Что может заставить Д'Артаньяна всея СССР и просто хорошего актера Михаила Боярского, всезнающего магистра игры «Что? Где? Когда?» Александра Друзя и певицу грустных лирических песен Татьяну Буланову сообща показать свои языки? Конечно же, съемки в клипе на летний гимн Санкт-Петербурга.
В понедельник, 20 мая, легендарная российская рэп-рок-группа «Кирпичи» выпустила свой новый клип на песню «Питер, покажи язык!», который его создатели и назвали летним гимном северной столицы России.
Видео вышло за неделю до дня рождения Санкт-Петербурга — города, в появлении которого на карте мира непосредственное участие принимали и малороссы. С его возведением — а трудились здесь плечом к плечу и выходцы с территории современной Украины, и русские, и представители других народов — связана одна из «черных легенд», распространенных в современной украинской историографии. А между тем в этом блестящем городе, бывшем столицей Российской империи, многие малороссы делали успешную карьеру. И во времена СССР, и сейчас, в Российской Федерации, город весьма щедр к приехавшим, а те не остаются в долгу и прославляют Санкт-Петербург. 27 мая северной столице исполняется 316 лет. Издание Украина.ру рассказывает об «украинском следе» в истории и современности города.
Болотам — респект, солнцу — презренье
«Приезжайте к нам, на болота!» — шутят петербуржцы, приглашая к себе друзей. Анекдот о том, что жители Питера были шокированы появлением в небе неизвестного желтого объекта, который оказался солнцем, уже стал бородатым. Город, основанный волевым решением Петра I, действительно строился в непростых природных условиях и со значительным напряжением сил строителей. Это дало основу для появления широко распространенной на Украине «черной легенды» о Санкт-Петербурге.
Вкратце она звучит так: Петербург построен на костях запорожских казаков. В письменном виде мы встречаем ее в поэме Тараса Шевченко «Сон».
Царю проклятий, лукавий,
Аспиде неситий!
Що ти зробив з козаками?
Болота засипав
Благородними костями;
Поставив столицю
На їх трупах катованих! — писал Шевченко все в том же Санкт-Петербурге в 1844 году. Пожалуй, этот отрывок понятен без перевода: «Проклятый, лукавый, аспид несытый» Петр I «засыпал болота благородными костями» и поставил свою столицу на «замученных телах» казаков.
Кстати, именно в столице Российской империи Шевченко и вышел в люди. Уже через два года, в 1846 году, выходит программный труд Кирилло-Мефодиевского братства «Книги бытия украинского народа (Закон Божий)». Его составили историк-украинофил Николай Костомаров и публицист Николай Гулак. Там уже называется приблизительное количество «украинских жертв» Петра I при строительстве Санкт-Петербурга — «сотни тысяч».
В 30-х годах ХХ века украинский политик, бывший министр иностранных дел Украинской державы, историк Дмитрий Дорошенко во втором томе «Очерка истории Украины» пишет: «Одним из способов политики Петра против Гетьманщины было систематическое и методическое ослабление ее живой силы в буквальном понимании этого слова. С этой целью десятки тысяч украинских казаков выгонялись на дальний север на тяжелые работы: копать каналы вокруг Ладожского озера, строить на финских болотах столицу Санкт-Петербург, или же копать линию укреплений на далеком юге над Каспийским морем на Кавказе, где убийственный нездоровый климат пожирал среди казаков тысячи жертв».
Лишь о том умолчал Дорошенко, что запорожцев на строительство Санкт-Петербурга «сосватал» гетман Иван Мазепа. Как отмечает российский историк Сергей Беляков со ссылкой на переписку Мазепы и генерал-губернатора Санкт Петербурга Александра Мешникова, именно украинский гетман по своей инициативе и направил запорожцев на болота. Причина — вражда между Мазепой и запорожцами.
«Запорожцы ни послушания, ни чести мне не отдают, что имею с теми собаками чинити?» — писал он в другом письме, от 1705 года, ближайшему сподвижнику Петра I Федору Головину.
Даже украинофил Костомаров отмечал эту нелюбовь Мазепы к малороссам и его лукавство.
«Перед царём, выхваляя свою верность, он [Мазепа] лгал на малорусский народ и особенно чернил запорожцев, советовал искоренить и разорить дотла Запорожскую Сечь, а между тем перед малоруссами охал и жаловался на суровые московские порядки, двусмысленно пугал их опасением чего-то рокового, а запорожцам сообщал тайными путями, что государь их ненавидит и уже искоренил бы их, если бы гетман не стоял за них и не укрощал царского гнева», — писал один из идеологов Кирилло-Мефодиевского братства.
Но, как утверждает историк Беляков, на стройке Санкт-Петербурга запорожцы долго не задержались, хотя и внесли свой вклад в возведение новой столицы.
Современные историки едины во мнении, что строили Санкт-Петербург люди со всей России, а не из одной лишь Малороссии. И великороссов на этой петровской стройке было больше, чем малороссов. Кроме того, ни о каких «сотнях тысяч казаков» речи не идет. По оценкам современных историков, всего на стройке будущей имперской столицы погибли несколько десятков тысяч человек.
