- Юрий, надо ли нам верить Лукашенко, когда он говорит об углублении интеграции с Россией? В чем, по-вашему, должна состоять эта интеграция? Какова ее цель — единое государство, конфедерация или союз по типу ЕС?
— Многолетняя практика общения мировой политической элиты с Лукашенко говорит только об одном: в его случае надо верить не словам, а исключительно делам. Если исходить из того, что за двадцать лет союзная интеграция с Россией серьезно не продвинулась ни по одному из направлений, то отсюда следует и вывод — верить нельзя.
Мировая практика знает несколько вариантов интеграции стран — советскую, имперскую, евросоюзовскую и так далее. На мой взгляд, наши страны пока могли бы пойти на вариант интеграции по типу Евросоюза.
Это мягкая конфедерация, где часть полномочий остается на местах, а часть — макроэкономических, валютно-финансовых, бюджетных, военно-политических — отдается на верхний уровень, на уровень Союзных органов.
Этот вариант интеграции и предусматривался Союзным договором 1996 года, но так до сих пор и не реализован. Причина — в политическим амбициях Лукашенко, который воспринимает Белоруссию как частную собственность, полученную им в вечное владение и которую он передаст по наследству одному из своих сыновей.
- Способен ли Лукашенко пойти на конституционную реформу? Будет ли она? Действительно ли она уменьшит президентские полномочия? Стоит ли нам всем ожидать, что именно на Всебелорусском народном собрании мы все узнаем от него проект этих реформ?
— Лукашенко не способен пойти на конституционную реформу при спокойном течении событий. Ему это незачем. Если давление улицы будет усиливаться, то, возможно, некий симулякр новой Конституции будет вынесен на народное голосование.
Но это только в том случае, если он будет чувствовать опасность потери власти. Только в этом случае он пойдет на переговоры с обществом относительно пределов своей власти.
Сегодня, как мы видим по событиям в Минске и других городах республики, когда непокоренным жителям целых кварталов начинают отключать воду и отопление в условиях холодов, ни на какой диалог Лукашенко не настроен. Он, скорее, пойдет на войну со всем народом, но власть добровольно не отдаст.
- Как следует воспринимать смерть художника, бывшего спецназовца Романа Бондаренко? Что это было — эксцесс или нечто заранее запланированное?
— Тут сошлись две тенденции. С одной стороны, это, конечно, эксцесс исполнителя. Но, с другой стороны, когда силовикам дали карт-бланш на то, чтобы действовать как каратели в отношении собственного народа, то рано или поздно это должно было произойти.
Но устрашение на людей уже не подействует. Уже поздно. Власть Лукашенко потеряет. Зимой протестные акции, несомненно, пойдут на спад, но как только погода это позволит, весной 2021 года они снова вспыхнут.
И это будут гораздо более подготовленные и мотивированные люди. Многие из которых пройдут жернова белорусских СИЗО и тюрем и будут прекрасно понимать, ради чего они живут и за что готовы умирать.
- Что России надо сделать для того, чтобы в Белоруссии пророссийские силы могли действовать автономно и независимо от белорусских властей? И главное — чтобы они не подвергались репрессиям.
— На мой взгляд, надо усиливать политическое и экономическое давление. Надо, чтобы каждый рубль финансовой поддержки России, если он будет даваться в будущем, был обеспечен ответными общественно-политическими шагами официального Минска.
Регистрацией общественных объединений, партий, возвращением русского языка в метро и на улицы белорусских городов, отменой насильственной белорусизации и так далее.
Образно говоря, двадцать миллионов тонн нефти должны быть равны сорока (из 110. — Прим. ред.) пророссийским депутатам белорусского парламента. Только так. Все остальные разговоры Лукашенко воспринимает как элемент слабости и будет действовать по-своему.
- Как Вы видите перспективы развития ситуации в республике через 3–6 месяцев — произойдет ли спад протестных настроений, начнется ли национальный диалог?
— Думаю, весной, приблизительно с конца марта, несмотря ни на какой прессинг властей в отношении рядовых граждан республики в течение трех зимних месяцев, в республике вновь начнутся протестные акции. Притом гораздо более сильные, чем осенью.
Причина будет заключаться не только в протестах против политических репрессий и демонстрации своего права быть услышанными, но и в экономике — жизнь людей становится с каждым днем все хуже, полноценно оплачиваемой работы — все меньше.
Произойдет наложение и синхронизация политического и экономического фактора. Если в зимний период Лукашенко не пойдет на преобразования политической системы, то весна в Белоруссии будет горячей.
