд, меняться политика Китая в отношении Казахстана после окончания коронакризиса?
- Сможет ли Казахстан самостоятельно совладать с китайским фактором, или ему все же придется обращаться за помощью к США, России или постсоветским странам Средней Азии?
— Все будет зависеть от конкретных договоренностей между нашими элитами и Китаем. Дело в том, что наша элита боится стать марионетками не только Пекина, но и Москвы. Они боятся, что если им придется опереться на Москву, то они потеряют суверенитет своей власти.
Что касается Вашингтона, то он не особенно заинтересован в присутствии в нашем регионе. Он сейчас сокращает свое присутствие в Афганистане, и у него нет жизненно важных интересов в Центральной Азии. Так что нашей элите не на кого опереться сейчас, и поэтому она, как сейчас модно говорить, балансирует «между драконом и медведем».
- Вы сказали, что США уходят из региона. Но Трамп сейчас выступает с антикитайских позиций. Может, у казахстанских элит получится заключить с ними некий союз в этом вопросе?
— Наши элиты, расширяя взаимоотношения с Западом и в первую очередь с США, надеются на то, что Вашингтон захочет защитить свои инвестиции в нашу страну объемом минимум в 50 млрд долларов и тем самым воспрепятствует вхождению Казахстана под протекторат Китая. Но говорить о каком-то союзе я бы не стал.
Наши элиты больше рассчитывают на среднеазиатскую интеграцию. Если наши страны создадут таможенный союз или зону свободной торговли и на этой основе создадут единую армию, в этом случае геополитически регион станет более единым, и Пекин будет более осторожен в отношениях с нашим регионом.
Но пока центральноазиатская интеграция далека даже от начальной точки. Слишком много обстоятельств, мешающих этому процессу.