Как отмечает в своей диссертации историк Екатерина Андреева, «создание же мифа о городе, построенном на костях его первых строителей, связано отчасти с обнаружением в 1710-1720-х гг. фрагментов захоронений допетровского времени, принятых за останки первых строителей Петербурга».
Остается добавить, что последний гетман Войска Запорожского, генерал-фельдмаршал и президент Российской академии наук Кирилл Разумовский построил в Санкт-Петербурге один из первых дворцов в стиле классицизм. Сейчас в здании дворца Разумовского находится Российский педагогический университет имени Герцена.
Не только Разумовский и его запорожцы, но и другие выходцы родом с нынешних украинских земель внесли значительный вклад в историю Санкт-Петербурга.
Хоть в Питер переехать, хоть в Питере родиться
Питер — народное название Санкт-Петербурга даже в те годы, когда официально его именовали Петроград и Ленинград.
«Здравствуй, Питер! / Плохо, старый, / И не радует апрель», — обращается к ставшему ей родным городу поэтесса Анна Ахматова в 1922 году.
Ее перу принадлежит множество стихов, воспевающих город на Неве.
«Я к розам хочу, в тот единственный сад,
Где лучшая в мире стоит из оград,
Где статуи помнят меня молодой,
А я их под невскою помню водой», — пишет она в стихотворении «Летний сад» в 1959 году.
За тридцать с лишним лет до этого Ахматова работала делопроизводителем на одном из факультетов Сельскохозяйственного института, окна которого и выходили в Летний сад.
Между тем поэтесса, которая так прославила Санкт-Петербург в стихах, родилась в Одессе. Но именно Питер до конца ее дней оставался для Ахматовой родным городом.
В то время когда Ахматова дописывала «Летний сад», в Ленинграде вот уже шесть лет работал молодой человек родом из Южного, что под Харьковом. Несмотря на относительно молодой возраст, к началу 60-х годов ХХ века он уже был знаменит среди своих коллег тем, что расшифровал письменность майя. Его звали Юрий Кнорозов — и он стал ученым, вернувшим коренным американцам их письменность. Сегодня памятники ему стоят в Мексике, при жизни он был удостоен государственных премий Гватемалы и Мексики. Как шутил сам Кнорозов, свои феноменальные способности к языкам и их дешифровке он получил от удара крокетным мячом в своем харьковском детстве.
А в 1962 году — через семь лет после того, как Кнорозов защитит свою знаменитую диссертацию, и через три года после того, как Ахматова опубликует «Летний сад» — восточный факультет Ленинградского государственного университета окончит студент родом из города Черкассы, которому суждено будет возродить петербургскую буддологическую школу.
После его смерти в 2009 году на сайте Института восточных рукописей появится скромный некролог. «Делом всей его жизни стало возрождение петербургской научной буддологической школы и комплексное исследование одного из краеугольных произведений классической буддийской философии — «Абхидхармакоши» Васубандху. Эта важнейшая работа увенчалась переводом и всесторонним исследованием разделов I-VI этого произведения. Кроме того, Валерий Исаевич Рудой является автором и вдохновителем целого ряда теоретических и методологических работ, посвященных исследованию буддийского мировоззрения, написанных им отдельно и в соавторстве со своими учениками и коллегами», — писали соратники ученого.
По сути, все, кто занимается изучением буддизма и в России, и на Украине, практически не могут пройти мимо работ и переводов Рудого.
В 1992 году, когда Рудой возглавил Буддологическую группу в составе Санкт-Петербургского филиала Института востоковедения РАН, свою вторую «Хрустальную сову» получал Александр Друзь, урожденный ленинградец, впрочем, с украинскими корнями. Его отец, офицер-подводник Абрам Друзь родился в Житомире.
В 1989 году — за год до того, как Друзь получит свою первую «Хрустальную сову» — исторический факультет Ленинградского государственного университета окончит уроженка города на Неве, которая станет корифеем украинской исторической науки. Ныне Татьяна Таирова-Яковлева, несмотря на то, что родилась и живет она в северной столице России, в первую очередь — классик украинской исторической науки. За обнаружение и издание «Батуринского архива» — комплекса документов гетмана Мазепы третий президент Украины Виктор Ющенко наградил ее орденом княгини Ольги ΙΙΙ степени. Среди прочих регалий российского ученого есть и такое почетное звание, как «Берегиня украинского казачества». В общем, украинская история писалась в Санкт-Петербурге не только во времена империи. Пишется она там и сегодня.
Остается добавить, что одним из самых запоминающихся петербургских губернаторов стала уроженка Шепетовки, что под Каменец-Подольским, женщина, которая сейчас руководит верхней палатой российского парламента — Советом Федерации РФ — Валентина Матвиенко.
Это лишь единицы из многих сотен приезжих из других краев, которых принял Санкт-Петербург — и они прославили его своим трудом и внесли значительный вклад в его развитие. Для многих этот город стал истинной столицей и второй родиной.
