- Сергей, в середине февраля пройдет Всебелорусское народное собрание, где, как предполагается, Лукашенко объявит об основных направлениях конституционной реформы.
Многие наблюдатели считают, что верить в серьезность этого мероприятия нельзя, так как принимать участие в мероприятии будут «манекены» и «марионетки» — специально отобранные администрацией белорусского президента люди, роль которых сводится к одобрямсу того, что предложит Лукашенко, а не к серьезной работе над поправками к основному закону. Так ли это, по-вашему? Политолог Алексей Дзермант, который постоянно, как и вы, дает интервью нашему сайту, будет участвовать в собрании. А вы?
— Судя по тому, что озвученные недавно главой государства сроки формирования новой конституции (конец этого года) и референдум по ней (2022 год) сильно разносятся во времени, нельзя исключать, что на собрании нам будет предложена весьма обтекаемая версия конституционной реформы, какой ее видит власть.
Опасения, что белорусская правящая элита попытается затянуть процесс, к сожалению, начинают сбываться. После выборов прошло уже полгода, а подвижек в политической сфере все нет.
Власть откладывает концептуальные решения, думая, что выигрывает время. На самом деле время играет против государства, потому что причины, породившие проблему, не устранены, и затягивать процесс себе дороже. Это касается как общественно-политической ситуации в стране, так и тенденций в экономической сфере.
Без реформ правительство не вернет себе доверие граждан и не сбалансирует общественные настроения. Вместе с тем отсутствие кредитов стопорит нашу экономику. Европа по политическим мотивам заморозила все финансовые операции с республикой, а Россия заняла наблюдательную позицию, ожидая от союзника начала реформ.
Единственно подбрасывает нам денег, чтобы мы рассчитались с Россией же по долговым обязательствам. Никто не станет кредитовать государство, у которого есть проблемы с рейтингом доверия, тем более инвестировать в его экономику. Поэтому в глубине души все, конечно, ждут от Всебелорусского собрания конкретики.
Среди моих знакомых, разумеется, есть приглашенные на собрание. Тот же Алексей Дзермант. Но он делегирован на ВНС государственным учреждением — Академией наук.
Что касается общественности, то на собрании она будет представлена только организациями, функционирование которых напрямую связано с государством (Белорусский республиканский союз молодежи, ОО «Белая Русь», Федерация профсоюзов).
Независимая общественность в данном мероприятии не участвует, потому что это в принципе не предусмотрено механизмом отбора делегатов, которым ведают исполкомы и Советы депутатов. Одни и те же списки годами кочуют с одного мероприятия на другое. Скажем, сегодня эти люди — члены избирательных комиссий, завтра они образуют массовку во время церемонии награждения или встречи главы государства с активом.
Именно так работает государственный механизм. Сверху спускается разнарядка в области, города и поселки, предприятия. Едва ли чиновники будут составлять списки в соответствии с миссией мероприятия.
К тому же практикуемая схема гарантирует надежность состава. А с общественной средой государство работает очень избирательно, следовательно, никто из госслужащих не поручится за свободного общественного деятеля, тем более за группу.
Была, конечно, надежда, что в этот раз власть откажется от изживших себя принципов и ввиду особенности обстановки применит новые алгоритмы, разбавив «проверенный» подконтрольный актив представителями гражданского общества. Но консерватизм правящей элиты по-прежнему превалирует.
Если ВНС пройдет по старым канонам, то нам не особенно интересно участвовать в мероприятии. Свои пожелания касательно изменений в Конституцию мы давно сформулировали и отправили в парламент.
Программные предложения партии «Союз» и политическое видение также находится в публичном пространстве. Сегодня мы сконцентрировали усилия на тактических задачах: съезд, регистрация, рост актива, участие в выборах…
- Почему до сих пор на всенародное обсуждение не вынесен проект поправок? С чем это связано? Это ли не лишнее подтверждение мнения о том, что Лукашенко готовит косметические «реформы», а не полноценную реформу?
— По замыслу власти, ВНС и должна стать той самой площадкой всенародного обсуждения поправок. К тому же есть ощущение, что руководство Беларуси еще не до конца само для себя сформулировало контуры реформ.
Не исключено, что изменения будут минимальными, или косметическими, если угодно. Но здесь главное — создать прецедент. Даже изменения в области партийного строительства, например введение смешанной системы выборов, уже можно будет считать прогрессом, потому что потом произойдет цепная реакция — пустив партии в парламент, мы сделаем привлекательным институт политической партии для активных граждан.
Они привнесут в парламентские стены новую, рабочую атмосферу. Так, как это было в 1990-х, когда какие-то 14 оппозиционных депутатов, среди которых, кстати, был и действующий глава государства, «разбудили» коммунистический Верховный Совет.
- Считается, что цель конституционной реформы — перераспределение полномочий, которые были сосредоточены в руках президента, но никто ничего не знает, что будет предложено. Какие бы вы предложили изменения Конституции?
Считаете ли вы, что Белоруссия из президентской республики должна стать парламентско-президентской и что премьер-министра должен назначать не президент, а коалиция партий, составляющая большинство?
— В идеале, разумеется, мы бы хотели именно такого развития событий. Чтобы Беларусь стала парламентско-президентской республикой, где премьер является относительно самостоятельной фигурой и назначается парламентом.
Но, надо признать, на данном этапе ни власть, ни страна не готовы к столь резкому переходу. Парламент в том виде, как он есть, не способен взять на себя ответственность за формирование правительства. В свою очередь, действующие партии физически не могут предоставить в законодательный орган высококлассных специалистов, способных генерировать законы.
Работу надо начинать с формирования новых, современных партий. Для чего следует упростить схему партийного строительства, например снизить численность учредителей партии до 500 человек и проводить выборы по смешанной системе.
Желательно, чтобы президент передал часть своих полномочий парламенту, который начнет курировать экономический блок вопросов. Контроль за силовыми ведомствами в переходный период, конечно, должен остаться у президента.
Вообще менять надо много чего. Процесс реформирования политической системы может растянуться на продолжительный период.
- В течение 20 лет в Белоруссии не зарегистрирована ни одна из партий. Почему? Не кажется ли вам, что без нормального и полноценного функционирования партийной системы говорить о демократии нельзя?
— Регистрация партии сама по себе ничего не дает, коль в стране отсутствуют условия для реализации гражданами своих политических устремлений. Партии должны иметь доступ во власть и открытые пути финансирования. Иначе их существование теряет всякий смысл.
Долгие годы государство игнорировало фактор партийного строительства, полагая, что это никак не скажется на ситуации, и ошиблось.
Политические эмоции белорусского общества накапливались и, достигнув точки кипения, вырвались наружу. Теперь этот процесс трудно контролировать и направлять. Все было бы иначе, будь в стране нормальная партийная система.
- Какие бы вы предложили провести конституционные изменения, если бы вас об этом попросил Лукашенко?
— На самом деле реформы нужны в таком количестве, что ограничиться несколькими положениями — все равно что вообще ничего не сказать. У нашей партии разработана программа для каждой из основных сфер, где все пункты реформаторские.
Конечно, это лишь верхушка айсберга. Создавая программу, мы хотели показать направленность наших мыслей, потому что отобразить в одном пакете все, что надо поменять, едва ли возможно.
Главное же, надо пропорционально разделить между ветвями власти верховные полномочия, запустить механизм партийного строительства и самоуправления, а также четко прописать цивилизационный выбор республики, который может иметь только один вектор развития — евразийский.
Остальное так или иначе крутится вокруг этих столпов демократии и духовного наследия Русского мира.
